Уорлегган (ЛП) - Грэм Уинстон
Демельза взглянула на него с улыбкой.
— Не стану говорить, как ты добр, но поблагодарю.
— Я не могу утверждать за других, но все же вполне уверен. Так что избавься от чувства, что тебе сделали одолжение, приняв в нашу семью.
Демельза стояла не шевелясь, задумчивая и юная, скорчив кислую гримаску.
— Я подумаю над этим, Фрэнсис. Наверное, это даст мне пищу для размышлений на весь вечер!
— Подумай и над первой частью тоже.
— Нет, только не над этим.
— Да, и над «этим». — Фрэнсис наклонился и поцеловал её в щеку. — Нельзя освободиться от последствий собственного поведения. Я достаточно долго пытался.
***Когда Фрэнсис возвращался в шахту, снова полил дождь. Излив перед Демельзой гнетущие мысли, он впервые за долгое время примирился с самим собой. Он говорил, поддавшись порыву, но давно уже желал ей рассказать, примириться не только с Демельзой, но и с собственной совестью.
То, как она восприняла новости со свойственной ей прирожденной способностью исцелять, позволило Фрэнсису почувствовать себя лучше. Он понимал, что её отношение, как и Росса, не оправдывает его поступка, но делает их дружбу более честной с его стороны.
Фрэнсис прошел в сарайчик для переодевания и взял кое-какие свои вещи. Он добрался до шахты почти машинально. Лошадь осталась в конюшне Нампары, и он не намеревался снова спускаться в шахту. Но сарай был пуст, и когда Фрэнсис вошел внутрь, в голову пришла мысль, что домой возвращаться совершенно не хочется.
Его собственный дом угнетал, как и Элизабет. Фрэнсис знал, что радостное расположение духа довольно быстро закончится, но пока ему не хотелось расставаться с этим настроением. Он начал облачаться в старые рабочие штаны и шерстяную куртку.
Под дождем копошилось несколько человек. В помещении подъемника один из братьев Керноу возился с большим насосом, пока тот всасывал и выливал воду. Когда вошел Фрэнсис, Керноу коснулся шляпы в знак приветствия и шагнул навстречу, поднырнув под огромным рычагом, когда тот качнулся вниз.
— Спуститесь вниз, сэр? Нед Ботрелл может пойти с вами.
— Нет, не стоит. Я не буду взрывать, только осмотрю обвалившуюся от взрывов породу.
Через минуту Фрэнсис уже спускался по лестнице основной шахты. С нее, точнее с жилы, в ней проходившей, когда-то и началась эта шахта, поэтому ствол вел не прямо вниз, а с сильным наклоном — как жила шла, так её и разрабатывали.
На третьей площадке и на двести сороковой ступеньке Фрэнсис остановился — на уровне тридцати саженей. Вся эта часть шахты была покинута, остальные шахтеры трудились ниже.
По пути к тому месту, где они сегодня утром проводили взрывные работы, Фрэнсису приходилось протискиваться через узкие расщелины, в которых едва хватало пространства для кирки. Он карабкался по кучам щебня в высоких пещерах с эхом, как в нефе собора, огибал огромные ямы с отвалами и забирался вглубь все дальше и дальше, следуя по пути шахтеров прошлого, за медной жилой. Наконец, он достиг подземного вала или «ветерка», как его еще называли, с останками старой лебедки, и скользнул в шахту, будто через каминный дымоход, к большой узкой расщелине, где они уже побывали сегодня утром.
Фрэнсис увидел, что с тех пор как они ушли, уровень воды понизился на один фут в результате взрывов, но вода, видимо, еще не нашла путь в самую глубину.
Воздух был спертый и тяжелый, а единственный источник света — свеча с пеньковым фитилем у него на шляпе — мерцая, освещала окрестности. Он работал в течение получаса, убирая куски породы из горловины туннеля, но, похоже, вода больше не прибывала. Не только воздух, но вода были теплыми, и через какое-то время Фрэнсис пробрался в другую выработку, в шести футах над уровнем воды, и обнаружил, что она не мелкая, как казалась снизу, нет, она резко поворачивает и увеличивается в высоту, так что он мог стоять не нагибаясь.
Заинтересовавшись, он прошел футов сто вперед, то тут, то там делая засечки на склизких стенах, и оказался там, где шахтеры прошлого снова нашли жилу и оставили целую арку из породы, чтобы подпереть туннель.
Здесь им пришлось прорубаться вниз, работая в слепом колодце, и похоже, сегодняшние взрывы тоже произвели определенный эффект, поскольку с потолка капало, Фрэнсис постоянно поскальзывался, пока пробирался по краю колодца к туннелю напротив.
Этот туннель извивался на сотню ярдов вдаль, но воздуха стало не хватать, и Фрэнсис двинулся обратно. И когда он развернулся, мерцание свечи отразилось в скальной породе. Он наклонился и потер пальцем — вот она, медная зелень содержащей металл руды.
Предки пропустили ее или прошли мимо. Может, на то у них имелись свои причины. Подобные места уже встречались. Нельзя быть в чем-то уверенным, не отколов несколько кусков, не взвесив их в руке и не рассмотрев при хорошем свете качество руды.
Ему нужна кирка, оставленная в большой расщелине. Работы здесь на четверть часа. Если порода выглядит хоть немного обещающей, он захватит с полдюжины образцов на поверхность.
Удача после столь долгого времени... Пока Росса нет, а он здесь внизу один! Глупо рассуждать о том, почему этого не случилось раньше, после долго ожидания и череды разочарований.
Фрэнсис побрел до слепого колодца и остановился перевести дыхание, вдохнуть воздуха посвежее и вытереть пот с лица. Очень жарко. Если всё подтвердится, он не только будет вправе возобновить дружбу с Россом, но и вновь станет себя уважать.
Он осторожно двинулся по краю слепого колодца, и вдруг его нога заскользила по склизкой поверхности. Фрэнсис резко повернулся, чтобы удержаться, но ухнул вниз по склону, натыкаясь головой и плечами, пытаясь ухватиться и удержаться.
Он в ужасе свалился в воду, кашляя, задыхаясь и захлебываясь в грязной жиже. Почти задохнувшись, он в кромешной темноте вынырнул на поверхность, барахтаясь в поисках какой-нибудь опоры, что могла бы его спасти.
Он всегда был никудышным пловцом, способным в лучшем случае на дюжину гребков. Одежда пока держала его на поверхности, раскинувшись шатром, но потом пропиталась водой и стала тянуть на дно. Фрэнсис, размахивая руками, нащупал стену и ухватился за неё.
Хотя он и упал вертикально вниз, но решил, что сможет найти наклонную стену, чтобы выползти. Но это ему не удалось. Потом Фрэнсис стал искать мысками сапог опору, но тут же поскользнулся, вцепился ногтями, ударился коленями и лицом о скалу и съехал вниз по склону в другую подземную шахту. Падение оказалось недолгим, но он теперь не имел представления, насколько уровень воды ниже горловины колодца.
Фрэнсис откашлялся от вонючей воды. Тяжелые сапоги тянули вниз, утопая в темной бездне, глубоко под землей, вдали от комфорта и людских голосов. Пальцы нашарили, за что зацепиться... Медленно, с чудовищным усилием он на несколько дюймов вытащил тело из воды.
Пока пальцы еще удерживали его на поверхности, у него мелькнула мысль: может, на стене еще осталась лестница, достаточно крепкая, чтобы выдержать его вес. Значит, нужно собраться с силами, набраться смелости и проплыть на другую сторону колодца — тот был достаточно широким, но всё же недостаточно большим, и в нем могли установить лестницу, а не корзину, как обычно.
То, что могло превратиться в триумф, внезапно обернулось катастрофой. Два года назад в Бодмине он уже приставил пистолет к голове и нажал на спусковой крючок. Но ничего не произошло, потому что отсырел порох. Тогда он хотел умереть. Погибнуть же теперь — невероятная насмешка судьбы.
Фрэнсис попытался скинуть сапоги — пальцы уже болели от напряжения — и сменить руку. Один сапог скинуть удалось. Полегче, полегче, еще этот старый шерстяной сюртук. Наконец-то прекратился кашель, по крайней мере, легкие очистились. Кричать? Всё равно, что кричать, когда гроб уже засыпали землей.
Будет же для тебя сюрприз, Росс. Посмотри на этот кусок породы, а? Не только глинистый сланец, правда? А вот я еще раздробил парочку, подумал — дай-ка потружусь, пока ты в отъезде. По крайней мере, это оправдание твоей веры в меня. Хеншоу просто не поверит своим глазам...
