Барахолка - Леонид Алексеев

Леонид Алексеев

Барахолка

Трагикомедия в одном действии

Аннотация: появление на типичном для середины девяностых рынке ядерного чемоданчика президента меняет судьбы людей, скатившихся с разных высот социальной лестницы.

Время действия: 1995 год.

Место действия: Москва, один из рынков «под крышей» криминальной группировки.

Действующие лица

Гордеев Анатолий Иванович – 52 года, инженер, бывший сотрудник «почтового ящика».

Заика Николай Арсеньевич – 48 лет, художник, бывший член Союза художников.

Ричина Нина Андреевна –      39 лет, продавщица, бывший преподаватель вуза.

Наумов Вадим Олегович – 25 лет, нувориш, работодатель Нины, её бывший студент, в своё время бросил учёбу.

Яхно Альберт Борисович, он же «Алик», он же «Махно» – 46 лет, директор рынка, криминальный авторитет.

Тимофей, он же «Моша» – неопределённого возраста, местный дурачок.

Макдон Закари – дипломатический работник посольства США.

Кабанидзе –      следователь ФСБ, одноклассник Альберта.

Члены ОПГ Алика – два телохранителя Алика и молодой парень.

Посетители рынка, люди в милицейской форме – девушка и еще 3-4 человека.

Действие первое

1995 год. Лето. Рыночная площадь. В центре – павильон с надписью: «Дирекция» – резиденция АЛИКА, слева от него – палатка (дощатое строение) с надписью: «Мастерская», здесь работает АНАТОЛИЙ, ещё левее – двери в торце контейнера, здесь торгует картинами ЗАИКА, справа от Дирекции – магазинчик «Одежда», принадлежащий ВАДИМУ, где работает НИНА.

Дело к вечеру. Двери контейнера открыты. Заика делает набросок портрета Алика. Алик позирует. Рядом стоят его телохранителя. В мастерскую Анатолия очередь. Нина неспешно заносит манекены с улицы в магазин.

На протяжении всего действия фоном звучат шлягеры 1995-го года, как будто из палатки по продаже магнитофонных кассет. В начале слышна песня О. Митяева «Лето – это маленькая жизнь».

На заднем плане слышны выстрелы, визг тормозов и крики – рядом с рынком произошла перестрелка. Очередь у мастерской Анатолия разбегается. Нина приседает, прячась за манекен, и визжит. Заика ныряет в свой контейнер. Алик, чертыхаясь, выхватывает пистолет и убегает на звуки боя. Телохранители следуют за ним.

Анатолий успевает схватить девушку, стоявшую в очереди первой.

АНАТОЛИЙ. Стойте-стойте, вот ваш утюг!

ДЕВУШКА. Пустите! (Вырывается и убегает.)

ЗАИКА. (Выглядывает из-за двери контейнера.) Иваныч, а ты шалун, я погляжу.

Входит растрёпанный молодой ПАРЕНЬ с пистолетом и чемоданчиком-дипломатом чёрного цвета. Навстречу парню входит Алик с телохранителями.

АЛИК. Молодцы, быстро разрулили. Кто это был?

ПАРЕНЬ. Да мы даже не въехали. Шмальнул кто-то, ну мы и ответили. Ваще не наши тёрки, походу.

АЛИК. Волыну спрячь, ковбой, тут приличное место.

ПАРЕНЬ. (Прячет пистолет.) Алик, тут это вот, тебе Михась велел передать. (Протягивает Алику чемоданчик.)

АЛИК. (Опасливо.) Чего ещё? Что там?

ПАРЕНЬ. Морячка в такси зацепило. Ну, как бы, насмерть. Знатный такой дядя, при погонах. Ну подрезали у него контейнер, не ментам же оставлять.

АЛИК. Труп где?

ПАРЕНЬ. Всё тип-топ: бомбилу из тачки выкинули, паспорт отобрали. Кенты отгонят и сожгут.

АЛИК. Так, а мне он за каким? Или там цимус какой?

ПАРЕНЬ. Не открывается. Хотели вспороть, но Михась заменжевался, сказал, неси, Махно разберётся.

АЛИК. А ну-ка, погодь. Иди сюда. (Подходит к мастерской Анатолия.) Иваныч, глянь контейнер

АНАТОЛИЙ. Заикин, что ли? А что с ним?

АЛИК. Портфель… Дипломат этот можешь открыть? (Парню.) Отдай ему!

Парень протягивает чемоданчик Анатолию.

АНАТОЛИЙ. Оставляй, посмотрю.

АЛИК. Ага, посмотри, но смотри. (Отдаёт Анатолию чемоданчик и грозит пальцем.) Сейчас я уйду, потом посмотришь. (Парню.) Свободен!

Парень уходит. Алик и телохранители скрываются в конторе. Анатолий вертит чемоданчик в руках.

ЗАИКА. Что, Иваныч, Махно тебе кошелёк доверил?

АНАТОЛИЙ. Странный сундук. Тяжёлый, но ничего в нём не гремит и вообще не двигается.

Анатолий возится с чемоданчиком на прилавке мастерской.

ЗАИКА. Золото в слитках. Добавлю к портрету Алика. Они сейчас такое любят. Кого я только не писал. Генсеков, партийных бонз, директоров заводов, колхозников знатных и председателей. В колхозах вообще была лафа. И покормят, и напоят, и воздух… А там и до сеновала рукой подать. Какие я там пейзажи писал… Левитан с Шишкиным… Нет, ну, оценили бы. Барахло не увековечивали. А теперь – машины, дома, мебель. Без барахла уже нет личности. (Смотрит на чемоданчик.)

Иваныч, но может быть и взрывчатка.

Чемоданчик открывается, Анатолий заглядывает внутрь и поспешно захлопывает крышку. Заика отпрыгивает и замирает в полуприсяде.

Ого, ты чего, открыл уже?

Анатолий в замешательстве смотрит на Заику.

Ну? Что там?

АНАТОЛИЙ. Тебе, Заика, лучше не знать.

ЗАИКА. Да ладно, Иваныч, любопытно же.

АНАТОЛИЙ. Любопытство – порок, Коля. Сам бы хотел не знать, что там.

ЗАИКА. Чего мы тут, на рынке, не видели, Толя?

Входит Моша с удавом на шее.

Чур меня! Моша! Это же змея! Где ты её взял?

МОША. В зоомагазине дали поносить.

Моша садится на край сцены лицом в зал. Анатолий поднимает крышку кейса и показывает содержимое Заике.

ЗАИКА. Кнопки… А это что за экранчик? Видак, что ли?

Входит Кабанидзе. Моша подбегает к Анатолию, снимает с шеи змею и кладёт её на чемоданчик.

КАБАНИДЗЕ. Сумасшедший дом.

Из конторы выходит Алик.

АЛИК. Это вы мне звонили?

КАБАНИДЗЕ. (Показывает удостоверение.) Капитан ФСБ Кабанидзе.

АЛИК. ФСБ? А, переименовали же…

КАБАНИДЗЕ. Что, Махно, не признал?

АЛИК. Да как тебя, Кобанище, не узнать. Только как-то не вижу нас с тобой в сцене тёплой встречи одноклассников.

КАБАНИДЗЕ. Отойдём.

Кабанидзе и Алик отходят к краю сцены.

КАБАНИДЗЕ. Короче, Алик, чтоб ты знал: облаву не проводим, только чтобы не шуметь раньше времени. Но настанет час…

АЛИК. Кобан, можно по существу?

КАБАНИДЗЕ. Будет тебе и по существу, если напросишься. Короче, есть наколочка, что у ворот твоего рынка убили флотского офицера. На бомбиле ехал. С чемоданчиком.

АЛИК. На бомбиле с чемоданчиком?

КАБАНИДЗЕ. Смешно тебе?

АЛИК. Пока да.

КАБАНИДЗЕ. Короче, Алик, ты среди бандитов и воров человек авторитетный…

Алик протягивает следователю руки.

Что?

АЛИК. Вяжи, раз я вор и бандит.

КАБАНИДЗЕ. Не, доказательств маловато, да и конторе ты пока дорогу не переходил. Но придёт час…

АЛИК. Тогда не чеши языком.

КАБАНИДЗЕ. Короче, дело серьёзное, даже тебе не по масти. Пощупай братву. Твои же в перестрелке всяко участвовали. А я в долгу не останусь.