Джон Пристли - Инспектор пришел

Джон Бойнтон Пристли

Инспектор пришёл

Место и время действия.

Действие во всех трех актах пьесы продолжается непрерывно и происходит в столовой дома Берлингов в Брамли, промышленном городе в северной части Центральных графств Англии. Вечер весной 1912 года.

ДЕЙСТВИЕ ПЕРВОЕ

Столовая в довольно большом пригородном доме преуспевающего фабриканта, обставленная хорошей, добротной мебелью того времени. Вся обстановка производит впечатление прочного и тяжеловесного комфорта, а не теплого домашнего уюта. (При использовании реалистических декораций следует поворачивать их, отодвигая назад, как это делалось в постановке «Олд Вик» на сцене Нового театра. Тогда обеденный стол в продолжение первого действия будет находиться по центру, недалеко от авансцены; во втором действии стол переместится в сторону и назад и станет виден камин; в третьем действии обеденный стол со стульями окажутся еще дальше, в глубине сцены, а перед камином, ближе к зрителям, может появиться столик с телефоном. Тем режиссерам-постановщикам, которым хотелось бы избежать сложностей, связанных с двумя перестановками декораций и тщательной пригонкой необходимых дополнительных задников, можно с чистым сердцем посоветовать обойтись без традиционной реалистической декорации — хотя бы потому, что обеденный стол может оказаться помехой. Вплоть до появления инспектора сцена освещена розовым светом, создающим интимную обстановку, а затем освещение делается более ярким и «жестким».)

Когда поднимается занавес, четверо Берлингов и Джеральд сидят за столом: Артур Берлинг — на одном конце, Сибил, его жена, — на другом, по сторонам — Эрик и, напротив него, Шейла. Горничная Эдна в момент поднятия занавеса убирает со стола, не покрытого скатертью, десертные тарелки, бокалы для шампанского и т. п., ставя на их место графин с портвейном, коробку с сигарами, папиросы. Рюмки для портвейна уже стоят на столе. Все пятеро одеты по-вечернему в духе того времени: мужчины не в смокингах, а во фраках и при белых галстуках. Артур Берлинг — осанистый, склонный к напыщенности мужчина лет пятидесяти пяти, с довольно непринужденными манерами, но с оттенком провинциализма в речи. Его жене около пятидесяти; это весьма чопорная женщина, по происхождению своему принадлежащая к более высокому общественному кругу, чем ее супруг. Шейла — хорошенькая девушка двадцати с небольшим лет, очень довольная жизнью и немного возбужденная. Джеральду Крофту лет тридцать, он привлекателен, и его можно было бы назвать денди, не обладай он весьма мужественной внешностью; впрочем, это законченный светский молодой человек, непринужденный в обращении и благовоспитанный, Эрику немногим более двадцати; держит он себя не вполне свободно — то слишком скованно, то излишне самоуверенно.

Все только что насладились хорошим обедом, отмечают семейное торжество и довольны собой.

Берлинг. Несете нам портвейн, Эдна? Славно. (Пододвигает графин Эрику.) Вам, Джеральд, портвейн должен понравиться. Как меня заверил Финчли, это тот самый портвейн, который покупает у него ваш отец.

Джеральд. Значит, лучшего не бывает. Отец знает толк в портвейне и страшно гордится этим. А вот я, но правде сказать, плохо в нем разбираюсь.

Шейла (весело). Это и замечательно, Джеральд. Мне было бы прискорбно узнать, что ты разбираешься в портвейне, как какие-нибудь сизолицые старикашки.

Берлинг. Послушай, уж не я ли этот сизолицый старикашка?

Шейла. Нет — пока что. Tы же не стал еще знатоком портвейна, полагаю?

Берлинг (заметив, что у жены не наполнена рюмка). Право, Сибил, сегодня ты должна немножко выпить. Ведь сегодня у нас особый случай, а?

Шейла. Действительно, мамочка. Ты должна выпить за наше здоровье.

Миссис Берлинг (с улыбкой). Ну хорошо. Только чуть-чуть… Спасибо. (Эдне, которая стоит с подносом и собирается выйти.) Идите, Эдна. Когда я позвоню из гостиной, подайте кофе. Примерно через полчасика.

Эдна (уходя). Хорошо, мэм. (Выходит.)

Теперь у всех пятерых рюмки наполнены.

Берлинг (широко всем улыбается и делается заметно менее церемонным). Так-так… Хорош портвейн. Очень хорош. И обед, Сибил, был отменный. Похвали от моего имени повара.

Джеральд (учтиво). Превосходный обед.

Миссис Берлинг (укоризненно). Артур, разве можно говорить такие вещи при…

Берлинг. А, чего там, я считаю Джеральда членом семьи. Уверен, что он не станет возражать.

Шейла (с шутливой угрозой). Ну-ка, Джеральд, попробуй возрази!

Джеральд (улыбаясь). И не подумаю. Больше того, я настаиваю, чтобы теперь меня считали членом семьи. Ведь я столько времени этого добивался, не правда ли? (Не дождавшись от нее ответа, более настойчиво.) Разве не так? Ты же знаешь, Шейла. что это так.

Миссис Берлинг (с улыбкой). Ну конечно, знает.

Шейла (полусерьезно-полушутливо). Да, если не считать всего прошлого лета, когда ты ни разу у нас не появился и я понять не могла, что это с тобой случилось.

Джеральд. Я же объяснял тебе: в то лето я был ужасно занят на заводе.

Шейла (тем же тоном). Ну, это — твое объяснение.

Миссис Берлинг., Шейла, перестань, пожалуйста, поддразнивать Джеральда. Вот поженитесь — поймешь тогда, что мужчинам, занятым важным делом, иногда приходится отдавать работе почти все свое время и энергию. Тебе предстоит привыкнуть к этому, как привыкла я.

Шейла. Нет уж, не собираюсь. (Тем же полушутливым-полусерьезным тоном, Джеральду.) Так что впредь поостерегись.

Джеральд. Ладно, ладно.

Эрик вдруг разражается гоготом. Родители смотрят на него.

Шейла (строго). И что же тут смешного?

Эрик. Сам не знаю. Правда. Смешинка в рот попала.

Шейла. Ты что, окосел?

Эрик. Ничего подобного.

Миссис Берлинг. Что за выражение, Шейла! Каких только слов не понабрались вы, девушки, в наше время!

Эрик. Если ты думаешь, что она неспособна загнуть словечко покрепче…

Шейла. Не будь остолопом, Эрик.

Миссис Берлинг. Ну-ка, прекратите вы оба. Артур, а где же твой знаменитый тост?

Берлинг. Да, сейчас будет. (Откашливается.) Итак, Джеральд, насколько я понимаю, вы согласились, чтобы мы ограничились тихим семейным торжеством в нашем узком кругу. Жаль, что с нами нет сэра Джорджа и… э-э… леди Крофт, но, поскольку они за границей, ничего не поделаешь. Я уже сказал вам, что они прислали мне очень милую телеграмму, как нельзя более теплую. И я ничуть не жалею, что мы празднуем вот так, по-скромному…

Миссис Берлинг. Так — куда приятнее

Джеральд. Вполне с вами согласен.

Берлинг. Я тоже, только вот произносить спич в этой обстановке куда труднее…

Эрик (не слишком грубо). Ну и не произноси! Выпьем за их здоровье — и дело с концом.

Берлинг. Нет, так не годится. Сегодняшний вечер — один из счастливейших в моей жизни. И когда-нибудь, Эрик, когда у тебя будет собственная дочь, ты, надеюсь, поймешь почему. Джеральд, я хочу прямо, без всяких там обиняков сказать вам, что ваша помолвка с Шейлой очень много для меня значит. Шейла составит ваше счастье, а вы, я уверен, сделаете счастливой ее. О таком зяте, как вы, я всегда мечтал. Мы с вашим отцом в последнее время являемся дружественными конкурентами в делах — хотя фирма «Крофтс лимитед», конечно, старше и крупнее фирмы «Берлинг энд компани», — и вот теперь вы соединяете нас. Так что, может быть, в не столь далеком будущем Крофты и Берлинги перестанут соперничать и начнут сотрудничать во имя снижения себестоимости и повышения цен.