Тайны древней Африки - Николай Николаевич Непомнящий
Еще один штрих к истории армяно-эфиопских связей. В Эчмиадзине известный русский востоковед Б. Тураев нашел фрагменты эфиопских рукописей XIV–XV веков. А среди рукописей Британского музея сохранились списки армянских слов с переводом на древне-эфиопский язык геэз…
102 года прожил дипломат Мурад Гелеби и 50 из них отдал служению Эфиопии. В 1700 году император Иясу 1 послал его во Францию ко двору Людовика XIV.
Шли годы, и все большее число армян знакомилось с далекими африканскими странами. В начале XVIII века Аствацатур, архимандрит из Харбарды по прозвищу Тымбэк, совершил путешествие в Судан и Эфиопию. С ним вместе ездил чтец из Тигранакерта Аветик Багдасарьян, он-то и оставил описание того интереснейшего путешествия. Читатели в далекой Армении с любопытством узнавали о провинциях амхара и галла, об эфиопских и сахарских иудеях, о кочевых племенах абабде, торговых маршрутах и поселениях. Двое этих странников добрались до Чада, куда европейцы попали только в XIX веке!
В своих записках они вскользь замечают, что жители Текрура в Западном Судане хорошо относятся к армянам. Значит, и до Аствацатура и Аветика там бывали их соотечественники?
В 1947 году армянский исследователь А. Туршян защитил кандидатскую диссертацию по проблеме армяно-эфиопских связей в средние века. Так вот, он напал на следы пребывания в Эфиопии еще одного замечательного армянина — Товмаджана. В первой половине XVIII века он был казначеем при императоре и оставил интересные воспоминания. Они вышли в Венеции на армянском языке и потому до сих пор не использовались африканистами.
Шотландец Джеймс Брюс, оказавшийся в Гондаре в 1770 году, был несказанно удивлен, увидев при дворе императора молодого армянина. Но нам-то с вами это уже не кажется странным!
Грузины также были нередкими гостями в Африке. «Курз» упоминаются в эфиопском религиозном сочинении XV века — «Книге чудес Марии». «Квердж» есть в летописях времен императора Галавдевоса в первой половине XVI века. Наверное, речь идет о ремесленниках, приглашенных императором для строительства его дворца.
Но еще задолго до этого, в царствование поздних Фатимидов в XI–XII веках, стали укрепляться связи между народами Закавказья и долины Нила, а еще чуть позже султаны Айюбиды стали получать для своего войска рабов с черноморского побережья и из Восточной Европы. Они весьма котировались, наряду с чернокожими невольниками. В 1250 году выходцы из среды этих рабов-мамлюков захватили власть в Египте и выдвинули своих султанов. Большинство из них оказалось половцами из южнорусских степей, но имелись и выходцы с Кавказа. В XIV веке так называемые «черкесские султаны» правили по всей Северной Африке и позволяли египетским купцам беспрепятственно ходить аж до Индии, а также на запад, до Гибралтара. Благодаря смелым рейдам кавказцы добрались чуть ли не до Центральной Африки!
В среде мамлюков было немало грузин, лазов, мигрелов и абхазцев, и потому отношения Египта с Грузией были весьма дружеские. В 1510 году, когда венецианские пираты и рыцари с Родоса напали на египетский флот, мамлюкский султан Аль-Гури велел арестовать католическое духовенство в Иерусалиме. Но эфиопских и грузинских религиозных деятелей, несмотря на их тесные связи с католическими центрами Европы, репрессии не тронули!
Итак, мы подошли к 80-м годам XVIII века, когда в регионе сложилась прелюбопытнейшая обстановка: сама Грузия теряла последние силы в неравной борьбе с Турцией и Ираном, а правителями Египта и Ирака были… грузины, они же занимали ведущие военные посты в Сирии, Палестине, Анатолии и европейской Турции, а командующим турецким флотом был… армянин из грузинского селения Пшагели! Своих союзников они видели прежде всего в грузинских землях, но главным образом — в России. Нужны были гарантии тесного сотрудничества всех антитурецких сил. Случай представился в 1786 году: артиллерийский офицер Манучар. Качкачишвили годом раньше обратился к своему царю с просьбой дать ему разрешение навестить дядю в Египте.
Ираклий снабдил его рекомендательными письмами к русскому послу в Стамбуле Я. Булгакову и мамлюкским правителям Египта. Максим Качкачов (так называли его в России) провел большую дипломатическую работу. О ее результатах известно благодаря исследованиям доцента Тбилисского университета В. Мачарадзе, который обнаружил в Центральном архиве древних актов документы: послание Качкачишвили князю Потемкину и, кроме того, сохранившиеся донесения посла Булгакова. Оставив в стороне ту пользу, которую принесли переговоры молодого офицера, выделим главное для нашего повествования — новые сведения об Африке и о том дружеском расположении, которое выказывали эфиопские* правители по отношению к нашим соотечественникам.
«По велению Ибреим-бека начали мы дружбу с абашинским парзитентом (резидентом — Ред.), и вышеупомянутый «пархитенд» рассказал нам и расспросил о российской монархине и обо все устройстве в войсках и городах. По своему разумению мы рассказали. Очень приятно им было услышать о русских делах. В этой дружеской беседе спросил я его: почему вы не сговариваетесь с европейцами, чтобы регулу и артиллерии обучиться… Тогда он мне ответил так: в предшествующие времена джезувитские патеры (иезуиты — Ред.) пришли в нашу страну и такую смуту посеяли, что тринадцать лет мы истребляли друг друга. По этой причине наложено проклятие, чтоб не впускать человека католической веры в нашу страну… а людей греческой веры надо впускать по паспорту парзитента» (Из доклада Максима Качкачова князю Потемкину о намерении египетских беев и царя Эфиопии установить связи с Россией).
Вообще, надо сказать, что некоторые сюжеты, подаренные нам историей, требуют дополнительного изучения, а некоторые, как, скажем, последний, так и просятся для повести или романа, не говоря уже об экранизации!
Но давайте обратимся к России. 1472 год. Всем известная дата хождения за три моря тверского купца Афанасия Никитина. Он был первым из русских, кто пришел к сомалийским берегам со Стороны Индии. «И в той же земле Ефиопской бых пять дни, божию благодатию зло ся не учинило, много раздаша брынцу (риса — Ред.) да перцу, да хлеби ефиопам, ини судна не пограбили».
Но вообще-то Никитин не был первым. За несколько лет до него коптскую службу в Иерусалиме наблюдал купец Василий. Он же оставил описание величественного Каира.
Прошло без малого сто лет, прежде чем новый русский человек не засобирался в дальние земли. Сохранилось его имя — Василий Поздняков, московский купец. В 1558 году, когда из Москвы на родину стали уезжать православные прелаты, бывшие здесь с
