Иван Лажечников - Горбун

Громодерин. Да, да, сядемте и потолкуем. Эй! Филька, наливки! (Все садятся в полукруг, кроме Македонского, который становится за стулом Курилкина.) Что ж ты!

Македонский (кланяясь). Я и постою-с.

Курилкин. Кого ж бы нам выбрать?

Громодерин. Есть один гусь на примете... рангу полковничьего... гвардионец... Надо бы проучить!.. Такой гордец, что и Боже упаси! Стариков нас и знать не хочет; приехал и визита мне не сделал — хоть бы из уважения к моему состоянию и летам!

Курилкин. Радугин! Да и у меня не был: гордион!

Переметкинский. И подступу нет ни с той, ни с другой стороны. Несносный человек!

Громодерин. На небо плюет!.. Ой, ой! Республиканец!

Тузин (задумавшись). Солонина!.. Стерлядь!..

Громодерин. Эх, братец, какая тут солонина, мы толкуем о Радугине.

Тузин. Да, да, нехороший человек и стола с нами гнушается!

Пурышков Что ж? Почему бы не проучить голубчика! Выбрать его в исправники.

Курилкин. Ему, чай, мало в губернаторы!

Громодерин. Пожалуй, в обер-прокуроры захочет!

Несколько голосов. Проучить!.. в исправники его!.. пускай потрет лямку! (Шепчут между собой и смеются.)

Сотов. Позвольте...

Переметкинский. Не дозволяем.

Сотов смотрит на него с презрительною усмешкой.

Останов (Сотову тихо). Ради Бога, не мешай. Я сам, через протоколиста моего, навел их на этот путь. Меня просил новый губернатор, человек благороднейший.

Сотов. Такой же, как и прежний.

Останов. Боже упаси!.. К этому не прислала бы императрица кошелька в день именин. О, этот человек благороднейший! Он умолял меня постараться выбрать в исправники Радугина, который некогда служил в одном с ним полку. Сказал мне по секрету: «Открывается дело очень важное по вашему уезду... Нарочно не произвожу следствия... дождусь Радугина следователем».

Сотов. В таком случае я поддержу вас (громко). И я предлагаю полковника Радугина в исправники, но не потому, чтобы мстить за личные неудовольствия: это неприлично русскому дворянину! нет, а потому, что я уверен в благородстве и твердости его правил, и ручаюсь, что он поддержит достойным образом наш выбор, защищая крестьян от незаконных поборов и бедных от угнетения. Вы хотите его унизить, а он себя возвысит своею должностью. (Слышен ропот.)

Останов. Позвольте мне сказать слово за Радугина. Вышедши в отставку и собираясь жениться, он должен был, тотчас по приезде своем, заняться хозяйственными делами, и потому не успел воздать должное почтеннейшим своим соседям. Я уверен, обживясь, он постарается загладить свою невольную вину. А, между тем, за тайну должен сказать вам, господа, что и сам губернатор меня об этом просил.

Несколько голосов. Сам губернатор! Сам губернатор! В исправники Радугина! решено!

Переметкинский. Честию клянусь, будет образец исправникам.

Останов. Да как же вы его давеча бранили?

Переметкинский. Ну, да вы видели, ведь надо было par camaraderie...[2]

Останов. А кто от слова своего отступится, господа, да будет тому стыдно!

Все (единодушно). Да будет стыдно!

Громодерин. Эй, шипучки! Вспрыснем заочно нового исправника!

Пурышков. Вот и Кремоновы. Что-то они скажут о выборе будущего зятька.

Македонский. Осмелюсь доложить, и у них сильная партия — жалисты! Опасно-с, как бы не укусили-с!

Те же, Кремонов и Аполлон Павлович.

Громодерин (обнимая Кремонова). Добро пожаловать, поздние гости!

Кремонов. Дел куча, выдаю дочь; а не смел отказаться, мой почтеннейший друг!

Громодерин (Аполлону Павловичу, ударяя его дружески по ладони). Здорово, здорово, дружище!

Аполлон Павлович. Я увлек уж батюшку; мы так много уважаем вас, что готовы бросить самые важные дела, лишь бы провести несколько часов в вашей приятнейшей беседе.

Сотов (Останову). Только не делание...

Останов (дернув его за рукав, на ухо). Язык мой, враг мой!.. Даст выпить кофейку — так закусишь его.

Сотов. Боюсь я его кофейка!..

Курилкин (Кремонову). Здорово, родной, сколько лет, сколько зим! (Обнимаются.)

Громодерин. Эй, карты! Аполлон Павлыч любит бостончик.

Аполлон Павлович. Не прочь.

Козявкин (Аполлону Павловичу). Рысачок мой.

Аполлон Павлович. И с ним 200 рублей.

Козявкин. Помилуйте, совестно, хоть рысачка-то одного.

Аполлон Павлович. Разве вы хотите меня дарить? я подарков не беру.

Козявкин. В таком случае не прочь и от денег (тихо пожимая ему руку). Прошу во всяком случае располагать мною.

Аполлон Павлович (Пурышкову). Я написал полную квитанцию об опеке вашей и отослал ее в суд.

Пурышков. Не знаю, как изъяснить вам мою благодарность, достойный муж; без вас дело проволокли бы Бог знает сколько.

Македонский (Аполлону Павловичу, пожимаясь). Дрожечки-то у вас, конечно, московские?

Аполлон Павлович. Арбатского. А что — понравились? Купите.

Македонский. Помилуйте, по вашим ли деньгам?

Аполлон Павлович. Заплатите мне 50 рублей, и они ваши.

Македонский спешит вынуть из бумажника деньги.

Аполлон Павлович. Пришлите прежде за дрожками, а там сочтемся. (Македонский, униженно кланяясь, прячет деньги. Громодерин подает Аполлону Павловичу карту.)

Аполлон Павлович (не принимая). Помилуйте, есть постарше меня: я возьму после.

Громодерин. Вот за это люблю молодого человека; стариков таки уважает, не то, что какой-нибудь шематон... (Сотов, который стоит подле него, берет карту без приглашения; за ним Останов, Тузин и Аполлон Павлович садятся за карточный стол, по временам слышны: «бостон», «шесть в сюрах», «вист», «ремиз». Прочие гости и хозяин то прохаживаются по саду, то попивают; Кремонов садится на углу карточного стола, возле стола.)

Аполлон Павлович (Тузину). Какие балыки я получил! Янтарь настоящий!

Тузин. Откуда вы это, родной, достали?

Аполлон Павлович. Это моя тайна! Угодно, поделюсь.

Тузин (подавая ему руку через стол). Благодетель!

Громодерин. А знаете ли, Павел Иваныч, мы без вас к будущим выборам исправника назначили.

Кремонов. Кто ж удостоился?

Громодерин. Да, не взыщи, родной: твой будущий зятек, Радугин.

Кремонов. Помилуйте, как это... (Аполлон Павлович толкает его коленкой.) Полковник гвардии — только что из службы...

Останов. То была служба коронная, а теперь не откажется сделать нам честь послужить дворянам.

Кремонов. Почему б... только... не успел оглядеться... свадьба... куча дел...

Аполлон Павлович (толкая его опять коленкой и значительно взглянув). Я уверен, Александр Андреич почтет за особенную честь исполнить желание здешнего дворянства. Он постарается доказать, что не место возвышает человека, а человек место.

Переметкинский. Ваши слова, вельможный господин, надо записывать золотыми буквами.

Аполлон Павлович (кланяясь). О!..

Сотов. Игра кончена.

Аполлон Павлович (рассчитав). От меня приходит вам 95 рублей (вынимает из бумажника ассигнации).

Сотов. Я ассигнаций не беру.

Останов бледнеет и видимо смущен.

Аполлон Павлович. Почему так, милостивый государь.

Сотов. Так, потому что не беру.

Аполлон Павлович. У всякого барона своя фантазия!.. В этом случае добрый хозяин поможет мне.

Громодерин. Что это за вольнодумство!.. Начитался Вольтера, да и хочет весь мир поставить вверх дном. Вы, господин Сотов, обижаете гостя и вместе хозяина. Я давно заметил, вы своей имажинацией разстраиваете нашу компанию. Не любо вам у нас, так вот вам и двери, а погорячитесь, так и не прогневайтесь, полетите и в окошко.

Сотов (играя перочинным ножиком, который вынул из жилета). Прежде тот полетит на тот свет, кто осмелится наложить на меня руку.

Останов (Громодерину). Успокойтесь.