Василий Лесников - Космические игры (сборник)

Василий Лесников

Космические игры

Сборник драматургии

ПОСВЯЩАЕТСЯ 50 – ЛЕТИЮ ПОЛЕТА ГАГАРИНА ЮРИЯ АЛЕКСЕЕВИЧА.

К СТАРТУ ГОТОВЫ ВСЕ!

Пьеса

ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА

КОРОЛЕВ – Главный конструктор космических кораблей.

КАМАНИН – Руководитель подготовки космонавтов.

СЕКРЕТАРЬ – Секретарь ЦК, куратор космической отрасли.

ПОМОЩНИК – Помощник Секретаря ЦК.

КАНДИДАТЫ В КОСМОНАВТЫ – Гагарин, Титов, Николаев, Попович, Быковский, Нелюбов, Бондаренко.

ИВАНОВ – Летчик-инструктор.

ТАНЯ – Медсестра.

ВАЛЯ – Жена Гагарина.

ДЕРГУНОВ – Летчик.

УСАЧЕВ – Инженер.

1 РАБОЧИЙ.

2 РАБОЧИЙ.

КОНСТРУКТОР.

1 СОТРУДНИК.

2 СОТРУДНИК.

ДЕВОЧКА.

ДЕЙСТВИЕ ПЕРВОЕ

Авансцена.

КАМАНИН. (выходит.) Вы пришли, не забыли. Спасибо за память... Я, надеюсь, не зря. Мы мечтали о встрече, чтобы все рассказать. Без утайки и честно. И, надеждой на то, что поймете вы здраво и рассудите. Я прошу об одном – настройтесь серьезно... Готовы?... Расскажу я о том, как готовились в космос отправиться люди. Кто они? С чего начинали? О том, как росли, как взрослели. Работали, в общем. Вы ждете страстей? Их, пожалуй, в избытке. Всех страшило одно – вдруг обратно отправят – в безвестность, в обыденность будней... И ребята старались... Вы ждете трагедий, опасной борьбы, коварной любви иль быть может убийства? ... Спешу огорчить. Мой рассказ о простых, о безвестных... Безвестных тогда... до того... до апреля... Но я расскажу обо всем. Вы уж сами судите. Вы – судьи эпохи! Да что там – Вселенной! Решайте – кто будет любим, а кто будет отвергнут. Кто был простаком, кто расчетлив. А кто, как и все мы, работал в системе. Смотрите, слушайте, внимайте. Историй ушла вперед. Мы вместе с ней на месте не стояли. Но вы еще близко. Вот вам и судить! Вам решать, кто мы были! А я расскажу. Ждать недолго осталось. И я, и друзья, и коллеги по космосу боимся забвения. Боимся, что зря... Вам решать...

(Идет влево, навстречу Помощник.)

КАМАНИН. Вы хотели меня видеть?

ПОМОЩНИК. Да, генерал. Пришла пора показать результаты вашей работы.

КАМАНИН. Разве мало моих отчетов? Или есть основания сомневаться в них?

ПОМОЩНИК. Нет, в ЦК довольны. Однако... вы сами четко знаете, кого будете рекомендовать для первого полета в космос?

КАМАНИН. Время еще есть. Разберемся и в этом. Думаю, что спешка в данном вопросе ни к чему. Кроме того...

ПОМОЩНИК. Ге-не-рал... Вы удачливый военный. Вы успешно пережили предвоенные, военные и даже послевоенные бури. Это говорит о том,что вы хороший дипломат. И это была главная причина вашего нынешнего назначения. Звание Героя, правда, вы получили еще до войны, но и во время нее карьера у вас была неплохой. Хотя, может быть и не такой стремительной, как вам бы хотелось.Но тут уж вы сами виноваты. Слишком осторожничали. Вот вас инстинкт самосохранения и подвел. Сейчас у вас второй шанс... ЦК должно точно знать, кто из ваших подопечных на все сто процентов не подведет. Учтите – на этом точно можно шею сломать... .Если не угадаете.

КАМАНИН. Я думал, что время терпит.

ПОМОЩНИК. Оно торопит с момента рождения отряда космонавтов. И вы, как кадровый офицер, отвечаете за то, чтобы все его члены были достойными представителями советского народа... В любую минуту! По первому приказу!... Прошел почти год, а вы... У вас до сих пор есть беспартийные в отряде космонавтов!

КАМАНИН. Предварительный отбор проводил не я, так что...

ПОМОЩНИК. Не вы. Но именно вам мы отдали мощный партийно-политический аппарат – партия, комсомол, молодежные организации. Мы назначили вам в помощники опытнейших политработников. Если вам мало, добавим. Но где же результаты проводимой морально-политической и волевой подготовки?

КАМАНИН. Должен сказать, что именно с этих позиций, как главных, мы и отобрали первую шестерку кандидатов.

ПОМОЩНИК. И именно поэтому туда попали и беспартийный анархист Быковский, вольнолюбец Нелюбов! Продолжать?! Или вы думаете, что в ЦК ничего не знают?

КАМАНИН. Но мы считали наиболее важными критериями будущую надежную профессиональную работу на орбите. При том дефиците времени на подготовку, у нас просто не было времени на решение других вопросов.

ПОМОЩНИК. Нет! Нет! И нет! Вам не найти более важного критерия, чем верность идеям партии и народа! Подумайте еще раз над этим. Завтра в пятнадцать часов вас ждут на заседании Политбюро. Это ваш последний шанс. Смотрите. Не ошибитесь в предложениях. Иначе я вам не позавидую. (Хочет уйти, останавливается.) Кстати, мы ждем от вас ваших предложений, не пересказывания мыслей Королева по этому поводу. Они ведь тоже не бесспорны.

(Помощник уходит влево, справа подходит Королев.)

КОРОЛЕВ. Николай Петрович, добрый день.

КАМАНИН. Добрый день, Сергей Павлович.

КОРОЛЕВ. Как ваши орлы? Не скучают?

КАМАНИН. Некогда. Тем более сейчас. Они ведь тоже понимают, что времени осталось мало.

КОРОЛЕВ. Да это так... Успеть бы сделать все...

КАМАНИН. Мы разве отстаем от плана?

КОРОЛЕВ. Формально – нет. По совести – могли бы сделать больше. Кто может утверждать, что все учтено в программе подготовки? Вдруг что-то упустил?... Вы обещали мне высказать свое мнение о первом кандидате. Готов вас слушать.

КАМАНИН. Немного страшновато. На фронте в пекло посылал людей. И это было в норме. Погибнет – вычеркнем из списков. Но то была война. А сейчас... Один. И в памяти у всех не на одно столетие останется лишь первый! Умрет или останется живым не важно! Дарить такое! ... Я не могу. У вас на это больше прав. Да и привычней вам шагать в обнимку с историей. Она вас любит.

КОРОЛЕВ. Врут... И не обольщайтесь. Я сам не знаю где, когда и кто примет окончательное решение. Но повлиять на ситуацию, обосновать возможный и нужный нам выбор, мы можем.

КАМАНИН. Ну что ж... Давайте соберем отряд, расскажем правду. Ребята лучше знают друг друга. Разговор будет полезен. Я уверен.

КОРОЛЕВ. Не нужен мне базар! Вы кто там – собиратель слухов?! Или... Вы действительно боитесь ответственности?... А впрочем. Это дело ваше... Дарю вам три часа. В пятнадцать жду. Достаточно?

КАМАНИН. Спасибо. Хватит. (Хочет уйти.)

КОРОЛЕВ. Еще не все... Я слышал вы за малую программу – подпрыгнуть, сесть, а ж потом по кругу вокруг Земли?

КАМАНИН. Я всегда уважал совет мудрых – торопись неспеша.

КОРОЛЕВ. И сядете с таким советом в лужу! Грамотеи! Сейчас ведь времена другие. Мы можем не успеть!... Я понял, генерал. Страхуетесь. А зря... Вперед! Только вперед! Нет у нас другого пути к победе! Нет! ... К тому же, История Человечества, которой вы так боитесь, слюнтяев не любит. (Достает лист бумаги, пишет.) Держите. И не забывайте, кто у нас на хвосте сидит. Вернер фон Браун еще в 1945 году хотел запустить человека в космос. Наши солдаты ему помешали. И сейчас в своей Америке он тоже не спит.

КАМАНИН. (Читает.) Гарантирую – человек может работать и жить в космосе! Невесомость будет человеку другом!... Вот так же уверенно он назовет и своего кандидата на космический полет. И ведь наверняка кого-нибудь уже давно приметил... Угадать бы... А вдруг его мнение не совпадет с мнением ЦК? Не любят! Ох, как не любят там проявления независимости у нижних чинов. А Королев, похоже, не смотря на талант и могущество, так и не стал у них своим генералом. И что же в этой ситуации делать мне? Если не угадаю, то со всех сторон буду козлом отпущения. Удержаться на плаву я смогу только при одном условии – если угадаю...

Затемнение. Затем освещается комната подготовки космонавтов. В углу группа лейтенантов играет в поддавки. Кто-то читает. Кто-то пишет.

БЫКОВСКИЙ. Эх! На аэродром бы сейчас! Я уже запах керосина стал забывать. Факт.

НИКОЛАЕВ. Сходи в дежурку. Там командир специально для таких как ты «Летучую мышь» держит.

БЫКОВСКИЙ. Я же о полетах, а не о фонарях. (Кто-то после удара в игре в поддавки отлетает на середину комнаты.) Эй, вы, поосторожнее. Костюм парадный испачкаете!

НЕЛЮБОВ (Хмуро.) На свидание собрался?

ТИТОВ. У него очередные смотрины. Теща будущая его никак не признает.

БОНДАРЕНКО. Мама, я летчика люблю... Его невеста сказала, что выйдет замуж только за настоящего летчика. А он сейчас ни то, ни се и даже на аэродроме бывает только в роли зрителя.

БЫКОВСКИЙ. Факт! Разве это полеты раз в полгода, да еще с инструктором! При погоде миллион на миллион. И руки только по швам. Не дай бог до чего-нибудь дотронуться. Сдохнуть можно!

НИКОЛАЕВ. Убежишь? Ради невесты в летчики вернешься?

ПОПОВИЧ. Прогадает невеста. Скоро будет так – космонавта полюбила, а он в космос улетел. Много-много обещает... Вот назад бы прилетел. Не горюй, Валера. Никуда она не денется. Будет ждать. И уверен – дождется... .

БЫКОВСКИЙ. Да уж как-нибудь. Не вечно же будут нас книжками и таблетками пичкать. Отходит с Николаевым к играющим.

БОНДАРЕНКО. А ведь верно, мужики. Мы почти не летаем, а времени свободного почти нет. Я уже и забыл, как это можно вечером с друзьями за бутылкой пивка посидеть. Хотя... если честно признаться, я и мечтать не мог получить провозные с такими инструкторами-летчиками! Что ни инструктор, то живая легенда. Я с ними за один тренировочный полет будто весь академический курс высшего пилотажа проходил! Думал раньше, что что-то умею, а теперь... Разве до них дотянешься?!