Алексей Слаповский - Мои печали и мечты (Сборник пьес)
ГРАМОВ. Может, и есть. Но мне некогда. Я уезжаю.
ГРАМКО. Что, правда, есть? Кто?
ГРАМОВ. Какая разница? Я же сказал: я уезжаю!
ГРАМКО. Мне надо было сразу к тебе обратиться! Ты такой, у тебя везде свои люди!
ГРАМОВ. Что ты имеешь в виду?
ГРАМКО. Ты послушай…
ГРАМОВ. Нет, что ты имеешь в виду? Что я настолько продажен и неразборчив, что у меня везде есть входы и выходы? Так?
ГРАМКО. Просто тебя уважают, вот и все. А кто у тебя ТАМ? Может САМ ЭТОТ?
ГРАМОВ. Что тебе конкретно нужно?
ГРАМКО. Господи, обязательно ему конкретно! Кругом уши. Терпеть не могу слухов.
ГРАМОВ. Что тебе нужно?
ГРАМКО. Ты вопишь, как утопающий. Ты сначала скажи, кто у тебя ТАМ? Может, ты шутишь?
ГРАМОВ. Я не шучу, у меня там есть одна хорошая знакомая.
ГРАМКО. Даже так?
ГРАМОВ. Даже так.
ГРАМКО. О, ты известный… (Хихикает).
ГРАМОВ. Кто?
ГРАМКО. То есть проблем не будет?
ГРАМОВ. С кем?
ГРАМКО. Не с кем, а с чем. С МОИМ ДЕЛОМ. Ты общаешься со своей хорошей знакомой и помогаешь мне уладить мое дело. Ты же друг мне или нет?
ГРАМОВ. Во-первых, я уезжаю. Во-вторых, я с этой знакомой раззнакомился.
ГРАМКО. Ну, не завтра же ты уезжаешь. И можно опять познакомиться. Для тебя это раз плюнуть.
ГРАМОВ. Я уезжаю завтра.
ГРАМКО. Отложишь, не горит. Для друга ты можешь отложить?
ГРАМОВ. Она меня ненавидит. И она ТАМ ничего не решает.
ГРАМКО. Это неважно. Главное, она ТАМ. То есть у нее есть связь с тем, кто решает. А что ненавидит, это даже хорошо. Женщинам нравится миловать.
ГРАМОВ. Да ты психолог! Шел бы сам к ней, если ты такой знаток людей. Соблазняй, решай свое дело сам!
ГРАМКО. Я неумелый. Я ни разу не изменял жене. Просто не могу. Я вообще с людьми разговаривать не умею. Убеждать не умею. Просить не умею.
ГРАМОВ. А я умею?
ГРАМКО. Ты гений в этом смысле.
ГРАМОВ. В смысле просить?
ГРАМКО. В смысле убеждать.
ГРАМОВ. Допустим. Но я не смогу.
ГРАМКО. Почему?
ГРАМОВ. Я завтра уезжаю.
ГРАМКО. То есть как? Куда?
ГРАМОВ. Далеко.
ГРАМКО. То есть как уезжаешь? А я? Вот так вот меня и бросишь, что ли? Лучшего друга?
ГРАМОВ. А с чего ты взял, что мы лучшие друзья?
ГРАМКО. А разве нет? Мы сто лет знаем друг друга. Мы находим общий язык. Мы делимся всеми радостями и печалями. Мы помогаем друг другу.
ГРАМОВ. Возможно, возможно. Но я уезжаю.
ГРАМКО. Уедешь позже.
ГРАМОВ. Я не могу позже. Меня ждут!
ГРАМКО. Позвони, скажи, что у тебя родственник умер.
ГРАМОВ. Они знают, что у меня никого нет, кроме матери.
ГРАМКО. Скажи, что умер друг. Придумай что-нибудь, ты же умеешь, у тебя творческий ум. А у меня решается судьба.
ГРАМОВ. Я уезжаю. Я уезжаю навсегда. И я не хочу тебе помогать.
ГРАМКО. Почему?
ГРАМОВ. Просто — не хочу. Я потерял стыд и совесть. Ты обидишься на меня? А мне плевать. Я ведь никогда больше тебя не увижу. Я никому больше не помогу. Идите все к черту. Ты понял меня?
Пауза.
ГРАМКО. Постой. Так ты хочешь куда-то уехать?
ГРАМОВ. Дошло, наконец! Поздравляю! Да, хочу. Уезжаю. Восемнадцатого.
ГРАМКО. И надолго?
ГРАМОВ. Навсегда.
ГРАМКО. Я понимаю, тебе тесно в этом городе. Но ты не прав. Многие уехали, но тебя я считал человеком долга. И, извини, патриотом. Мы с тобой элита, мы мозги и душа этого города, если мы уедем, кто останется? Хотя тебе видней. Но ведь нужно оставить о себе добрую память! Помоги мне и этим ты оставишь о себе добрую память.
ГРАМОВ. Я не хочу тебе помогать. Я не хочу оставлять добрую память! А ты отныне — бывший друг. Я не помогаю бывшим друзьям. Я не хочу застревать в своем прошлом. Меня уже нет. Вот представь: нет меня. Я уехал. Что бы ты делал, кого просил бы о помощи?
ГРАМКО. Не знаю.
ГРАМОВ. Я что, единственная твоя надежда?
ГРАМКО. В общем-то да. Ты же знаешь, я человек замкнутый, у меня мало контактов и вообще… Если не ты, тогда хоть в омут головой, тогда я пропал. Ты понимаешь, что это дело моей жизни? И вот сейчас, когда все решается, ты… Что ж…
Плачет.
ГРАМОВ. Перестань!
ГРАМКО. Повеситься, больше ничего не остается.
Пауза.
ГРАМОВ. Ладно. Я попробую наладить контакт кое с кем. Но ничего не обещаю. Если успею, попробую. Слышишь меня? Если успею!
ГРАМКО. Ты успеешь. Не было такого, чтобы ты не успевал. Спасибо тебе. (Дает ему папку.) Вот. Тут все. Вся моя жизнь. Мой последний шанс.
ГРАМОВ. Никаких последних шансов! Я сказал: если успею!
ГРАМКО. Хорошо, хорошо!
ГРАМОВ. Но учти, мне это все глубоко противно. Учти, этим ты нашу дружбу уничтожаешь.
ГРАМКО. Это ничего. То есть… Нет, почему? Нет, ты напрасно! Наша дружба — это…
Является ГРАМОВЕЦКИЙ.
ГРАМОВЕЦКИЙ. О чем речь?
ГРАМКО. Так. О погоде. Ничего особенного.
ГРАМОВЕЦКИЙ. Погода дрянь. (Грамко.) Как всегда, устраиваешь свои дела чужими руками? (Грамову.) Не связывайся с этим гадом. Ему сунь палец — всю руку оттяпает!
ГРАМКО. Я никогда…
ГРАМОВЕЦКИЙ (ему). А ты тоже хорош! Нашел у кого помощи просить! Да я бы за два дня твое дело устроил!
ГРАМКО. Ты можешь? У тебя ТАМ кто-то есть?
ГРАМОВЕЦКИЙ. У меня ТАМ — все! Я там левой ногой любую дверь открою.
ГРАМОВ. А потом тебя левой ногой вышвырнут. Потому что ты прешь напролом.
ГРАМОВЕЦКИЙ. Зато я говорю им правду в глаза!
ГРАМКО (Грамовецкому). Ты действительно мог бы попробовать? И сумеешь решить мое дело?
ГРАМОВЕЦКИЙ. Там? И не надейся! Решать там ничего нельзя вообще! Но они хотя бы узнали от меня, кто они есть на самом деле! Подонки, олухи, сволочи!
ГРАМКО. Не кричи.
ГРАМОВЕЦКИЙ. Тут не кричать, тут бить надо во все колокола! Хотя смысла нет. Но — тем не менее. (Грамову.) А ты, я слышал, уезжаешь? Крысы вы все! Крысы бегут с тонущего корабля!
ГРАМОВ. Я не бегу. Я уезжаю. И я что-то не понял. Ты в своей паршивой газетенке каждый день трубишь, что в городе стало невозможно жить.
ГРАМОВЕЦКИЙ. Я трублю — как публицист! Но как человек — я остаюсь, а не сбегаю, как крыса! Да, корабль тонет! Но настоящий капитан не отходит от штурвала до самого конца!
ГРАМОВ. Ты уже капитан?
ГРАМОВЕЦКИЙ. Я образно выражаюсь. А крысы пусть бегут!
ГРАМКО. Наверно, ты своими статьями хочешь как-то улучшить положение. Это благородно.
ГРАМОВЕЦКИЙ. Я не занимаюсь самообманом. Ничего я не улучшу, будет еще хуже. Будет то, о чем мы и не подозреваем. Ха, шуточки: десятилетиями мы качали из-под земли газ и нефть, одновременно строили дома, канализации, все к черту перекопали, подземный водный баланс нарушен, вода ушла и наш город стоит на огромных пустотах! Недавно говорил с одним геофизиком — светлейшая голова, так вот он математически доказал мне, что не позже, чем через пять лет, наш город провалится к чертям собачьим! Весь! Сразу!
ГРАМКО. Это правда?
ГРАМОВ. Это газетная правда.
ГРАМОВЕЦКИЙ. Через пять лет увидите. Так что уезжайте, бегите, крысы!
ГРАМКО. Нелогично. Если ты все это знаешь… Если не надеешься на лучшее… Почему же ты не уезжаешь?
ГРАМОВ. Потому что он нигде никому не нужен. Здесь он рупор, скандалист областного масштаба. Приятней быть капитаном на тонущем корабле, чем крысой на крейсере.
ГРАМКО (задумчиво). Это вопрос философский…
ГРАМОВЕЦКИЙ (Грамову). Ты сам такой же дремучий провинциал, как и я. И никуда ты не уедешь! Ты нигде никому не нужен! Потому что никто нигде никому не нужен.
ГРАМОВ. Вот билет. На восемнадцатое. Убедись.
ГРАМОВЕЦКИЙ. Мало ли. Уехал и приехал!
ГРАМКО (неожиданно). Я придумал? Друзья мои, слушайте! Это гениально! (Грамовецкому.) Сначала туда идешь ты! Пусть ты там наорешь и испортишь дело — неважно. Главное: запомнят. А когда придешь уже ты, Грамов, они призадумаются: значит не только психи хлопочут об этом деле, но и разумные люди! Надо обратить внимание! А? Как вам такой план?
ГРАМОВЕЦКИЙ. Ты меня назвал психом?
ГРАМКО. Я шутя. Я дружески.
ГРАМОВЕЦКИЙ. Ты плохо знаешь мою гордость! Вы привыкли, что меня бьет всякая сволочь со всех сторон — я имею в виду власть, вам кажется, что я буду все это терпеть? Так вот. Сейчас я дружески дам тебе по морде. Понял меня? Защищайся, гад!
ГРАМКО. Не буду. Мы друзья, я не хочу с тобой ссориться.
ГРАМОВЕЦКИЙ. Дело твоей жизни (тычет пальцем в папку) — дрянь, пустота, труха!
ГРАМКО. Ну, знаешь! Сейчас как стукну. Не посмотрю, что друг детства.
ГРАМОВЕЦКИЙ. Посмотрим, кто первый кровью умоется!
ГРАМКО. Ну, налетай!
ГРАМОВЕЦКИЙ. Еще как налечу!
ГРАМКО. Налетай, налетай!
