Уорлегган (ЛП) - Грэм Уинстон

— Передайте мисс Пенвенен мои наилучшие пожелания. Уверен, они станут прекрасной парой.

Дуайт не мог обмануть самого себя, но ему явно удалось обмануть мистера Пенвенена.

— Рад, что вы так думаете. Вы воистину великодушный человек. Я не сомневался, что могу положиться на ваше понимание и здравый смысл.

Дуайту же показалось, что на это полагаться не стоит.

— Продолжайте принимать лекарство, — сказал он. — И чуть больше физической активности, когда будет желание, но не перетруждайтесь. Я зайду в среду утром.

Он уже собрался уходить, но Пенвенен осторожно произнес:

— Надеюсь, что после Рождества буду в состоянии доехать до Лондона. У меня есть там дела, не говоря уж о прочем.

— Посмотрим, как вы будете поправляться, — ответил Дуайт.

Он не считал, что пациент будет и дальше поправляться такими же темпами. Если диагноз верен, то он не особо мог повлиять на болезнь. Но мистеру Пенвенену этого говорить не стоило, к тому же никто не знает, на что способен человеческий организм. Очевидно, перспектива увидеть племянницу замужем за знатным человеком была самым сильным побудительным мотивом.

В канун дня всех святых Верити родила мальчика весом в семь фунтов, оба чувствовали себя хорошо. Ребенка назвали Эндрю, в честь отца, Росс и Демельза поехали на крестины. На той неделе как раз проходила чеканка монеты, поэтому Росс в тот же день уехал, а Демельза осталась на четыре дня. Она чувствовала себя лучше, чем весь май, счастье Верити заразило и ее. Она поднялась на борт судна Эндрю Блейми и совершила прогулку вверх по реке и обратно. Она ни слова не сказала Верити о собственных проблемах. Впервые возникло нечто, что она не могла обсуждать даже с Верити. Ведь она не могла рассказать, не сообщив при этом о том, что, как она надеялась, никогда не узнает никто, кроме Росса, Элизабет и нее. Теперь, когда Элизабет с Джорджем поселились так близко, как никогда важным казалось хранить молчание о событиях девятого мая.

На следующий день после того, как Росс вернулся домой, он получил письмо от Джорджа.

«Уважаемый Полдарк!

Поскольку Вы являетесь распорядителем состояния Фрэнсиса, некоторые формальности невозможно сделать без Вашей подписи. С июня мы ничего не смогли предпринять, и потому мне кажется необходимым встретиться. Я готов Вас принять, если Вы приедете в Тренвит в пятницу или субботу.

Ваш

Д. Уорлегган».

Росс ответил:

«Уважаемый Уорлегган!

Поскольку Вы не являетесь распорядителем состояния Фрэнсиса, не понимаю, каким образом это Вас касается. Если Вы желаете видеть меня по какому-либо другому делу, в пятницу и субботу утром я буду в Нампаре.

Ваш

Р.В. Полдарк».

Джордж ответил:

«Уважаемый Полдарк!

Как Вы, возможно, знаете, в июне мы с Элизабет поженились. Занимаясь имуществом Фрэнсиса, я лишь пытаюсь снять это бремя с ее плеч. В последний месяц ей нездоровится, и ей будет удобней встретиться с Вами здесь. Надеюсь, Вы сообщите мне удобное для Вас время.

Ваш

Д. Уорлегган».

Росс написал, что приедет в субботу в полдень.

Стоило ему въехать в ворота, как он заметил перемены. Меньше чем за три месяца деньги сотворили чудо. Выросшие за десять лет заросли расчистили, живые изгороди подстригли, лишние деревья спилили и посадили новые виды, пруд превратили в озеро и заполнили рыбой, разбили цветочные клумбы, на них до сих пор кое-что цвело. По другую сторону озера пасся тучный скот. Дорожки к дому засыпали новым гравием.

По мере приближения Росс заметил, что большое окно в зале починили и повесили длинные шторы из алого атласа. В доме положили новые ковры, а на стенах повесили новые гобелены. Многие старые потрескавшиеся портреты сняли, полностью переменилась и большая гостиная, куда его провел лакей в ливрее, а не наспех подпоясавшаяся фартуком миссис Табб. Даже веретено и арфа Элизабет исчезли.

В комнате никого не было, и Росс прождал десять минут, нетерпеливо постукивая хлыстом по сапогам, пока появился Джордж в сопровождении высокого и худого человека с узкими плечами и слишком близко расположенными глазами. Джордж был в прекрасном костюме песочного цвета и более темных нанковых панталонах. Затем вошел еще один мужчина, более пожилого возраста, — отец Элизабет. Они поздоровались издалека.

— Это мистер Танкард, мой стряпчий, — сообщил Джордж. — Мистера Чайновета вы, разумеется, знаете. Мы не займем много вашего времени. Нужно подписать несколько бумаг. А потом можете уйти.

— Где Элизабет?

— Отдыхает. Мы можем сделать это и без нее.

— Не думаю. Она тоже попечитель имущества Фрэнсиса, и без ее присутствия я ничего делать не буду.

— Мы это предвидели, — радостно провозгласил Джордж. — Она подписала доверенность, чтобы я мог выступать в этих вопросах от ее имени. Покажите бумагу мистеру Полдарку, Танкард.

Росс провел пальцем по пергаменту, смутно подозревая какой-то подвох, и повернулся к мистеру Чайновету.

— Всё верно, мой мальчик. Здесь нет никаких подводных камней, уверяю вас. Полагаю, вы ведь не станете подозревать, что я замешан в каком-нибудь... хм... сомнительном деле.

— Если хотите знать правду, — сказал Джордж, — хотя это и не доставит вам удовольствия, Элизабет специально попросила меня выступить от ее имени, чтобы ей не пришлось с вами встречаться. Сейчас она неважно себя чувствует, но всецело в состоянии вести те дела, которые желает вести. Она не хочет иметь с вами ничего общего, и я помогаю ей избежать неприятной встречи.

Росс вернул документ Танкарду, тот с хрустом сунул его обратно в портфель.

— Это правда, что она ждет ребенка?

Танкард вздернул голову.

— Правда, — ответил Джордж. — А вам-то что?

Росс пожал плечами.

— Перейдем к делу.

Нужно было обсудить и подписать несколько бумаг. Росс не собирался мешать планам семейства Джорджа, да и сомневаться было особо не в чем. Мистер Чайновет молча наблюдал за процессом, перебирая пальцами бородку. В будничных делах Джордж был вполне честен.

Когда они закончили, Танкард сказал:

— Эээ, мистер Полдарк, половина акций Уил-Грейс, которую вы держали от имени сына миссис Уорлегган, проданная в начале года за шестьсот фунтов, можете ли вы объяснить, откуда взялись эти деньги? Похоже, сделка некорректно оформлена, и мы сомневаемся в ее законности.

— Она законна.

— Что ж, сэр, мы поинтересовались у мистера Харриса Паско относительно деталей сделки, но он сообщил, что не вправе их раскрывать. Мы были бы рады получить объяснения от вас.

— В этом нет необходимости. Миссис Полдарк... Миссис Уорлегган, представляющая своего сына, получила шестьсот фунтов за половину акций бесполезной шахты.

— Предположительно бесполезной, — заметил Джордж. — И кто же был так глуп, что выплатил эти деньги?

Росс отложил перо, посыпал бумагу песком и потряс ее.

— Я.

На мгновение повисла пауза.

— О, — сказал Джордж. — Что-то подобное я и предполагал.

— Как я понимаю, — вмешался мистер Танкард, — теперь в шахте нашли богатую жилу, а вскоре она принесет неплохие барыши.

— Она уже их приносит.

— О, — повторил Джордж. — И, несомненно, в начале года...

— Я категорически протестую против вашей подозрительности и отсутствия здравого смысла. Боже ты мой, вы и впрямь полагаете, что если бы мы наткнулись на богатую жилу в январе, то ждали бы ноября, чтобы начать ее разрабатывать?

— Зачем же вы купили вторую половину бесполезной шахты, в таком случае? — осведомился Танкард.

Росс окинул его взглядом.

— Слушайте, я здесь не для допроса со стороны потрепанных стряпчих! Возвращайтесь к своим томам со сводами законов и открывайте рот только тогда, когда с вами заговорят!

Мистер Чайновет провел широким большим пальцем по полированной поверхности стола.