45 немецких философов, которых обязательно надо знать - Ирина Анатольевна Мудрова

Нам провиденье посылает случай,

Чтоб человек его направил к цели.

Изменчива приверженность народа,

И столь же зыбок приговор его.

Когда народ во что-то крепко верит,

Становится весомей правды ложь.

Для всех людей от века

Правдивости порукой были слёзы.

Кто слёз не льёт —

Не женщиной рождён.

Унизив единственного сына, вы сделаете его несчастным, но сами счастливее от этого не станете.

Не плоть и кровь – сердце делает нас отцами и детьми.

Выстрел мимо цели грозит бедой охотнику.

Быть жертвой – это страшная судьба!

Живи со своим веком, но не будь его творением.

Любовь лишь знает тот, кто любит безнадёжно.

Для разума лишь правда существует,

Для трепетного сердца красота.

Лишь до первой пробы

Бывает безупречной добродетель.

Смерть не страшна… но жить, не видя солнца,

Вот где беда.

Изменчивая, шаткая толпа, колеблемая каждым ветром! Горе тому, кто обопрётся на тебя!

Нет надежды только для мёртвых.

Гейне Христиан Иоганн Генрих

1797–1856 года

Немецкий поэт, мыслитель, публицист и критик позднего романтизма.

В философии Гейне различал два основных направления: идеализм и материализм. Гейне, по словам Ф. Энгельса, был единственным человеком, кто в то время сознавал, что философская революция в Германии «служила введением к политическому перевороту».

Отрицая спиритуалистическое учение христианской церкви и с философской, и с этической точек зрения, Гейне предпочитал материальное начало, земные потребности человека. Революционный демократ, Гейне стремился к тому, чтобы немецкая революция была не только «политической эмансипацией», но и «эмансипацией плоти», что означало для него действие, направленное на удовлетворение материальных интересов народа.

Эстетические воззрения Гейне проникнуты стремлением наполнить поэзию гражданственно – политическим содержанием, идеями, волнующими демократические классы общества.

Там, где кто-то сжигает книги… в конце концов, начинают сжигать людей.

Истинное красноречие состоит в том, чтобы сказать все, что необходимо, и ничего, кроме того, что необходимо.

Врагам нужно прощать, но не раньше, чем их повесят.

Молчание – необходимое условие счастья.

Дурак может говорить, а мудрый говорит.

После Исхода свобода всегда говорила с еврейским акцентом.

Сон прекрасен, смерть ещё лучше, а не родиться – это, конечно, чудо.

Кощунственный француз – это зрелище, более приятное Господу, чем молящийся англичанин.

Умный всё замечает, а невежда комментирует обо всем.

Все наши современные философы, возможно, даже не подозревая об этом, смотрят в очки, которые полировал Барух Спиноза. Спиноза был философом, который зарабатывал себе на жизнь шлифованием линз.

Все особые хартии свободы должны быть отменены там, где должен процветать универсальный закон свободы.

Одинокая ель стоит на северной бесплодной высоте; она спит, а лёд и сугроб накидывают на неё одежду белого цвета.

И снова мы удостоили нас своей радостью,

И так приятно, поцелуй, поцелуй, нежно.

И по пруду плывут

Два лебедя, все белые, как снег;

Сладкие голоса таинственно пронзают меня

Пирсом, когда они идут вперёд.

Они плывут, и звонкая

Сладкая мелодия поднимается высоко;

И когда лебеди начинают петь,

В настоящее время они должны умереть.

Бог дал нам речь, чтобы мы могли говорить приятные вещи нашим друзьям и рассказывать горькую правду нашим врагам.

Христос катался на заднице, а теперь ослы катались на Христе.

Когда чудное изображение луны дрожит в бушующих волнах океана, пока она в небесном своде движется с тихим мирным движением.

Атеизм – последнее слово теизма.

О! Латиноамериканцы! – Мадам, вы действительно не представляете, что это за беспорядок. Римляне никогда бы не удосужились завоевать мир, если бы были вынуждены первыми выучить латынь.

Христианство – это идея, и как таковая она неразрушима и бессмертна, как и любая идея.

Опыт – хорошая школа. Но плата за обучение высока.

Везде, где великая душа высказывает свои мысли, есть и Голгофа.

У каждого века есть свои проблемы, благодаря которым человечество помогает двигаться вперёд.

Каждый период – это сфинкс, который бросается в пропасть, как только разгадывается его загадка.

Свобода – это