Медведь для Маши - Дарья Золотницкая
— Тебе, может, книг принести? Что ты сидишь, уткнувшись взглядом в стену? Так и с ума недолго сойти, — говорю, заглядывая к ней в комнату.
Она молчит и даже жестами не даёт ответ на мой вопрос.
— Или хочешь, приходи в зал. Посмотришь со мной телевизор.
Я сам не любитель, но ради неё включу запылившийся ящик.
На предложение просмотра телевизора Маша мотает головой.
— Тогда книги, — киваю и иду подбирать для неё что-то подходящее.
Бабушка у меня любила читать и библиотеку собрала приличную. Порывшись в бумажном добре, отложил томик Лермонтова, Пушкина и Джейн Остин. По рассказам бабули знаю, что эта зарубежная писательница хоть создавала женские романы, но вроде бы они были довольно целомудренными.
Кладу книги перед Машей, а сам ухожу в зал и всё-таки включаю телевизор, чтобы заполнить тишину. Возможно, и Маше так будет комфортнее. Звуковая завеса хоть немного отгородит её от меня. А может, она соблазнится и всё же выйдет из своей норки, поддавшись любопытству.
Знаю, что в общине телевизоров не было. Да какие телевизоры?! У них и электричества-то не водилось. Вечера коротали за лучинами как встарь. Даже представить такое сложно, живя в современном мире.
Глава 10
Маша
Как же я его боюсь! А сейчас ещё и ненавижу! Он совершенно не считается с моим мнением. Мне нельзя мясо — пост! Но ему плевать. И химию эту сатанинскую тоже в меня вливает силком. Я здесь никто. Сегодня он мне чётко дал это понять. Заботится, как же…
Для Михаила мои желания и моё мнение — просто пшик, пустое место. Неужели так всегда будет в моей жизни? Родители за меня всё решали, а теперь он будет? Кто он мне? Даже не брат! Если безмолвная, значит, можно мной командовать как вздумается?
Но разве могу я возразить этому огромному мужчине? Нет…
Поэтому и всё, что следует после супа приходится проглотить и смириться. Самое ужасное, что под юбкой нет даже белья, и Михаил на меня смотрит в самых интимных местах! Какой ужас!
Я не дура, знаю, что мужчины падки на женские прелести. И сейчас слышу, как Михаил дыхание задерживает, а потом оно у него меняется — учащается, становится неглубоким. Я шелохнуться боюсь. Даже уколы уже не так страшны. Во мне страх со злостью и стыдом во взрывоопасную смесь перемешиваются. Вот-вот саму в клочья разнесёт. Да разве можно так себя вести с беззащитной женщиной?
Теперь таблетки эти пихает. Я дохожу до точки кипения. На протесты мои по-прежнему не реагируют, поэтому глотаю эти сатанинские таблетки и швыряю стакан в голову Михаила. Меня перемкнуло. Смесь всё-таки рванула. Осознание сделанного накрывает через пару секунд. Хочется с головой одеялом укрыться, так как понимаю, что сглупила, снова свою дерзость показала, а это нехорошо. Не положено мужчине перечить, а тем более кидать в него посудой. Господи боже!
Михаил на удивление спокойно реагирует. Только обещает, что завтра лечение повторится, невзирая на моё нежелание. Видимо, нужно смириться. Но в душе горечь от собственного положения. Вроде бы он заботится обо мне. Говорит, что так надо, чтобы я выздоровела, но делает всё наперекор законам божьим.
Ночью то и дело просыпаюсь, возвращаясь мыслями к своему плачевному положению. Я даже в туалет хожу украдкой, чтобы на глаза мужчине не попадаться. Не хочу лишний раз его провоцировать. Промаявшись всю ночь раздумьями, к утру решаю покориться. Всё равно ведь добьётся своего, я, только зря силы потрачу.
На следующий день Михаил меня удивляет. Приносит целый пакет вещей. Я рассматриваю и мне даже многое нравится. Всё закрытое, включая бельё. И ткани такие приятные на ощупь, особенно у ночной сорочки. На ней даже кружево есть! Очень красиво и стыдно. Незнакомый мужчина бельё мне покупал. Какой срам! Вздыхаю и прижимаю ладони к щекам, пытаясь погасить на них пожар стыда. Вытаскиваю косынки, примеряю. Мне они тоже нравятся. А вот костюм сразу откладываю в сторону. Нельзя такое женщине носить! Брюки только мужчинам положены.
Это и пытаюсь донести до Михаила, но он такие аргументы приводит в пользу костюма, что я соглашаюсь его надеть. Снова на поводу у него иду и опять против господа. Но я успокаиваю себя тем, что так мой грех будет меньше. Пусть брюки, зато тела моего Михаилу видно не будет.
Даже суп в себя заливаю без возражений, но перед этим выслушиваю речь мужчины, в которой он чётко свою позицию озвучивает. Грешник, которому плевать на господа. Но неожиданно в его словах я нахожу разумное зерно, и сама этого пугаюсь. Поддалась на уговоры! Он испорченный и меня за собой тянет! Нельзя его слушать. НЕЛЬЗЯ!
А следующие слова мужчины заставляют меня растеряться. Я не знаю, как на них реагировать. Он подумал о моём досуге, и это так неожиданно и приятно, что я даже пугаюсь своих эмоций. Не должна я к этому варвару ничего положительного испытывать. Он просто усыпляет мою бдительность. Но ещё никто не интересовался тем, чем я хочу заниматься. Было только надо и нельзя. Всё просто и понятно, а сейчас нет. Сейчас у меня впервые за всю жизнь появляется право выбора. Пусть это и касается такой мелочи.
Голова кругом идёт, и я прячу взгляд, чтобы не выдать своего смятения. Никогда бы не подумала, что именно Михаил проявит ко мне подобное внимание. А если это происки Сатаны? Что если он усыпляет мою бдительность? Мягко стелет, чтобы ядовитые ростки в мою душу пустить.
Убегаю в спальню, забираюсь к себе на кровать и замираю, пытаясь в чувства прийти. А этот змей-искуситель снова появляется в поле моего зрения. Неймётся ему, хочет поскорее оплести паутиной соблазнов. И снова он пытается дать мне выбор. Предлагает посмотреть с ним телевизор или что-то почитать. Естественно, я бы предпочла чтение, но понимаю, что в этом и подвох. Сначала будет выбор, а потом грех искушения всё равно коснётся моей души, поэтому молчу.
Михаил сам приносит несколько книг и кладёт на стол. Даже не настаивает на телевизоре, что очень странно. Я ожидала от него обратного. Как только он уходит, беру томик Лермонтова и погружаюсь в чтение. Наконец-то у меня есть возможность хоть ненадолго от своих гнетущих мыслей
