Философия права - Георг Вильгельм Фридрих Гегель

A. ВНУТРЕННЕЕ ГОСУДАРСТВЕННОЕ ПРАВО

§ 260

Государство есть действительность конкретной свободы; но конкретная свобода состоит в том, что личная единичность и ее особенные интересы получают свое полное развитие, пользуются признанием своего права самого по себе (в системе семьи и в гражданском обществе) и в то же время частью переходят через себя самих в интерес всеобщего, частью сознательно и добровольно признают его, признают его именно как свой собственный субстанциальный дух и действуют для него, как для своей окончательной цели, так что ни всеобщее не имеет силы и не выполняется без особенного интереса, знания и воли, ни индивидуумы не живут исключительно лишь для особенного интереса в качестве частных лиц, а их воля вместе с тем действует во всеобщем и для всеобщего сознательно для последней цели. Необычайная сила и глубина современного государства состоит в том, что оно дает принципу субъективности сполна развиться в самостоятельную крайность личной особенности и вместе с тем возвращает его обратно в субстанциальное единство и, таким образом, в нем же самом сохраняет последнее.

Прибавление. Идея государства нового времени отличается той своеобразной чертой, что государство есть, осуществление свободы не согласно субъективному капризу, а согласно понятию воли, т. е. согласно ее всеобщности и божественности. Неполные государства суть те, в которых идея государства еще закутана и где его особенные определения еще не достигли свободной самостоятельности. Мы, правда, находим всеобщность уже в государствах классической древности, однако частность еще не была в них развязана, освобождена и не была сведена к всеобщности, т. е. к всеобщей цели целого. Сущность нового государства состоит в том, что всеобщее связано с полной свободой особенности и с благоденствием индивидуумов, что, следовательно, интерес семьи и гражданского общества должен концентрировать себя и возвратиться к государству, но вместе с тем всеобщность цели не может двигаться вперед без собственного знания и воления особенности, которая должна сохранить свое право. Всеобщее, следовательно, должно деятельно осуществляться, но вместе с тем субъективность, с другой стороны, должна развиваться цельно и живо. Лишь благодаря тому, что оба момента существуют во всей своей силе, мы имеем право рассматривать государство как расчлененное и подлинно организованное целое.

§ 261

В отношении сфер частного права и частного блага, семьи и гражданского общества государство есть, с одной стороны, внешняя необходимость и их высшая власть, природе которой подчинены и от которой зависят их законы, равно как и их интересы; но, с другой стороны, оно есть их имманентная цель, и его сила заключается в единстве его всеобщей окончательной цели и особого интереса индивидуумов, в том, что они постольку имеют обязанности по отношению к нему, поскольку они вместе с тем обладают правами (§ 155).

Примечание. Выше уже было замечено (§ 3, примечание), что мысль о зависимости также и частноправовых законов от определенного характера государства, и философский взгляд, что часть следует рассматривать только в ее отношении к целому, были преимущественно выдвинуты, а также и подробно развиты Монтескье в его знаменитом сочинении «Дух законов». Так как обязанность есть прежде всего мое поведение в отношении чего-то для меня субстанциального, в себе и для себя всеобщего, право же, напротив, есть вообще наличное бытие этого субстанциального, есть, следовательно, аспект его особенности и моей особенной свободы, то эти два момента оказываются распределенными на формальных ступенях между различными сторонами или лицами. Государство как нравственное, как взаимное проникновение субстанциального и особенного, означает также, что мое обязательство по отношению к субстанциальному есть вместе с тем и наличное бытие моей особенной свободы, т. е. что в нем обязанность и право соединены в одном и том же отношении. Но, далее, так как в государстве различные моменты достигают вместе с тем своей своеобразной формы и реальности, так как, следовательно, снова выступает различие между правом и обязанностью, то, будучи в себе, т. е. формально тожественными, они вместе с тем по своему содержанию различны. В частноправовом и моральном недостает действительной необходимости отношения и, следовательно, имеется налицо лишь абстрактная одинаковость содержания; то, что в этих абстрактных сферах есть право для одного, есть также право и для другого, и то, что есть обязанность одного, есть также и обязанность для другого. Вышеуказанное абсолютное тожество обязанности и права имеет место лишь как такое же тожество содержания, в том определении, что само это содержание есть совершенно всеобщее содержание, а именно единый принцип обязанности и права, личная свобода человека. Рабы не имеют поэтому обязанностей, так как они не обладают правами, и наоборот (мы здесь не говорим о религиозных обязанностях). – Но в конкретной, развивающейся внутри себя идее ее моменты отличаются друг от друга, и их определенность делается вместе с тем различным содержанием: в семье содержание прав сына по отношению к отцу не то же самое, что содержание его обязанностей по отношению к последнему, содержание прав гражданина по отношению к государю и правительству не то же самое, что содержание его обязанностей по отношению к ним. – Вышеуказанное понятие объединения обязанности и права представляет собою одно из важнейших определений, и в нем заключается внутренняя сила государств. – Абстрактный аспект обязанности застревает в той односторонности, что проглядывает и изгоняет особенный интерес как несущественный и даже недостойный момент. Конкретное рассмотрение, идея, показывает, что момент особенности столь же существенен, и тем самым показывает, что его удовлетворение безусловно необходимо. Индивидуум должен при исполнении им своей обязанности каким-то образом находить свой собственный интерес, свое удовлетворение или пользу, и из его положения в государстве должно возникнуть для него некое право, благодаря которому всеобщее дело становится его собственным, особенным делом. Поистине, особый интерес не должен быть отстранен и тем паче не должен быть подавлен, а должен быть приведен в согласие со всеобщим, благодаря чему сохраняется и он сам, и всеобщее. Индивидуум, являющийся подданным по своим обязанностям, находит в качестве гражданина в их исполнении защиту своей личности и своей собственности, внимание к его особенному благу и удовлетворение его субстанциальной сущности, гордое сознание, что он член этого целого, и в этом исполнении обязанностей, как работы на пользу государства, последнее находит основу своего существования и прочности. С абстрактной же стороны всеобщее было бы заинтересовано лишь в том, чтобы его дела, работы, которых оно требует, выполнялись как обязанности.

Прибавление. Все дело – в единстве всеобщности и особенности в государстве. В древних государствах субъективная цель была целиком тожественна с