Непрожитая жизнь - "Nogaulitki"

— А что мне оставалось?! — похоже, не у одной меня был эмоциональный вечер откровений, — мне было двадцать пять, моя жизнь на тот момент устоялась, и я влюбляюсь в тебя! В студентку! И узнаю, что у меня будет ребенок. Что мне надо было делать?! Заставить тебя бросить учебу и отправить работать?! Я не могла тогда уже думать только о себе, во мне была новая жизнь! Мы не в чертовой сказке, где любовь и добро побеждают. Да, мне было страшно. Мне было страшно бросить все, потому что не было гарантий, что ты меня потом возненавидишь за то, что я забрала твое время! Тебе было двадцать лет! В двадцать лет люди не должны пахать, чтобы обеспечить кого-то, если есть возможность пробиться в жизни! Получить образование, построить карьеру, жить, в конце концов!

— О, скажи еще, что твое решение было поступком ради меня. Потому что это все херня!

— Нет. Не ради тебя. Но и ты не стояла на последнем месте. Если тебе станет от этого хоть немного легче, то поверь мне, я не была счастлива. Моя беременность несколько раз была под угрозой, потому что я доводила себя до нервного срыва. Ты мне снилась каждую ночь. Я просыпалась на мокрой подушке, заходясь в истерике. Я мужа чуть не свела с ума и сама едва не загремела в психушку. Поэтому не надо мне говорить о боли. Мне о ней все известно. Только не забывай, что помимо этого, я знала, что это моя вина. Что это было мое решение. Которое сломало не только меня, — уже тише закончила Наташа и замолчала, вытирая слезы.

Мы сидели молча очень долго. Не смотрели друг на друга, каждая из нас думала о чем-то своем.

Наконец, я подняла голову и встретила ее взгляд. Видимо, она уже некоторое время смотрела на меня.

— И что теперь? — спросила я, смотря куда-то мимо нее.

— Знаешь... — Наташа задумчиво посмотрела в пол, чуть повернув голову, — я за это время, что мы не виделись, задавалась только одним вопросом, на который боялась ответить сама себе.

— Что за вопрос?

— Смогу ли я еще когда-нибудь полюбить кого-нибудь также? Хотя нет, даже не так. Смогу ли я когда-нибудь вообще полюбить? Еще раз. Я всегда задавала себе этот вопрос.

— И что, нашла ответ?

— Определенно.

Я молча смотрела на нее и ждала, что она скажет.

— Когда на той свадьбе ты обернулась, с Настей на руках, я поняла, что нет. Никого и никогда я не смогу полюбить. Ни просто, ни тем более, как тебя. Просто потому что не прошло ничего. И когда я вижу, как вы общаетесь с Настей, у меня сердце разрывается от того, что это все могло быть все эти пять лет.

— Непрожитая жизнь, — тихо усмехнулась я сама себе.

— Что? — не расслышала Наташа.

— Нет, ничего, — покачала я головой, — я... Я очень устала. И я хочу пойти домой. Если ты не против, мы поговорим об этом в другой раз. У меня голова разрывается от сегодняшнего вечера. Я не хочу говорить что-то сгоряча или не обдумав. Я больше не хочу совершать ошибок. Некоторые из них слишком болезненные.

— Ты считаешь наши отношения ошибкой?

— Нет. Я считаю ошибкой саморазрушение. И больше я этого не допущу.

— Я поняла.

— Извини. Я лучше пойду. Не провожай меня, — я поднялась и, поцеловав девушку в лоб, вышла из комнаты.

Я не знала, что это был за поцелуй. Дающий надежду или прощальный. Я просто знала, что в данный момент я абсолютно не в состоянии думать и принимать какое-либо решение.

19

Прошло три дня. За это время мы не общались, и я была искренне благодарна Наташе за то, что она дала мне время все обдумать.

Наш разговор был тяжелым для обеих. Вечер откровений, в котором сквозила неприкрытая искренность, пропитанная болью временем. Было сложно. Но я приняла решение и знала, что должна его озвучить.

Я позвонила ей и сказала, что приеду вечером. По дороге к ее дому я заметно нервничала. Еще бы, ведь не каждый день я сообщаю то, что я собиралась сказать ей. К тому же, она была очень дорогим для меня человеком. Она жила в моем сердце. Все это время она была где-то внутри меня и неотступно следовала со мной по жизни. И теперь выбор был за мной. Мы были почти в той же ситуации, что и пять лет назад, только теперь мне предстояло принять решение. И я уже знала, что мне делать.

Я позвонила в дверь, немного постояв у порога. Наташа открыла почти сразу. Ее взгляд пронзило теплотой, когда она увидела меня. И она даже не пыталась этого скрыть.

Я стояла в прихожей, не зная, куда деть свои глаза, поэтому, чтобы немного разбавить гнетущую меня атмосферу, спросила:

— Ты завтра за Настей едешь?

— Да, вечером. Может, ты зайдешь? — Наташа смотрела на меня с явным непониманием.

— Нет, — я помотала головой, — я ненадолго. Я просто должна сказать...

— Постой, — прервала меня девушка, — позволь я просто... Можно я хотя бы закрою дверь?

— О, да, прости, — я обернулась и прикрыла входную дверь.

— Спасибо. Не хочется, чтобы соседи стали свидетелем моего... В общем, я хочу сказать, что... Прежде, чем ты скажешь мне, что ты думаешь обо всем этом, я просто хочу, чтобы ты знала... Я... Я люблю тебя. Я люблю тебя сейчас и я любила тебя тогда. И это неизменно. И я не хочу отпускать тебя снова, — она обняла ладонями мое лицо, вглядываясь мне в глаза, — теперь я прошу тебя. Дай мне шанс. Дай нам шанс. Дай нам возможность быть счастливыми.

Я смотрела в ее прекрасные зеленые глаза, уже блестящие от слез, и мое сердце рвалось из груди. К ней. Снова в ее руки. Но я понимала, что если она вновь неожиданно изменит решение, я просто себя не "соберу". Поэтому я взяла руками ее ладони, сжала их, и прошептала:

— Я... Я не могу. Я просто не могу. Однажды мне уже пришлось учиться жить заново. Второй раз я могу не справиться.

— Ира, я уже не та пугливая девчонка, что раньше. Я знаю, на что я иду. И я знаю, что иногда будет сложно, но я готова. Я готова все это пройти, если ты будешь рядом. Потому что я люблю тебя. Я действительно люблю тебя.

— Прости. Прости меня, — я поцеловала ее волосы и, быстро развернувшись, открыла дверь и вышла из квартиры.

Я сбежала по лестнице и смогла перевести дыхание, только облокотившись на машину. Сердце билось как бешеное, в ушах гудело. Я открыла дверь и устало опустилась на сиденье, закрыв глаза.

Правильно. Я все сделала правильно. Сомнения пожирали мою душу, а с ними невозможно построить что-то настоящее. Я не была уверена в себе, и тем более, я не была уверена в ней. Я слишком отвыкла от кого-то рядом, я слишком привыкла доверять только себе и полагаться только на себя. Она была опасностью для меня, потому что имела неограниченную власть над моим сердцем. Мне было страшно. Я была напугана до чертиков. И я не была уверена, что смогу вновь открыться.

Я сидела на работе и пыталась понять хоть что-то из документа, открытого на компьютере. Сема то и дело ходил мимо и уже не в первый раз недовольно бросал взгляды в мою сторону. И, наконец, не выдержав, он подошел ко мне и наклонился:

— Можно узнать, что ты делаешь?

— Я не знаю. Я действительно понятия не имею, что я делаю, — честно ответила я, продолжая пялиться в монитор.

— Ты уже час сидишь и читаешь один и тот же абзац. Что-то случилось?

— Не могу сосредоточиться, — вздохнула я и потерла лицо.

— Сходи на обед. Передохни, — парень похлопал меня по плечу и направился в свой кабинет.

Как только он отошел от стола, у меня зазвонил телефон. Я взяла трубку, посмотрела на экран, и мои брови поднялись вверх.