Философия права - Георг Вильгельм Фридрих Гегель
Прибавление. В законах и в судебной практике есть одна сторона, содержащая в себе случайность и заключающаяся в том, что закон есть всеобщее определение, которое должно быть применено к отдельному случаю. Если заявим, что мы против этой случайности, то выскажем нечто абстрактное. Количественную сторону какого-нибудь наказания, например, нельзя сделать адекватной определению понятия, и что бы мы ни решили, в нашем решении с этой стороны всегда будет заключаться произвол. Но эта случайность сама необходима, и если против закона выдвигается аргумент, что он несовершенен, то не принимают во внимание ту сторону, в которой нельзя достигнуть совершенства и которую нужно принять такой, какова она есть.
b) Наличное бытие закона § 215
Обязательность исполнения закона заключает в себе со стороны права самосознания (§ 132) необходимость того, чтобы законы опубликовывались, доводились до всеобщего сведения.
Примечание. Повесить законы так высоко, чтобы их ни один гражданин не мог читать, как это делал тиран Дионисий, или же похоронить их в пространных и многочисленных ученых книгах, собраниях решений, изложениях противоречащих друг другу суждений и мнений, обычаев и т. д. в еще к тому же – в книгах, написанных на чужом языке, так что знание действующего права оказывается доступным лишь тем, кто занимается учеными изысканиями, – все это является одинаково несправедливым. Правители, которые, подобно Юстиниану, дали своим народам хотя бы и бесформенное собрание законов, а тем паче такие правители, которые дали определенный и упорядоченный кодекс, не только сделались величайшими благодетелями этих народов и с благодарностью восхвалялись ими за это, но также совершили этим великий акт справедливости.
Прибавление. Сословие юристов, обладающее особенным знанием законов, считает часто это знание своей монополией, и тот, кто не из их среды, не должен будто бы рассуждать об этом. Физики точно так же отнеслись к учению Гете о цветах, потому что он-де не специалист и к тому же еще поэт. Но точно так же, как не нужно быть сапожником, чтобы знать, подходят ли башмаки к ноге, так и не нужно быть специалистом, чтобы обладать познаниями относительно предметов, которые представляют собою общий интерес. Право касается свободы, самого ценного и самого достойного в человеке, и он сам должен знать это право, поскольку оно для него обязательно.
§ 216
С одной стороны, мы должны требовать от официального кодекса простых всеобщих определений, а с другой стороны – природа бесконечного материала ведет к бесконечным дальнейшим определениям. С одной стороны, объем законов должен быть законченным, замкнутым целым, а с другой стороны – есть постоянная потребность в новых правовых определениях. Но так как эта антиномия имеет место в области специализирования всеобщих принципов, которые при этом остаются незыблемыми, то эта антиномия не ограничивает права на законченный кодекс, так же как и права на то, чтобы всеобщие простые основоположения, взятые сами по себе, отличные от дальнейшего специального их развития, были понятны и поддавались ясной формулировке.
Примечание. Впрочем, главным источником запутанности законодательства является то обстоятельство, что в первоначальные установления, содержавшие в себе несправедливость и являвшиеся таким образом чисто историческими, с течением времени проникает разумное, само по себе правовое, как это случилось с римским правом (§ 180), с ленным правом и т. д. Но важно понять следующее: сама природа конечного материала характеризуется тем, что применение к нему даже самих по себе разумных, внутри себя всеобщих определений приводит к бесконечному прогрессу. – Требование от кодекса, чтобы он был абсолютно законченным и не допускал дальнейших определений, представляет собою преимущественно немецкую болезнь. Это требование и недопущение издания так называемого незавершенного, т. е. недопущение действительного осуществления, на том основании, что оно не может быть вполне совершенным, являются результатом непонимания природы таких конечных предметов, как гражданское право, в которых так называемое совершенство есть непрерывное приближение, а также результатом непонимания различия между разумно всеобщим и рассудочно всеобщим и его применением к возрастающему до бесконечности конечному и единичному материалу. Le plus grand ennemi du bien est le meilleur (величайшим врагом хорошего является лучшее) – вот выражение подлинного здравого смысла, идущего в разрез с суетным рассуждательским и рефлектирующим рассудком.
Прибавление. Полнотой называется собрание всех отдельных частностей, входящих в состав одной сферы, и в этом смысле никакая наука, никакое познание не может быть полным. Когда говорят, что философия или какая-нибудь другая наука неполна, то напрашивается мысль, что нужно подождать, пока они не сделаются полными, ибо ведь может статься, что не хватает самого лучшего. Но таким образом ничто не будет двигаться с места, ни геометрия, в которой, хотя она и кажется завершенной, все же появляются новые определения, ни философия, которая, разумеется, имеет своим предметом всеобщую идею, однако все же может быть все дальше и дальше специализирована. Десять заповедей искони были всеобщим законом: не провозгласить закона: не убий, только потому, что кодекс не может быть полным, было бы явно нелепо. Каждый кодекс мог бы быть еще лучше; праздная рефлексия может смело это утверждать, ибо самое превосходное, самое возвышенное, самое прекрасное можно мыслить еще более превосходным, еще более возвышенным, еще более прекрасным. Но большое старое дерево все более и более разветвляется, не становясь от этого новым деревом; было бы, однако, глупо не сажать деревьев из-за могущих появиться новых ветвей.
§ 217
Подобно тому как в гражданском обществе право в себе превращается в закон, так и бывшее раньше непосредственным и абстрактным наличное бытие моего единичного права получает значение признанности в качестве некоторого наличного бытия в существующих всеобщей воле и всеобщем знании. Приобретение собственности и другие акты, касающиеся собственности, должны поэтому предприниматься и совершаться в той форме, которая
