Шерсть дыбом: Медведи-взломщики, макаки-мародеры и другие преступники дикой природы - Мэри Роуч
Глава 1
Убойный отдел
Криминалистическая экспертиза, когда убийца – не человек
На протяжении большей части прошлого века шанс человека погибнуть в результате нападения пумы не превышал шанса погибнуть в результате падения каталожного шкафа. Снегоуборочные машины убивают в два раза больше канадцев, чем медведи гризли. В тех редчайших случаях, когда житель Северной Америки гибнет в лапах млекопитающего Северной Америки, расследовать это происшествие приходится офицерам и служащим департаментов рыбного и охотничьего хозяйства штата или провинции (в штатах наподобие моего, где охота не так распространена, их переименовали в департаменты рыбных ресурсов и дикой природы). Из-за того, что случается такое крайне редко, мало у кого из этих мужчин и женщин есть соответствующий опыт. С браконьерством они сталкиваются куда чаще. Но когда роли меняются и в качестве подозреваемого выступает животное, возникает потребность в других методах криминалистической экспертизы.
Иначе ошибок не избежать. В 1995 году, когда на лесной тропе нашли мертвым молодого мужчину с колотыми ранами в области шеи, предположили, что в его гибели повинна пума, в то время как настоящий убийца, человек, разгуливал на свободе. В 2015 году волка ошибочно обвинили в том, что он якобы вытащил мужчину из спального мешка и убил его. Из-за того, что происходят такие случаи, и существует WHART[2] (Обучение методам реагирования на нападения диких животных) – «ужаснейший акроним», по признанию его основателя. WHART – это пятидневный курс, состоящий из лекций и практических занятий на местности; проводят его сотрудники Службы охраны природы канадского штата Британская Колумбия[3].
Потому что у них-то опыт есть. В Британской Колумбии пумы нападают на людей чаще, чем в любом другом североамериканском штате или провинции. В Британской Колумбии насчитывается 150 000 черных медведей (даже на Аляске их меньше – 100 000), 17 000 гризли и 60 специалистов по нападениям хищников, 14 из которых (специалистов, не медведей) на этой неделе приехали из Канады, чтобы поработать инструкторами WHART. WHART-2018 проводится Департаментом дикой природы штата Невада, у которого есть отделение в Рино. Этот факт помогает объяснить, почему профессионалов в области дикой фауны обучают в здании казино, дикая фауна которого сводится к мохнатым человекообразным на игровом автомате «Йети Бетти» и к неназванной «биологической угрозе», из-за которой на день закрыли бассейн. Кроме WHART, похоже, конференц-центр казино «Бумтаун» на этой неделе никто больше не забронировал. В соседнем помещении администрация комплекса режется в бинго.
Нас, слушателей, – общим числом около восьмидесяти человек – разбили на группы и каждую препоручили заботам одного из экспертов. Их, как и вообще канадцев, от белых американцев можно отличить в основном по манере речи. Я говорю о характерной привычке северян заканчивать предложение вопросительным междометием. Очаровательный обычай, который несколько сбивает с толку в контексте темы разговора. «Он стал отличным источником пищи и все такое, а?», «Держится на двух-трех сухожилиях, так, да?».
Наш конференц-зал «Пандероза» – это стандартное помещение с подиумом и экраном для демонстрации слайдов и видео. Из антуража выбиваются только пять больших черепов животных, которые, словно участники панельной дискуссии, разместились на длинном столе в передней части комнаты. На экране медведь гризли атакует Уилфа Ллойда, жителя Кранбрука в Британской Колумбии. Видео – часть презентации, озаглавленной «Тактика отстрела хищника, нападающего на человека». Инструктор рассказывает, с какими трудностями столкнулся зять Уилфа, пытаясь застрелить медведя и не задеть человека: «Не было видно ничего, кроме медвежьей туши, да еще время от времени выглядывала рука или нога Уилфа». Зять спас Уилфу жизнь, но ранил его в ногу.
Еще одна проблема: меткость стрельбы ухудшается под воздействием адреналина. На мелкую моторику надежды нет. Что надо делать, говорят нам, так это «бежать прямо на зверя, воткнуть в него пушку и стрелять вверх», чтобы не задеть пострадавшего. Правда, в этом случае вас подстерегает опасность «перенаправления атаки». Это успокаивающее техническое выражение означает, что зверь бросил свою жертву и теперь идет за вами.
Второе видео иллюстрирует важность порядка и дисциплины в суматохе, которая поднимается при нападении хищника. Перед нами сафари: лев преследует охотника. Другие члены охотничьего отряда разбегаются в разные стороны. Видео неоднократно ставят на паузу, когда ружье оказывается направлено сразу и на льва, и на человека непосредственно за ним. «Держитесь вместе и переговаривайтесь», – советуют нам. Позже мы попрактикуемся в таких вещах в приближенной к жизни полевой обстановке в безлюдном месте на берегу реки Траки, чуть ниже казино.
Курсор переводят на стрелку «пуск», и лев возобновляет атаку. Я раньше работала в зоопарке: рычание в львином вольере во время кормления не описать словами. У меня кишки сворачивались. И это была всего лишь застольная беседа! Лев на видео хочет запугать и уничтожить. Игроки в бинго наверняка недоумевают, что же, черт возьми, происходит в зале «Пандероза».
После еще одной презентации мы делаем перерыв на ланч. Заказанные заранее сэндвичи уже ждут нас у стойки кафе при казино. Мы стоим в очереди, притягивая любопытные взгляды. Думаю, столько сотрудников правоохранительных органов, да еще в форме, в игровом заведении нечасто увидишь. Я беру пакет с едой и следую за небольшой группой офицеров Службы охраны природы, которые направляются на лужайку. Их кожаные треккинговые ботинки скрипят на ходу. «И тут она смотрит в зеркало заднего вида, – говорит один, – а на заднем сиденье медведь ест попкорн». Разговоры в кулуарах конференций, где собираются офицеры природоохранных служб, – это нечто. Накануне вечером я зашла в лифт в тот момент, когда какой-то мужчина спрашивал: «Пробовали когда-нибудь лосятину?»
Пока мы обедали, инструкторы сдвинули стулья к стенам и разложили на столах мужские и женские учебные манекены из мягкого на ощупь материала – по одному для каждой группы. Сверяясь с фотографиями, инструкторы с художественными задатками при помощи краски – и, видимо, ножовки – убедительно воспроизвели на манекенах раны, полученные реальными пострадавшими. Раны – слишком мягкое слово для описания увечий, на которые способны когти и клыки.
Нашей группе достался женский манекен, хотя по тому, что осталось от лица, разобрать пол практически невозможно; не помогает и табличка, прикрепленная к столу; на ней написано "BUD". Позже, по
