Анастасия Потемкина - Вспоминай обо мне (СИ)
-Анна! – воскликнула Светлана Борисовна, врач который так и не вырвал из меня больше десяти слов за все наше общение. Ее очки так и висели на кончике носа, а глаза так же пристально всматривались. Я молча повернулась к ней лицом. Эта женщина оторвала меня от вида из окна. Не дождавшись от меня ни слова, она села в кресло.
-Где твоя мама? – я равнодушно пожала плечами, и развернулась к окну. Не нравится она мне. Пытается выглядеть милой и беззаботной, но я вижу ее на сквозь. В ней есть место только холодному расчету. Информация – единственное что ее интересует. Она никогда не показывала своего раздражения на мое молчание, но я то знаю как ее это раздражает. Словно по волшебству на пороге палаты появилась мама. Она держала в руках пакет, наверное, с моей одеждой.
-О, здравствуйте Светлана Борисовна. – мама поставила пакет на мою кровать, и пожала руку доктору. – А мы сегодня уезжаем.
-Я слышала, вас переводят на домашнее лечение. Я бы хотела отдать вам вот это.- она вынула из белоснежного халата пластмассовую баночку с таблетками, и протянула моей матери.
-Что это? – рассматривая обертку, задала она вопрос.
-Это успокоительные. Анна часто страдала плохими снами, и я уверена, дома вы тоже с этим столкнетесь. При каждом приступе ей нужно выпивать две таблетки. Думаю, после них она будет спать прекрасно. – ее жизнерадостный голос просто убивал.
-Спасибо вам большое.
-Ну что вы! Я бы хотела понаблюдать за вашей дочерью, если будут приступы истерик, немедленно обращайтесь ко мне. – она протянула маме визитку, а я закрыла глаза. Увидеть ее еще раз? Ну уж нет!
-Хорошо, я поняла вас.- с серьезным лицом мама кивнула ей.
-Аня, солнышко, я принесла тебе одежду. – я повернула голову, и через плечо посмотрела на нее, потом на пакет.
-Мы подождем в коридоре. – сказала Светлана Борисовна, и они вышли. Я сжала кулаки, и зажмурила глаза. Робко развернувшись, я подошла к черному пакету. Внутри оказалась коробка с балетками, и черное классическое платье. Я осела на кровать, и закрыла лицо ладонями. Если я не могла остановить слезы только взглянув на платье, то что будет когда я увижу его тело?
-Зачем ты ушел? Почему оставил меня одну? – прошептала я в пустоту. С мокрыми дорожками на щеках, я надела платье на свое худощавое тело. Капроновые колготки скрывали множество порезов на ногах, а длинные рукава швы на руках. Я чувствовала себя приведением. Будто бы я здесь, и в тоже время словно нет меня. Только оболочка, а душа мертва.
-Ты готова? – заглянула ко мне мама.
-Я никогда не буду готова к этому. – хрипло прошептала я.
Сейчас я смутно помню саму поездку. Впервые за несколько недель я оказалась на улице, но не чувствовала ничего кроме вселенской усталости. Какой-то мужчина сидел в чёрной Ауди, и дожидался нас. Я не обратила на него никакого внимания, и лишь потом поняла что стоило бы. Он был в черном костюме, и видимо разделял наш траур. На маме был черный брючный костюм, и черные лакированные туфли. Я чувствовала себя тряпочной куклой. Мои мыли и душа были где то далеко. Мужчина о чем-то оживленно разговаривал от чего моя мать, заливалась звонким смехом. В моей же голове была только пустота. Он что-то спрашивал, а я упорно смотрела в окно. Городской пейзаж сменялся девственными лесам. Я не сразу обратила внимание, что машина остановилась. Лишь когда моя дверца открылась, я подняла свои глаза на маму. Она помогла мне выбраться из транспорта, а устремила свой взгляд на высокие черные ворота, за которыми располагались могильные плиты. Меня стало трясти, тело совершенно не слушалось.
-Дай мне таблетки, не хочу устроить истерику. – я помнила эти таблетки. В больницы у меня каждый день были приступы, и не знаю как бы справлялась без препаратов. Особенно плохо было по ночам. Сны, в которых я тонула или падала, когда бежала за Сашей, преследовали меня до сих пор. Она достала белый тюбик, и высыпала на руку две штуки. Я положила одну таблетку обратно. С двух я вырублюсь, не хотелось бы этого допустить. Я быстро проглотила таблетку, не замариваясь с водой.
***
-Сааашшш.- проскулила я, смотря в потолок, пока он перебирал мои волосы.
-Что?
-А чего ты боишься?- я лукаво посмотрела на него.
-Не знаю. Все люди чего-то боятся, но я не с чем плохим не сталкивался, поэтому мне трудно ответить, а врать не хочу.
-А я боюсь потерять тебя.- я уткнулась ему в плечо, вдыхая его запах.
-Меня? Но куда же я денусь?- улыбнулся он.
-Не знаю. Но знаю, что без тебя будет плохо.
-Тогда это будет моим самым большим страхом.- я подняла голову и наши взгляды встретились. – Жить без тебя. Не представляю как это. Мне, порой, кажется то ты часть меня. И в том, что мы сейчас лежим на полу, есть что-то правильное. Не находишь?
-Я согласна. Я бы всегда лежала тут, гладя твое пузо.- он глухо рассмеялся. – Но ведь когда то мы умрем.- уже серьезно произнесла я.
-Тогда я хочу быть первым.
-Почему?
-Не хочу жить без тебя.- он потёрся носом об мою макушку.
-Эгоист, а как же я?
-Тогда в один день?
-Но такое бывает только в сказках.- покачала я головой.
-Я люблю сказки.- улыбнулся он.
-Только они не всегда сбываются.- почему я заговорила об этом? Вот он лежит под боком и грет меня своим теплом, а что делаю я? Спрашиваю кто раньше умрет?
***
Только спустя время я вспоминаю этот разговор. Тогда в моём мозгу был только он, и я панически боялась расстояния между нами. А что теперь? Таблетка начала действовать, и мои мысли разбежались по норкам. На меня накатило спокойствие. Руки больше не тряслись, а черные ограды вызывали лишь безразличие. Мы молча шли по асфальтированной дороге, на улице стояла духота. Этот мужчина, что подвез нас, шел рядом с мамой. Я смотрела лишь под ноги, боясь споткнуться. Тело жило своей жизнью. Надо идти – идет, машинально переставляя ноги. Подняв голову, вижу несколько черных фигур впереди, и спотыкаюсь. Они стоят в трех метрах от нас. Мое сердце сжалось. Женский силуэт крепко прижимался к мужскому. Даже отсюда, я слышала ее сдавленные всхлипы. Господи, это его мама! Мои ноги сами понесли меня к ним. Я хотела видеть его, или хоть могилу. Было не много человек, лишь родные. Две бабушки, его дедушка и родители. Я остановилась ровно в двух шагах от них. Я боялась. Никакое успокоительное не выбило бы у меня мысли, что Сашина мама может возненавидеть меня. Его гроб уже опускали в вырытую яму. Я не сдержалась. Все мое тело сотрясалось от всхлипов, глаза наполнились слезами настолько, что я уже не видела ничего кроме расплывчатых образов. Медленными шагами я подошла к гробу из темно-красного дерева.
-Мы, кажется, не звали тебя.- спокойным голосом произнесла Алла Романовна. Я вздрогнула. Ее слова были больнее любой раны на моем теле, они задевали душу. За что она так со мной? Я рискнула посмотреть в ее лицо, и застыла. Ее глаза были пустыми. Яркие зеленые глаза сейчас были потухшими и безэмоциональными. Возможно ли видеть что-то более ужасное чем мать, упивающуюся горем? Григорий Валерьевич молча обнимал жену за плечи. Это был высокий мужчина с сильным характером. Синие, как море, глаза всегда прямо смотрели на людей. Темные, почти черные волосы, были коротко подстрижены, и пребывали в беспорядке.
-Почему вы так со мной?- тихо спросила я. Её лицо исказила гримаса ненависти.
-Ты украла у меня его! Из-за тебя он умер! Как ты смеешь появляться здесь? Если бы не ты мой мальчик был бы жив! – от каждого слова мое сознание открещивалось. Почему она винит меня? Что я сделала?
-Алла!- осекает ее мужчина, но женщину не остановить.
-Она забрала у меня моего мальчика! Я ненавижу ее! Ненавижу!- я взялась за мамин локоть, чувствуя слабость в ногах.
-За что вы меня вините? Я бы предпочла сама умереть, лишь бы он был жив!
-Ты и должна была умереть! Он умер спасая тебя, загородив от удара. Тебя нашли на месте водителя!- сейчас в голове были только ее слова. Я не могла поверить, не хотела верить что Саша сделал это. Ее слова окончательно выбили почву из-под ног. С громкими рыданиями я упала на землю.
