Александр Галин - Наваждение
Катя. У вас больно хорош!
Зинаида. У меня черт!.. Сладу с ним нет… Взял сегодня стул сломал… Сказать почему — не поверишь… Ревнует!..
Катя молча и холодно смотрит, как Зинаида охорашивается у зеркала.
Катя. Я читаю.
Зинаида (со вздохом). Читай.
Катя (торопливо). Так… Здравствуй…
Зинаида. Без добавки?
Катя. Какой добавки?
Зинаида. Любимая, мол, или дорогая… (Игриво.) Что ты дурочкой прикидываешься?
Катя. Не могу я все подряд читать!
Зинаида. Я мать!
Катя. Ну, есть любимая…
Зинаида. Ох-ох!.. Неужто любимая?..
Катя (протягивает письмо). Читайте сами!
Зинаида. Ладно-ладно…
Молчание.
Ну, читай, невеста…
Катя. Пишу, а у самого такое чувство….
Молчание.
Зинаида. Так…
Катя. Была бы ты рядом…
Молчание.
ЗИНА. Читай!
Молчание.
Катя. Дальше интимные вещи…
Зинаида. Ты мне таких слов не говори! Ты что ему позволяешь, Катерина? Ты зачем письмами разжигаешь, дуреха!.. Сколько вашей сестры вокруг солдата вертится…
Катя. Будете слушать или нет?..
Зинаида. Если остальное в том же направлении, тогда не надо…
Катя откладывает несколько листов.
(Сокрушенно качает головой.) А здесь что?
Катя. Стихотворение…
Зинаида. Прочти…
Катя. С выражением?
Зинаида. Да.
Катя (читает без выражения). Здравствуй говорю тебе Катюша здравствуй я отныне говорю майскими бегущими ночами до свиданья я не повторю повторю как молитву здравствуй так урок твержу исполню как приказ были б два крыла у самолета два винта… Пока придумывал рифму, дневальный свет погасил… А я еще не написал главного…
Зинаида. Это он сочинил?
Катя. Ну, а кто еще?
Зинаида (тихо). Цени его, Катерина… Мне таких слов никто не писал… Каждая женщина хочет, чтобы ее так любили. Я недавно двоих везла — он и она… молоденькие, видно, только поженились… Колечки у них… Все спят, а они сидят, глаза друг от друга оторвать не могут… Она, бедная, спать хочет, а он, как гипнотизер, ее прожигает… Так всю дорогу не шелохнулись… Я все ходила на них смотреть…
Молчание.
Отдам я Ване костюм… Подойдет ему, Федя пониже его будет…
Катя. Я вашего Федю не обмеряла!
Зинаида. Ты между нами не становись, Катя…
Катя (читает). Самое главное, я сложил чемодан. Убытие со срочной службы ожидаем со дня на день…
Молчание.
Зинаида. С этого бы и начинала, а то мне ерунду читаешь…
Катя. Сами просили…
Молчание.
Зинаида. Рада?
Катя. А вы нет?
Зинаида. Злая…
Тихие, вкрадчивые шаги в коридоре.
Кто там скребется?
Входит Федор Петрович Беляков. Мига хватило Зинаиде, чтобы понять его состояние.
Катя (тихо). Я пойду…
Зинаида (Федору Петровичу). Пройди на кухню!
Он молча проследовал на кухню.
Катя. До свидания.
Зинаида. Чего ты заторопилась… подожди…
Катя. У меня работа! (Быстро выходит.)
Зинаида (просидев некоторое время в оцепенении, подходит к дверям кухни, громко). Иди сюда!
Беляков вошел.
Лица не видно — зарево сплошное! Кто мне слово дал?
Молчание.
Враг!
Федор Петрович. На тон пониже… пожалуйста…
Зинаида. Убью сейчас тебя!.. Если стул сейчас же не починишь — распрощаемся навек! (Приносит из кухни остатки стула.) За что ж ты мне убыток наносишь?
Молчание.
Федор Петрович. Я склею… могу склеить…
Зинаида. Подожди! Ты был у него?
Федор Петрович. Был…
Зинаида. И что тебе твой лучший друг сказал?
Федор Петрович. Есть место подсобным в котельную…
Зинаида. А метельщиком он тебе не предложил?.. Вот, Федя, все твои дружки… А ты ему что на это?
Федор Петрович. Леонид Васильевич, жизнь на колесах! Цыганская кровь! Из уважения к стажу и должности…
Зинаида. А он?
Федор Петрович. Н-не-ет!
Зинаида. Ладно, Федя! Не век тебе кататься! И старый ты, и пьяный!.. Руки трясутся… Ладно! Мы без них проживем — кругом объявления… А если он ко мне в вагон сядет в Москву ехать, я ему скажу: пешком иди, гад, как Ломоносов!..
Федор Петрович (целует ее и хрипит). Зинка!..
Зинаида. Не души меня!.. Горе мое…
Федор Петрович. Ты не жалей меня, Зина! Бей маня, гада!..
Зинаида. Да не плачь ты, не мучай свою Зину!.. Ничего, мы с тобой в кино пойдем… Сейчас я тебя одену…
Федор Петрович. Не пойду я никуда… Не встану рядом с тобой.
Зинаида. Встанешь! Смотри, что я привезла? (Показывает покупки.) Костюмчик шик-модерн!.. Блеск и нищета куртизанок! Туфельки — Голландия! Одевайся, Федор Петрович!
Федор Петрович. Нет! Не оденусь!
Зинаида (смеется). Одевайся! Скинь ты эту гадость! (Стягивает с него рубашку.) Ты вспомни, когда последний раз костюм надевал?
Федор Петрович. Не достоин костюма! В брезент меня закатайте!
Зинаида. Я и рубашечку с галстуком привезла! Как расцветочка?
Федор Петрович (сдавленно). Зинаида… (С мучительной благодарностью впивается ей в губы.)
Зинаида. За костюм так целуешь: даром не хочешь уже… Гляди на меня! (Достает туфли на высоком каблуке, поправляет парик.) Гляди, что себе привезла?
Федор Петрович. Мама миа! Спой, Зина!.. (Запел.) «Арлекино, Арлекино…»
И вдруг Зинаида так посмотрела не него и так бросила руки по сторонам, что Федор Петрович не выдержал, закрыл глаза и счастливо завыл.
Зинаида (поет). «Я шут, я Арлекин, я просто смех!..»
Федор Петрович. Пап-па-раб, па-па-раб, па-па-раб!.. (Ликует.) Убиться мало!..
Зинаида. Снимай штаны! (Стягивает с него брюки.)
Федор Петрович (опускается на колени, просветленно). Зина, молиться хочу!
Зинаида. Федя, некогда нам… вставай!
Федор Петрович. Бог! Слушай! Кто я теперь? Вермишель!.. А она — женщина, понимаешь… факел! Тепло и свет! Слышишь, Бог?..
Зинаида. У него дел и без нас хватает.
Федор Петрович. За то, что она мне глаза закроет, — спасибо тебе…
Зинаида. Что ты о смерти заговорил? Я жить собираюсь!.. Вставай! Раньше надо было о Боге думать, водитель… Вставай, брить тебя буду. Ты без меня на Асмодея стал похож, а нам на люди надо выйти, как с витрины сойти… Где бритва твоя?
Молчание.
Что с тобой сделать сейчас?.. Я не пожалела денег — купила… ты говорил, привык к электрической… Любви моей достоин ты или нет?
Федор Петрович. Нет…
Зинаида. Сколько выпил?
Федор Петрович. Два килограмма.
Зинаида. Чего?
Федор Петрович. Яблочного пунша, Зина, там ей сейчас дают…
Зинаида. Не дают, Федя, а продают!
Молчание.
Сядь, у Вани безопасная осталась… (Достает бритву.) Лезвие старое…
Федор Петрович. Зина, спой «Сердце», пожалуйста…
Зинаида. Для таких, как ты, концерт по заявкам не устраивают… Чем мылить?
Федор Петрович. Руками…
Зинаида. А я думала, ногами… Помазок был… где он?.. (Приносит мыло, помазок.) Ну, терпи, кабальеро!.. (Начинает брить.) Не сладко?.. Не крути головой!.. Это тебе не парикмахерская! Было время, когда тебя по-другому брили… Вот, Боженька, перед тобой человек… Одно прозвище осталось… Как его из начальников погнали, жена его держать не стала… А я приняла, грязного, гадкого…
