Войны за становление Российского государства. 1460–1730 - Кэрол Стивенс
Такое развитие событий быстро положило конец колебаниям нового русского правительства. До того они какое-то время не могли прийти к согласию относительно дальнейшего внешнеполитического курса России. Первостепенное значение, которое уделялось при Алексее Михайловиче Украине, прочно ассоциировалось с фигурой Артамона Матвеева. Нового царя поначалу больше интересовала другая война, которую Дания и Бранденбург-Пруссия вели против Швеции. При московском дворе шли споры о том, вступать ли Русскому государству в этот северный конфликт [Bushkovich 2001: 86; Бушкович 2021]172. Готовясь к кампаниям 1677 года, царское правительство распределило свои вооруженные силы вдоль юго-восточной границы и на западном, балтийском фронте. Споры о новом векторе русской внешней политики прекратились только после получения запоздалых известий о приближении к Киеву и Чигирину огромной турецкой армии под предводительством Ибрагима-паши по прозвищу «Шайтан».
Османская империя, в тот момент переживавшая период экспансии, была грозным противником. Ни одна европейская держава не могла рассчитывать на победу в войне с ней. Есть много исследований, в которых сравниваются размеры османского войска с армиями различных европейских государств XVII века. Численность турецких войск, воевавших в Украине и в Речи Посполитой, превышала 70 тысяч человек. Кроме этого, на стороне османов сражалась крымская конница [Agoston 1999: 132, 136]173. Также турки обладали непревзойденной тыловой службой, которая обеспечивала их армию продовольствием, амуницией и вооружением даже вдалеке от границ империи. Османы были в курсе значительных инноваций в области осадного дела и военных технологий и обладали превосходными саперными и минерными частями [Murphey 1999: 86, 100–101, 114]174. Нежелание русского правительства вступать в конфликт и уж тем более в прямую войну с таким соперником было вполне объяснимым175.
К 1677 году благодаря переменам в своем военном устройстве Русское государство было готово сойтись с Портой в битве за Правобережную Украину. Русские уже доказали, что могут собрать для проведения военной кампании большое войско и имеют в своем распоряжении квалифицированные артиллерийские части. Также за счет системы военно-административных округов (разрядов) намного лучше стала решаться проблема с мобилизацией и снабжением. Наличие в офицерском корпусе людей, ранее состоявших на службе у турок и крымского хана, предполагало хорошее знакомство русского военного командования с организацией и вооружением османской армии176.
Война с Османской империей (1678–1681) началась для Русского государства успешно – ему удалось отстоять свои владения в Украине. Русские войска под предводительством иностранного командира присоединились к казацкому войску под столицей Правобережья Чигирином. Им удалось удержать под своим контролем Левобережье, не допустить отпадения Запорожской Сечи, не дать туркам разграбить склады с заготовленным для строительства укреплений лесом и перекрыть им дорогу на Киев [Смирнов 1946, II; Davies 2002: 98]. В скором времени была собрана еще одна армия численностью около 48 тысяч человек. На две трети она состояла из полков «нового строя», и свыше половины этих солдат были призваны в Белгородском и Севском разрядах и имели опыт боевых действий в Украине. Русские войска, которыми командовал князь Г. Г. Ромодановский, объединились с казаками Самойловича под личным предводительством гетмана. Вспомогательные военные силы расположились в Путивле, Мценске и Рыльске. Сбор и содержание этих войск были обеспечены особыми податями, которые взимались деньгами и зерном [Загоровский 1980: 92]177.
В 1677 году объединенные русско-казацкие силы не дали туркам захватить Чигирин. Благодаря удачному ландшафту местности гарнизону гетманской столицы удалось отбить первый штурм османов. Турецкие саперы, пытавшиеся соорудить подкоп под шаткие, недавно установленные деревянно-земляные укрепления Чигирина, увязли в песчаной почве [Murphey 1999: 113]178. На выручку осажденным быстро прибыла большая армия князя Ромодановского, состоявшая из хорошо обученных полков «нового строя». Войска Ибрагима-паши были вынуждены отступить, но крымские татары продолжали совершать набеги на крепости, входившие в южные засечные черты [Загоровский 1980: 92–93]. После окончания военной кампании русские войска были распущены, и солдаты вернулись домой.
Однако османы не собирались так просто отказываться от своих планов. В 1678 году под предводительством самого великого визиря Кара-Мустафы турецкая армия численностью 70 тысяч человек, без учета крымско-татарской конницы, вновь подступила к Чигирину. Русское командование не было готово к новой кампании. На защиту крепости было послано меньше солдат, чем в прошлом году, и снаряжены они тоже были хуже. Тем не менее на помощь защитникам Чигирина вновь было послано крупное русское войско. Князь Г. Г. Ромодановский опять подошел к столице Правобережья. Однако на этот раз русский воевода совершил странную и оказавшуюся роковой ошибку, став лагерем к востоку от города в ожидании новых подкреплений; кроме того, политический конкурент Ромодановского, князь В. В. Голицын, командовавший Большим полком, отказывался выполнять его приказы. Притом что осажденный гарнизон Чигирина под предводительством П. Гордона оборонялся стойко, хотя и хаотично, действия русской армии, стоявшей вблизи города, были, в отличие от прошлогодней кампании, неумелыми и несогласованными. В конце концов Ромодановский приказал оставить и разрушить Чигирин, так и не вступив в бой с основными турецкими силами. Причины этого решения до сих пор остаются не до конца ясными. Возможно, приказ оставить Чигирин поступил из Москвы, поскольку оборона гетманской столицы обходилась Русскому государству слишком дорого и царское правительство сочло более важным защитить Киев и собственные границы [Davies 2002: 100–105, 108–111; Загоровский 1980: 101; Gordon 1849–1852, II: 35–40; Гордон, Брикнер 2022]. Однако тогда вся вина за сдачу Чигирина была возложена на Ромодановского; он лишился своего поста, и правительству пришлось искать нового главнокомандующего русскими войсками на Юге.
Несмотря на это тяжелое поражение, война была еще далеко не окончена. В 1679 году Русское государство опять собрало крупную армию; третий год подряд в нее входили ратники из центральных областей империи, полки «нового строя» из южных действующих и гарнизонных разрядов и донские казаки. Большая полевая армия выступила на запад к Киеву, а прочие части усилили гарнизоны пограничных крепостей. Однако турки решили в этот год воздержаться от проведения военной кампании. И хотя южное пограничье серьезно пострадало от очередных набегов татар, крымцам не удалось прорваться сквозь засечные черты.
К 1680–1681 годам ни Османская империя, ни Русское государство не были заинтересованы в дальнейшей войне за Украину. По условиям Бахчисарайского договора, подписанного в 1681 году, Турция признала за Россией правой на Левобережную Украину и Киев; Москва, в свою очередь, была вынуждена отказаться от притязаний на Правобережье и Чигирин.
Колонизация и миграция как военная стратегия
Помимо собственно военного противостояния с Османской империей в Нижнем Подонье и Украине Москва проводила активную политику колонизации и строительства укреплений. В 1679–1680 годы, то есть непосредственно во время русско-турецкой войны, Русское государство построило еще одну систему укрепленных линий на границе со степью. Эта цепочка крепостей – Изюмская черта – представляла собой обращенный к югу V-образный выступ. В основании этого треугольника находился кусок старой Белгородской засечной черты между крепостями Усерд и Вольный. Отходившие от этих городков новые оборонительные сооружения соединялись друг с другом возле Изюма и Царева-Борисова. Как и раньше, этот комплекс укреплений состоял из деревянных палисадов, земляных валов, засек, лесов и множества городков и крепостей; его основное предназначение заключалось в отражении набегов. Изюмская черта дала возможность Русскому государству колонизировать новый участок степи между Белгородом и вассалом Порты – Крымским ханством.
Возведением этих оборонительных
