Полное собрание сочинений в десяти томах. Том 5. Пьесы (1911–1921) - Николай Степанович Гумилев

Блаженство с нею всех блаженств желанней,

И горше всех утрат утрата пери.

Но я не дерзкий нищий, я влюбленный,

Что скажешь, то исполню свято, пери.

Пери

(поет)

Зачем печально так поет Гафиз?

Иль даром мудрецом слывет Гафиз?

Какую девушку не опьянит

Твоих речей сладчайший мед, Гафиз?

Бледна ли я? И ангелы бледны,

Когда по струнам лютни бьет Гафиз.

Молчу? Молчат смущенные уста,

А сердце громче бурных вод, Гафиз.

Я не смотрю? Но солнце ли слепит,

Как тайн язык, чудес оплот, Гафиз?

Средь райских радостей, средь мук земли

Я знала — этот час придет, Гафиз.

Перед тобой стоит твоя раба,

Веди ее под твой намет, Гафиз.

Дервиш

Постой, перед моим Творцом

Я нерадивым не предстану,

Единорогом и кольцом

Тебя испытывать я стану.

Тогда лишь я увижу сам,

Что ни единый не сравнится

С тобой...

Гафиз

Какой ужасный гам

Вдруг подняли смешные птицы!

Подлетает птица.

Ты что, Гранатовый Цветок?

Птица

Гафиз, в Аллахе просиявший,

Вернулся твой единорог,

Три дня тому назад пропавший.

И он вступает на крыльцо,

Неся на золоченом роге

То Соломоново кольцо,

Что ты хранил в своем чертоге.

Гафиз

Я рад, я всё о нем скучал.

Пусть не боится он расплаты.

К тому же он кольцо достал,

Потерянное мной когда-то.

Но тише, будут торжества!

(К дервишу.)

Ты говорил об испытанье,

Отец?

Дервиш

Забудь мои слова.

Целую след твой на прощанье.

(Уходит.)

Гафиз

(к пери)

Ты словно слиток золотой,

Расплавленный в шумящих горнах,

И грудь под легкой пеленой

Свежее пены речек горных.

Твои глаза блестят, губя,

Твое дыханье слаще нарда...

Пери

Ты телу, ждущему тебя,

Страшнее льва и леопарда.

Для бледных губ ужасен ты,

Ты весь, как меч, разящий с силой,

Ты пламя, жгущее цветы,

И ты возьмешь меня, о милый!

Занавес

6. Гондла

Драматическая поэма в четырех действиях

Действующие лица

Старый конунг, один из исландских властителей.

Снорре, Груббе — его ярлы.

Лаге, сын Гер-Педера, Ахти — молодые исландцы.

Гондла, ирландский королевич на воспитании у конунга.

Лера, она же Лаик, знатная исландская девушка.

Вождь ирландского отряда.

Ирландские воины.

Рабы.

Действие происходит в Исландии в IX веке.

Вместо предисловия

I

В Исландии, на этом далеком северном острове, принадлежащем скорее Новому, чем Старому Свету, столкнулись в IX веке две оригинальные, нам одинаково чуждые культуры — норманнская и кельтская. Там, почти под Северным Полярным кругом, встретились скандинавские воины-викинги и ирландские монахи-отшельники, одни вооруженные мечом и боевым топором, другие — монашеским посохом и священною книгою. Эта случайная встреча предопределила, казалось, всю дальнейшую историю острова: историю духовной борьбы меча с Евангелием, которое переродило могучих морских королей IX века в мирных собирателей гагачьего пуха, рыболовов и пастухов наших дней.

С. Н. Сыромятников

II

Первобытный германец возмущает нас своею беспредметной грубостью, этой любовью ко злу, которая делает его умным и сильным только для ненависти и вреда. Богатырь кельтский, напротив, в своих странных уклонениях всегда руководился привычками благоволения и живого сочувствия к слабым. Это чувство — одно из самых глубоких у народов кельтских: они имели жалость даже к самому Иуде...

Ренан

Действие первое

Широкий полутемный коридор рядом с пиршественной залой; несколько окон и дверь в спальню Леры. Поздно.

Сцена первая

Конунг, Снорре, Груббе, Лаге, Ахти выходят из пиршественной залы.

Конунг

Выпит досуха кубок венчальный,

Съеден дочиста свадебный бык,

Отчего ж вы сидели печальны

На торжественном пире владык?

Снорре, Груббе, полярные волки,

Лаге, Ахти, волчата мои,

Что за странные слышал я толки

Пред лицом венценосной любви?

Вы шептались о клятве, о мести,

О короне с чужой головы,

О Гер-Педере... даже к невесте

Подходили угрюмыми вы.

Лаге

У невесты мерцающий взгляд

Был так горько порой затуманен...

Ахти

Что ж! Жених некрасив и горбат

И к тому же еще христианин.

Груббе

Не такого бы ей жениха

Мы средь юношей наших сыскали..

Снорре

Пусть покорна она и тиха,

Но печальнее мы не видали.

Конунг

Вы не любите Гондлы, я знаю,

Может быть, даже сам не люблю,

Но не Гондле я Леру вручаю,

А Ирландии всей королю.

С каждым годом становится туже

Крепкий узел, сжимающий нас,

Слишком злобны норвежские мужи,

У шотландца завистливый глаз.

Даже скрелинги, псы, а не волки,

Нападая ночною порой,

Истребили за морем поселки,

Обретенные некогда мной.

Над своими нас манит победа,

Каждый род ополчился на род,

Нападает сосед на соседа,

Брат на брата с дубиной идет.

Над Исландией тучи нависли,

И она бы погибла, но я

Небывалое дело замыслил —

Дать свободной стране короля.

Там, в Ирландии, жены, как луны,

Мужи ясны, в единстве святом,

Ибо скальдов певучие струны

Не нахвалятся их королем.

Осмотрительно, мудро и тонко

Я давал наставленья послам,

Чтоб оттуда достать лебеденка

Благородного выводка нам.

И Гер-Педер, моряк именитый,

На холодный исландский утес

Из Ирландии, лавром увитой,

Королевского сына привез.

Гондла вырос, и ныне венчают

Гондлу с Лерой Спаситель и Тор,

Это волки союз заключают

С лебедями спокойных озер.

Две страны под единой державой,

Два могучих орлиных крыла,

Устремятся за громкою славой

Непреклонною волей орла.