Идеальное лекарство. Записки врача о беге - Броди Рамин
Бег – это наше общее право, данное по праву рождения как виду, но это еще и дар, которым нужно дорожить и делиться, снижая порог входа и гарантируя, что те, кто больше всего нуждается в его пользе, смогут использовать этот вид спорта для самосовершенствования.
К счастью, бег довольно расположен к тому, чтобы стать демократичным занятием. Я видел многих людей, которые никогда не мечтали о беге, решивших начать с ходьбы, перешедших на бег трусцой, а в итоге все равно на бег, после ставших увлеченными любителями, занимающимися регулярно. Бег создан не только для быстрых, гибких и высоких. Люди, которые медленно трусят или вовсе идут в забеге на десять километров или полумарафоне, в день соревнований преодолевают расстояние гораздо медленней, чем профессионалы, которые финишируют за считаные минуты. Но необязательно бежать только для того, чтобы выигрывать гонки.
Бег может помочь вам найти круг общения, снять стресс или переключиться.
Недавно я стал одним из тех парней, которых вы видите в беговой экипировке с рюкзаком, направляющимся в офис. Я пришел к этому не сразу, но это был закономерный шаг в моем беговом путешествии. Обычно я езжу на работу на велосипеде, но, поскольку эта зима оказалась снежная, я убрал его и начал упаковывать рабочую одежду в рюкзак, чтобы отправляться на работу на своих двоих. В первый раз это показалось мне необычным, хотя я уже много раз пробегал шестикилометровую дистанцию на тренировочных пробежках. Дорога занимает всего полчаса, и я приступаю к работе, чувствуя себя еще лучше, чем раньше. Обычно я бегаю и в обеденный перерыв или бегу домой после работы. Теперь, преодолев этот когнитивный барьер, я не понимаю, что мешало мне делать так все это время. Я каждый день вижу, как люди не могут заниматься спортом из-за когнитивных барьеров, но понял, что, как только мы отбрасываем их в сторону, трудно вспомнить, почему они когда-либо сдерживали нас.
7 декабря. Сегодня я бежал с определенной целью. Это была моя первая вылазка в новый кофе-бар на рынке Байуорд в центре Оттавы. Я слышал, что там варят кофе разнообразными способами: во френч-прессе, габете, в кемексе, настаивая и используя другие технологические новинки. Мои воспоминания о беге в Монреале в октябре были связаны с кофе и бегом – идеальном сочетанием тепла, пота, кофеина и успокаивающей свободы. Мокрый снег шел все утро, пока я двигался по дорожке вдоль канала в сторону центра города. Я едва заметил оттавский час пик, проскользнув мимо. Я был полон решимости добраться до места назначения.
В последние недели мой темп немного замедлился. После быстрой гонки в Ока я не смог убедить себя, что нужно быть быстрым, когда тренируюсь для своего следующего полумарафона, до которого еще три месяца. Снег и дождь, которые всерьез зарядили в последние недели, также замедлили меня. Однажды утром, когда я бежал на работу, за ночь выпал такой сильный снег, что я был вынужден подскакивать на каждом шагу, как будто бежал по пляжу, покрытому глубоким песком. Когда я пришел на работу, коллега Бетти спросила, видел ли я когда-нибудь лося, бегущего по глубокому снегу. «Он движется так быстро, словно все это ерунда, – сказала она. – И даже когда снега по шею».
Я добирался до кофе-бара чуть дольше получаса. Бариста были расторопными и общительными: Софи рассказала мне, что родилась в Англии и постоянно переезжала, потому что ее отец служил в канадской армии. Луиза, увидев мою спортивную одежду, отметила, что в прошлом году участвовала в марафоне в Торонто и в мае этого года пробежит второй марафон в Оттаве. Я наблюдал, как они готовят множество различных сортов кофе, а снаружи на Йорк-стрит продолжал падать снег. Я наслаждался этими ощущениями. Софи попробовала только что кофе из френч-пресса и воскликнула: «Так вкусно, что слюнки текут». Я выпил три чашки, каждая из которых была сварена по-новому. Я чувствовал себя невероятно умиротворенным. К тому же открыл для себя еще один способ наслаждаться бегом.
По дороге домой я сосредоточился на том, как мягко бежать по только что выпавшему снегу. Мои ноги чувствовали себя намного лучше во время бега зимой. На днях я сказал жене, что самый удобный предмет одежды, который у меня есть сейчас, – леггинсы для бега. Я неловко попытался объяснить, почему в них всегда чувствуешь себя как надо. Даже в самый разгар канадской зимы в них тепло, но никогда не жарко. Я смутился, но Мелисса сочувственно улыбнулась и заверила, что понимает.
Я бежал по мосту Бэнк-стрит, который изгибается высоко над каналом. Небо было зимним, серо-голубым. Год почти закончился. На прошлой неделе я видел пьесу о сыне, который пытался смириться со смертью отца. Когда гробовщик пришел забрать тело, сын спросил, научила ли его жизни работа с мертвыми. Гробовщик ответил, что это заставило его больше ценить мелочи, такие как ощущение дождя. Актер закрыл глаза и вытянул руки на тускло освещенной сцене, как будто ловя дождевые капли. Когда я перебегал мост и снег ударил мне в лицо, это воспоминание смешалось с памятью об одном из моих любимых отрывков в художественной литературе, концовке рассказа Джеймса Джойса «Мертвые»:
«Да, газеты не ошибались: по всей Ирландии шел снег. Он падал во всех частях сумрачной центральной равнины, на безлесных холмах, мягко упадал на болота Аллена и дальше к западу падал мягко в темные и буйные воды Шеннона. Он падал и во всех частях одинокого кладбища на холме, где лежал Майкл Фьюри. Он скапливался на покривившихся крестах и надгробиях, на ограде нешироких входных ворот, на голых колючках терна. Душа Габриэла медленно истаивала. Он слушал, как тихо падает снег по всей вселенной и упадает тихо, как нисхождение их последнего конца, на всех живущих и мертвых»[21].
