Стамбул и тайны османских султанов - Николай Николаевич Непомнящий
После длительного периода исследований по математике и геометрии он написал произведения «Куттаб» и «Хисаб» и представил их еще султану Селиму I.
Недавнее исследование его книги «Хисаб» показало неизвестный факт, что Матракчи придумал некоторые ранее неизвестные методы умножения. Одним из значимых результатов, показанных в этой книге, было то, что метод умножения решеткой был широко использован в Эндеруне в течение почти 50 лет, прежде чем Джон Нейпир вновь представил его западному миру. Кроме того, известны его труды по математике и истории, также он был очень известен благодаря своим миниатюрам. Еще Насух был настоящим воином и мастером изготовления ножей, мечей, кинжалов. Он работал в качестве учителя в школе Эндеруна. Он и его ученики продемонстрировали свои навыки в шоу, которое было частью праздника обрезания сыновей Сулеймана I. Из-за его успеха в этой демонстрации Насух получил почетное звание устада (мастера) и рейса (начальника) от султана. Насух был непревзойденным игроком в матрак, обучая ей шейх-заде – сыновей султана и устраивая показательные поединки во дворе дворца.
Он также написал книгу об использовании различных видов оружия и техники боя кавалерии и пехоты под названием «Tuhfet-ül Guzât».
При дворе Сулеймана I работали персы, албанцы, черкесы, молдаване (турки лишь начинали осваивать мастерство живописцев). Насух-эфенди был самым известным художником этой группы.
Как придворный ученый и художник, Насух в 1534–1535 годах сопровождал султана Сулеймана в походах и описал эти военные экспедиции в «Отчете о каждой стадии кампании в Двух Ираках» (рукопись на арабском и персидском языках, более известна под названием «Меджмуа-и-Меназил», или «Маршруты»). Текст рукописи Насух сопроводил 132 иллюстрациями. Научно-художественный стиль этих миниатюр положил начало развитию в османском искусстве жанра «топографической» живописи[5].
В каждой миниатюре Насуха просматривается намек на благотворную преобразующую и организующую роль Османской империи, берущей под опеку территории, погрязшие в хаосе неверия и запустения. Так, его панорама Эрзурума, отвоеванного османами у монголов в 1514 году, создает впечатление неудобной для жизни, пережившей свое время крепости, в тесные кварталы которой рядом с церквами с трудом втиснулись небольшие мечети. Напротив, Кара Амид (ныне Диярбакыр) выглядит как воплощение идеально спланированной цитадели исламского государства.
Так мог выглядеть Насух-эфенди, да и любой образованный турок
Битлис же похож на процветающий среди бесплодных скал сказочный город – с замком на линии крепостных стен, большими красивыми зданиями с куполами и аркадами, загородной соборной мечетью и пышным садом. Эскишехир горделиво демонстрирует архитектурные преимущества османских мечетей, дворцов и мавзолеев в сравнении с невзрачной старой застройкой.
Яркая образность созданных Насухом городских пейзажей позволила турецким искусствоведам назвать его миниатюрные картины «портретами городов». Свою хронику побед Сулеймана Великолепного – Сулейман-наме (ок. 1545, Стамбул, музей Топкапы) Насух украсил 32 выразительными «портретами», в том числе изображениями городов, в порты которых заходил турецкий флот во время средиземноморской кампании 1543 года под предводительством знаменитого Барбароссы.
Бали-бей: храбрый воин и покоритель женских сердец
Так уж повелось, что всякая история, пусть даже не всегда гладкая и предсказуемая, сплошь состоит из героев. И сегодняшние сериалы из жизни тех лет лишь отдаленно могут поведать о хитросплетениях далекого и великолепного века, одним из благородных символов которого по праву стал знаменитый Бали-бей.
Живший во время правления султана Сулеймана Малькочоглу Бали-бей происходил из рода Малькочей, живущих в период с XIV по XVI век, и носил имя Мехмед. Он также упоминается, как великий Бали-паша, родившийся в 1495 году, то есть он одного возраста с султаном Сулейманом. Он был женат на дочери Баязида II Айнишах. Но в книге Фрили написано, что он женат на дочери Айнишах – Девлетшах, а дочь Баязида была его тещей, а матерью была другая дочь Баязида – Хума Шах-султан.
Будучи еще ребенком, он обучался ратному делу с таким вдохновением, что не было сомнения в его успешной карьере военного.
Достигнув совершеннолетия, Мехмед участвовал в венгерской кампании в качестве младшего офицера. Проявив себя и набравшись опыта, пылкий и неопытный воин стал холодным и расчетливым военачальником.
В 1533 году, во времена султана Сулеймана Великолепного, Мехмеду доверяют провести первую самостоятельную военную операцию – осаду хорошо укрепленной венгерской крепости Дьюла на юго-востоке Венгрии. Молодой военачальник успешно выполняет поставленную задачу – крепость была взята всего за 59 дней.
В 1537 году Мехмед-бей участвует в военной операции в Йемене. Эта была одна из самых коротких кампаний в серии турецких войн на территории мамлюков.
В дальнейшем Мехмед поступает под командование Лалы Кары Мустафы-паши, знаменитого османского полководца боснийского происхождения (то есть из тех мест, что и сам Мехмед), «прославившегося» на века своими зверствами на Кипре и Мальте.
Турецкая армада дала знать киприотам о себе 1 июля. Турки стремительно обрушились на Лимасол, разорили и сожгли город, а затем двинулись вдоль южного берега к крепости Ларнаке, где, благодаря бездействию руководителя обороной Кипра Николо Дандоло, смогли свободно произвести высадку на берег.
Взяв несколько крепостей, 11 сентября Лала Мустафа-паша отправил парламентера к командирам последней ещё не сдавшейся венецианской крепости – Фамагусты – с требованием немедленно сдаться.
Крепость Фамагуста, которую обороняли Марк Антонио Брагадино и Асторре Бальони, капитулировать отказалась и 17 сентября османы приступили к осаде.
Защитники Фамагусты немногочисленными силами сдерживали османов, ожидая подкреплений, обещанных Венецией и Испанией. Но все было напрасным. Боеприпасы были не вечны, запасы продовольствия подходили к концу. Тем не менее, христиане продолжали держать оборону.
Когда Мустафа-паша понял, что голодные и обессилевшие защитники не смогут выстоять против решительного натиска, был предпринят ожесточенный штурм, который лично возглавил Малькочоглу Мехмед-бей. Но, к несчастью для турок, осажденные оказали героическое сопротивление, несмотря на то, что в их рационе уже давно не было ничего, кроме бобов. В результате неудачного штурма Мехмед погиб, а крепость по-прежнему была в руках христиан. Лишь спустя некоторое время Брагадино лично прибыл к Мустафе-паше для обсуждения условий капитуляции.
Вполне возможно, что благородная натура Мехмед-бея была бы потрясена чудовищными зверствами, учиненными турецким командующим. Янычары сняли с коня Брагадино, отрезав ему уши и нос,
