Непрожитая жизнь - "Nogaulitki"
— Ты пила? — я изогнула бровь, чуть отстраняясь.
— Немного, — прошептала Наташа, — тебя не было, мне было скучно...
— Так алкоголиками и становятся, — усмехнулась я.
— Ты знаешь, мне это не грозит, — это было правдой. Наташа пила редко и очень мало. Кроме ее дня рождения, больше я не замечала, чтобы она "перебирала".
— Знаю. А еще есть?
— Конечно. Пойдем, — она взяла меня за руку и потащила за собой, я еле успела разуться.
Она усадила меня на диван, включила фоном проигрыватель и налила мне вина. Она вообще не пила никакой алкоголь кроме вина, и хоть я больше любила светлое пиво, я была не против.
Мы обсудили несколько новостей о ее работе, моей учебе, пару новых фильмов и когда на часах была почти полночь, то в гостиной горел приглушенный свет, я сидела на диване, положив одну руку на спинку, а другой прижимала к себе Наташу, целуя ее. Точнее, это она целовала меня. И в этот момент это было как-то особенно решительно. Даже напористо. Я ощущала на ее губах привкус вина и поцелуи были действительно "пьяными". Когда позволялось все, когда они откровенные, когда они смелее, чем обычно. Через несколько минут я забылась, и очнулась, лишь когда девушка шумно выдохнула мне в рот, а мои пальцы были под ее майкой. Это немного отрезвило меня и я слегка отстранилась.
— Что случилось? — спросила Наташа, заглядывая мне в глаза.
— Ничего. Просто... Мне надо перевести дух, — усмехнулась я. Черт, я была явно перевозбуждена.
— Целуй меня. Пожалуйста, — попросила она и придвинулась ближе, вновь накрывая мои губы своими.
— Подожди, — выдохнула я через несколько минут, снова отстраняясь, — может, просто поговорим? — мне явно нужно было время, чтобы успокоиться.
— Ты правда сейчас хочешь разговаривать?
— Ну...
— Черт, Ира, сколько еще нам надо ждать, прежде чем мы сделаем это? — сердито спросила Наташа.
— Что? — я сидела, не веря ушам.
— Мы взрослые люди. Ты целуешь меня так, что у меня голову сносит, я же чувствую, я вижу твое желание, почему ты никогда не заходишь дальше? — недоумевала девушка.
— Я... — я не знала, что на это ответить, — я не хочу, чтобы ты пожалела об этом, — признала я.
— Что? Я?
— Да. Я боюсь, что мы... в общем, я не хочу торопить тебя...
— Торопить меня?! Ты с ума сошла? Не надо меня оберегать, я большая девочка. Пожалуйста, позволь мне решать, о чем жалеть, а о чем нет. Я хочу этого. Я хочу тебя. И я не знаю, как еще тебе об этом сказать.
— Но...
— Замолчи, пожалуйста, — прервала меня девушка и села сверху, оседлав мои бедра.
После этого ее слова показались мне более, чем убедительными, особенно, когда я увидела перед своими глазами ее грудь, так как вырез на майке был достаточно глубоким.
Я даже сообразить ничего не успела, как ее язык уже был у меня во рту. Дерзкий, сильный, властный. Мы боролись за первенство, за своеобразное главенство. Но, учитывая, что у меня опыта в этом было куда больше, по крайней мере с женщинами, я сжала руками ее ягодицы, взяв инициативу на себя и заставляя первый стон покинуть ее рот. На ней были короткие домашние шорты, которые красиво облегали ее упругую задницу. И я любила ее задницу, черт, она правда была прекрасна. Руки блуждали по ее стройной спине, талии, пока, наконец, не добрались до груди. Она сама стянула с себя майку, оставшись в кружевном бюстгальтере, который подчеркивал небольшую полную грудь. Я уже плохо контролировала себя, поэтому без лишних разговоров пальцами поднялась к лопаткам и расстегнула лифчик. Медленно стягивая лямки с плеч и снимая его вообще, я бросила бюстгальтер на пол, поднимая глаза к ее груди.
— Ты просто потрясающе красивая, — не смогла промолчать я, чуть ли не физически ощущая, как мои зрачки расширяются от вида ее полуобнаженного тела.
Я вела ладони по ее животу вверх, обхватила ее груди, застонав от этого ощущения. Она смотрела мне в глаза и тяжело дышала. Это был просто зрительный контакт, но который заводил невероятно. Она обхватила мои руки своими, заставляя сжимать ее грудь сильнее. Ее бедра начали слегка раскачиваться, но глаза девушка не отводила. Я буквально чувствовала ее возбуждение, и была уверена, что, сунь я сейчас руку ей в трусики, явно пойму, что она готова. Для меня. Только для меня. Но я не хотела спешить. Я столько этого ждала, что мне было жаль закончить все слишком быстро.
Через несколько мгновений я поняла, что Наташа иного мнения. Она прижималась ко мне все сильнее, а амплитуда движений ее бедер на мне увеличивалась. Потом она наклонилась к моему уху и прошептала:
— Возьми меня.
И тут, как говорится, Остапа понесло. Я забыла о том, что хотела растянуть удовольствие, что хотела насладиться каждым мгновением этой сладкой прелюдии, я вообще забыла обо всем. Схватив ее за задницу, я повалила Наташу на диван, тем самым поменяв нас местами. Теперь я нависала сверху. Она сняла с меня майку, а так как я снова была без лифчика, ей не составило труда коснуться моей груди. Ее шорты и мои штаны, наше нижнее белье в беспорядке валялось на полу, пока мы, абсолютно обнаженные, изучали друг друга в мерцающем свете. Я целовала ее всю, каждый сантиметр ее тела, проводила пальцами по изящным изгибам, тыльной стороной ладони ощущала каждый позвонок на ее спине. Губы ласкали шею, мочку уха, ключицы.
Она изогнулась, когда я языком прикоснулась к ее груди. Громко выдохнула, вжимаясь в меня, когда я зубами прикусила сосок, тут же устраняя болевые ощущения языком.
Мои руки были везде. И когда я провела по ее ногам, она приподняла бедра мне навстречу. Решив, что пора бы приступить к делу, я осторожно и легко провела ладонью между ее ног, ощущая ее влагу на своих пальцах. Она вздрогнула и зажмурилась, застонав. Черт, она должна быть прекрасна, когда кончает. И я непременно должна была это увидеть.
После той ночи моя жизнь изменилась. Как там говорят, "заиграла новыми красками"? Ну вот, примерно так и было.
Она удивляла меня. Постоянно. Я не успевала привыкнуть к ней одной, как она открывалась мне совершенно с иной стороны. И это было невероятно захватывающе. Нам повезло, а мне особенно, что Петр опять уехал возглавлять строительство нового объекта, поэтому нам никто не мог помешать. Мы наслаждались друг другом. Я не знаю, как я умудрилась закрыть сессию, так как во время экзаменов я почти не спала. Наташа пыталась "выгнать" меня домой, чтобы я выспалась, но я заверяла ее, что я в порядке. Я полностью растворилась в ней. Наверное, это плохо, наверное, так нельзя, но это было неподвластно мне. День мне казался будто бессмысленным, если я ее не видела. Если я не прикасалась к ней. Если не слышала ее дыхания.
Она правда была удивительной. С виду скромная и даже застенчивая, когда мы оставались вдвоем в ночи, когда я раздевала ее, осыпая ее тело поцелуями, она словно перевоплощалась. Она была то податливой и будто безвольной, то превращалась в "главнокомандующего в постели". И это будоражило меня. Она позволяла выделывать с ней такие штуки, о которых я даже не подозревала. Черт, иногда я трахала ее как последнюю шлюху, правда. Она позволяла это делать, и в эти моменты я чувствовала свою власть над ней. Ее подчинение, ее полный отказ от своей воли. Она передавала всю власть над ней мне, а мне просто голову сносило от этого. Мне было разрешено все, ей нравилось все, что я с ней делала. Она просила только не оставлять засосов и синяков. Если с первым я еще справлялась, то на ее запястьях и руках то и дело появлялись следы и отметины. И я не могла насытиться ей. Мне было ее всегда мало.
Радмила пыталась пробиться до моего сознания, объяснить, что нельзя так зацикливаться на человеке. Но я ее не слышала.
