Ярослава Пулинович - Земля Эльзы

Василий суетится, ставит чайник, расставляет чашки.

Эльза. У меня сумки нет к свадебному платью.

Василий. Вот беда так беда! Элечка, купим мы вам сумку.

Эльза. Розовую?

Василий. Если хотите, розовую.

Эльза. Когда?

Василий. Завтра пойдем и купим.

Эльза. Нет, пойдемте сейчас.

Василий. Почему именно сейчас?

Эльза. Там как раз у магазина все наши сплетницы собрались.

Василий. Хорошо. Я только переоденусь.

Эльза. Нет. Пусть так. Так тоже хорошо.

Василий. Ну раз вам хорошо, то и мне хорошо.

Василий и Эльза выходят из дома.

Эльза. Василий Игнатьевич, а расскажите мне, что такое инстаграмм? Мне внучка сказала, что я должна его обязательно завести…

Василий и Эльза заходят в магазин. У магазина стоят Зинаида и Таисия. За прилавком смотрит свой сериал Марина.

Эльза. Мариночка, у вас сумки не завезли?

Марина. Так у нас только хозяйственные, Эльза Александровна, вы же сами знаете.

Эльза. Спасибо, Мариночка.

Марина. Да не за что.

Эльза (выходя из магазина, односельчанкам). Забыли к свадебному платью сумку купить. А у нас же приличную не найдешь. Ну, ничего, Василий Игнатьевич, завтра поедем с вами в город и выберем что-нибудь подходящее. Свадьба, девчата, это очень утомительное занятие – одно, другое, третье… Хорошо хоть в медовый месяц уедем, отдохнем.

Зинаида. Куда собрались, Элечка?

Эльза. В Париж. На Южное море. Да, Василий Игнатьевич?

Эльза под ручку с Василием уходят.

Утро. Эльза и Василий выходят из дома Василия. Василий в костюме и в белой рубашке. Эльза на каблуках, в розовом платье, розовых перчатках и с розовой сумкой в руках. На голове светло-розовая шляпка с розочкой, глаза накрашены, губы подведены.

Эльза. Фотоаппарат не забыли?

Василий. Взял.

Эльза. Паспорта?

Василий. У меня.

Эльза. А шампанское-то…

Василий. Купим по дороге.

Эльза. Не опоздаем?

Василий. От автовокзала возьмем такси, скажем водителю остановиться у магазина.

Эльза. Потом пойдем гулять на фонтаны? Они поют.

Василий. Как договаривались – ЗАГС, ресторан, фонтаны, и домой.

Эльза. Очень хочу увидеть вашу квартиру.

Василий. Там, правда, немного не прибрано. Но зато у меня есть коллекция открыток.

Эльза. Вы собирали открытки?

Василий. Да. Географические. На которых всякое красивое… Никогда никому не показывал.

Эльза. Почему?

Василий. Потому что это глупо. Я же не шестнадцатилетняя девочка.

Эльза. Шестнадцатилетние девочки собирают открытки с актерами.

Василий. Сейчас это называется – постеры.

Эльза. Ну вот их. А собирать красивое – что в этом такого? Если бы вокруг меня было что-нибудь красивое, что можно было бы собрать, я бы тоже собирала.

Василий. А разве не было?

Эльза. Была красивая собака Журка, красивая река, красивые закаты, туман и сквозь него телята на тоненьких ножках, жуют траву в серенькой дымке, красивый, очень старый мост, потом он обрушился на фиг, у Оли были красивые ресницы, она их опалила, когда ходила в поход. Под полом нашей с мамой теплушки жили красивые жуки, они не мешали нам, и мы их не трогали, потому что они были красивые и красненькие. Красивое было, только его нельзя было потрогать. Но тогда я не думала, что это обидно. Хотелось не этого, хотелось других красивых вещей. Производственных. Из стекла или ситца.

Василий и Эльза подходят к остановке. На остановке стоит Ольга.

Эльза. Олечка, ты все-таки пришла нас проводить?

Ольга. Мама, нет!

Эльза. Что нет?

Ольга. Ничего! Ты никуда не поедешь!

Эльза. Оля, ну мы же все уже решили, все обговорили!

Ольга. А я сказала – нет! Никогда Кравчуки не будут Малашкиными!

Эльза. Оля, что ты такое говоришь? Мы все уже решили.

Ольга. Если надо, я прямо здесь перед тобой на землю лягу. Сумеешь через родную дочь переступить, ты мне больше не мать!

Василий. Олечка, погодите, ради Бога, но ведь это выбор вашей мамы. Ваша мама – взрослая женщина, да и вы уже не ребенок…

Ольга. А ты, старый козел, поговори мне тут еще!

Эльза. Оля!

Василий. Зачем же вы так грубо говорите? Все-таки я старше вас…

Ольга. А мне плевать! Запудрил ей мозги красивыми словами! На дом наш позарился, так и скажи! Развел тут любовь с голубями! Привык, наверное, в своей школе ученицам лапшу на уши вешать!

Василий. Ну, зачем вы так… Я же… Я же… Я же…

Василий хочет что-то сказать и не может, хватается за сердце.

Василий. Дышать…

Эльза. Вася! Оля, ему плохо! Что ты стоишь, Оля?

Оля придирчиво смотрит на побледневшего Василия.

Оля. Плохо вам, что ли?

Василий. Нет, нет, сейчас…

Ольга. Сердце?

Василий. Колет.

Ольга. Сильно?

Василий. Немного да…

Ольга. Боль какая? Тупая или острая?

Василий. Сердце жжет…

Ольга. Ясно. Мама, на землю его уложи.

Эльза укладывает Василия на землю.

Ольга. Голову приподними ему.

Эльза подкладывает свою сумку Василию под голову.

Ольга. Вот так, ага. Есть нитроглицерин у тебя с собой?

Эльза. Нет! Мы же на свадьбу ехали!

Ольга. Тили-тили-тесто, жених и невеста, тоже мне. Так, спокойно, я сейчас бригаду с района вызову. (Достает телефон из сумки, набирает номер.) Алло, Кира Андреевна, это Оля Кравчук. Машину прямо на остановку к нам пришлите, тут у нас у дедушки с сердцем что-то…

Эльза (Василию). Дышать можете?

Василий. Дышу…

Эльза. Дышите, дышите…

Василий. Вы не волнуйтесь. Сейчас пройдет и поедем.

Эльза. Нет, сегодня вы отдохнете, а поженимся через неделю.

Василий. Главное, до первого сентября.

Эльза. Вы не бойтесь, мы успеем. Лето только началось.

Василий. Хорошо у вас здесь все-таки…

Ольга. Помолчите!

Эльза. Да, да. Вы не говорите, вы лежите. Сейчас они приедут. Вы не переживайте, Оля их знает…

Эльза подходит к дому Василия. Никто не встречает ее у ворот. Эльза заходит во двор. Из дома выходит Изабелла.

Изабелла. Чего вам еще? Я же сказала – не приходите сюда!

Эльза. Но мне нужно…

Изабелла. Ничего вам не нужно! Я знаю, что говорю. Завтра мы увозим его в город! У человека инфаркт – можно это понять или нет? Человеку нужен покой!

Эльза. Но я…

Изабелла. Вы все ходите и ходите! Я вам русским языком сказала – нечего сюда шляться! Послушайте меня, наконец – отвяжитесь уже от нашего папы, не ходите, не позорьтесь! Вы что, сами не понимаете, что все из-за вас?!

Эльза. Из-за меня?

Изабелла. А из-за кого?! Вы же всю душу из него вынули своими тряпками, сумками, женитьбой этой! На квартиру его уже, на дом губу раскатали! Поженились бы, а через недельку после свадебки и помер бы наш папаша от неизвестного отравления! Ваша дочка-фельдшерица что-нибудь красивое в свидетельстве бы написала, и все шито-крыто, концы в воду! И не говорите мне, что это неправда!

Эльза. Но ведь это неправда. Вы меня совсем не знаете.

Изабелла. Я хорошо знаю эту жизнь! Я с вами по-хорошему хотела, но вы, хохлы, по-хорошему не понимаете! Фашисты! Что стоишь? Пошла вон, фашистка! Фашистка!

Эльза разворачивается и уходит, почти бежит, низко опустив голову, как бежала когда-то по этой же самой улице от других, таких же.

Вечер. Поздняя осень. Накрапывает дождь. Эльза в пальто и шапке стоит у дома Василия Игнатьевича и смотрит в темные окна. Долго. Дождь все идет и идет, а она не уходит. На плечо Эльзе ложится чья-то рука. Эльза оборачивается. Видит Зинаиду.

Зинаида. Пойдем, Элечка.

Эльза. Сейчас пойду.

Зинаида обнимает Эльзу.

Зинаида. Хорошая моя! Красотулька моя! Все у тебя будет хорошо. Наша доля бабская такая – терпеть. А пойдем ко мне в гости? Чаю напьемся, Малахова поглядим. А хочешь самогонки дерябнем с тобой? Ты сама знаешь, какой у моего Вани самогон!