Андрей Шаваев - Разведка и контрразведка
Советская разведка успешно использовала в своих интересах то обстоятельство, что члены общества «Апостолы» принадлежали к людям, которые в силу своих политических взглядов и сексуальных наклонностей должны были с особой тщательностью следить за сохранением тайны о своем образе жизни. Таким образом, лондонской резидентуре ОГПУ удалось сэкономить усилия, поскольку ей не потребовалось тратить время на обучение вновь завербованных интеллектуалов правилам особой конспирации.
Еще одним положительным с точки зрения советской разведки обстоятельством было то, что связи «Апостолов» оставались крепкими на протяжении всей их последующей жизни. При этом те из них, кто не сотрудничал с иностранной разведкой, наверняка знали или подозревали, что на самом деле происходит в их окружении, но, будучи «повязанными» взаимными тайнами, не допускали в свой круг посторонних, надежно храня молчание.
Являвшийся членом элитного клуба «Апостолы» Виктор Ротшильд, нужно полагать, прекрасно знал, «кто есть кто» среди его друзей, которым он на вечеринках под настроение не один раз виртуозно исполнял на рояле джазовые мелодии. Его не смущало, что многие из них придерживались левых взглядов и поддерживали Советский Союз.
Ряд одаренных интеллектуалов из числа его близких друзей были завербованы разведкой Коминтерна в период, когда они учились в Кембридже. Под оперативными псевдонимами действовали Дональд Маклин («Стюарт», «Гомер»), Гай Бёрджесс («Медхен»), поступивший в октябре 1930 года в Тринити-колледж; а также окончивший Тринити-колледж в 1930 году Энтони Блант («Тони»), который являлся членом «Апостолов» с 1928 года. Кроме того, членами «Апостолов» были Лео Лонг («Ральф», «Элли»), Ким Филби («Сынок», «Стенли», «Том»), а также шотландец с выраженным акцентом, происходивший из рабочего класса и обладавший природным блестящим интеллектом рыжеволосый Джон Кернкросс («Лист»). В 30-е годы в Кембридже Джон Кернкросс вступил в коммунистическую партию, откуда, по инструкции резидентуры НКВД, вскоре вышел и устроился на работу в Форин офис.
Работа в палате лордов и основанная на заслугах Ротшильдов в истории империи дружба с Уинстоном Черчиллем создавали Виктору Ротшильду уникальную возможность заниматься для своих новых друзей-единомышленников политической разведкой.
Особенно близкие отношения у Ротшильда в этот период сложились с Энтони Блантом.
Очень близкие отношения Ротшильд поддерживал и с Гаем Бёрджессом. Мать Виктора, миссис Чарльз Ротшильд, материально поддерживала Бёрджесса в то время, когда он искал работу. Одно время она выражала недовольство рекомендациями, которые давались экспертами дома Ротшильдов с Нью-стрит в Сити относительно капиталовложений семьи. Она полагала, что они недостаточно глубоко учитывают реальную политическую обстановку. Гай Бёрджесс в ее присутствии всегда охотно высказывался по поводу актуальной политической ситуации. Как-то он посоветовал миссис Ротшильд как можно скорее продать свои акции, которые она имела в железнодорожных компаниях ряда латиноамериканских государств, поскольку последние, скорее всего, будут национализированы. Она сделала это как раз вовремя, несмотря на противоположные советы своих служащих. Миссис Ротшильд также помнила, что однажды, отдыхая в их семье во время очередных каникул, Гай Бёрджесс предсказал грядущее повышение акций военной промышленности, в связи с чем посоветовал приобрести акции компании «Роллс Ройс». Виктор Ротшильд последовал этому совету и из прибыли от этой операции подарил Гаю чек на 100 фунтов. Сопоставив два случая, миссис Ротшильд предложила выплачивать Гаю гонорар в размере 100 фунтов стерлингов ежемесячно с тем, чтобы он выступал в роли ее личного советника по капиталовложениям.
Особый интерес для советской разведки в тот период представлял еще один весьма заметный член клуба «Апостолы» — Деннис Проктор, будущий постоянный секретарь Министерства топлива и энергетики правительства Великобритании, а также близкий друг Бёрджесса, Бланта, Филби и Уотсона. Проктор разделял левые взгляды своих друзей, правда, членом коммунистической партии не являлся. Заслуживает внимания тот факт, что незадолго до того, как Бёрджесс и Маклин в 1951 году из-за разоблачения вынуждены были бежать СССР, Проктор неожиданно уволился с государственной службы, предпочтя престижной карьере работу в небольшой копенгагенской морской транспортной компании.
Еще одним влиятельным членом клуба «Апостолы» в этот период был и Эндрю Коэн, который, являясь студентом Кембриджа, был связан с существовавшим в 30-е годы в Оксфорде дискуссионным клубом «Кларендон». Этот клуб левого толка также являлся активной вербовочной базой советской разведки, у которой просто не хватало сил на организацию там работы, аналогичной той, которая велась ими в Кембридже. Впоследствии Эндрю Коэн стал дипломатом высокого ранга, но как только началось проводившееся МИ-5 расследование агентурных позиций советской разведки в Оксфорде, Коэн после сердечного приступа внезапно скончался.
Британская контрразведка и ее «русский отдел»
Говоря о деятельности в Англии агентурной сети «кембриджцев», нельзя забывать о том, что слежка за ними находилась в сфере компетенции британской контрразведки, призванной бороться против внешнего врага в лице коммунизма и фашизма. О том, под каким «колпаком» находилась деятельность лондонской резидентуры и ее источников, можно судить по нижеследующему краткому описанию истории британской контрразведывательной службы и методам ее работы.
Известно, что в начале века в Англии существовало несколько разведорганизаций в рамках различных министерств и ведомств. Одним из членов разведывательного сообщества Британии всегда была национальная контрразведка, или, как ее называют, Служба безопасности (МИ-5).
В марте 1909 года, ввиду опасения тотального проникновения в страну агентуры германских спецслужб, премьер-министр Великобритании рекомендовал Комитету обороны Империи обратить особое внимание на эту угрозу и, соответственно, реорганизовать национальную контрразведку. После этого Комитетом обороны на основании рекомендаций премьера были подготовлены инструкции по организации контрразведывательной работы на британских военно-морских объектах. На отдел «К» Бюро секретных служб при Иностранном департаменте Комитета обороны Империи, которому была поручена контрразведывательная деятельность на территории Британских островов, была возложена функция удовлетворения потребностей Адмиралтейства в информации о состоянии флота Германии. В период между 1909 годом и началом Первой мировой войны отделом «К» было выявлено и нейтрализовано около 30 агентов немецких спецслужб, что составляло значительную часть всей агентурной сети разведки Германии на территории Великобритании.
После начала войны в 1914 году Бюро было переведено на военное положение и стало непосредственно подчиняться Генеральному штабу британских вооруженных сил. С января 1916 года Бюро стало частью новообразованного Директората военной разведки (Military Intelligence — МИ), а отдел «К» Бюро секретных служб был переименован в Управление военной контрразведки с индексом МИ-5. Перед новой организацией была поставлена цель, которая была сформулирована следующим образом: «осуществление контрразведывательной деятельности». Под этим, прежде всего, подразумевалась организация защиты вооруженных сил и государственных учреждений от проникновения вражеской агентуры.
Позднее британское законодательство уже в период Первой мировой войны 1914 — 1918 годов существенно расширило полномочия МИ-5. После проведенной реструктуризации бывший отдел «К» стал отвечать не только за проведение контрразведывательной и разведывательной деятельности на военно-морском флоте, но и за осуществление контрразведывательной работы по всей территории Британской империи, в том числе за обеспечение контрразведывателыюго обслуживания военно-промышленных объектов. Кроме того, МИ-5 было поручено непосредственное участие в разработке координационных мер политики правительства в отношении иностранных граждан и лиц без гражданства. В результате к концу войны контрразведкой было арестовано 35 агентов спецслужб Германии. Число сотрудников МИ-5 в этот период составляло 800 человек.
После прихода к власти в Германии Адольфа Гитлера в 1933 году все силы контрразведки Великобритании были обращены в сторону угроз, исходящих от немецкого фашизма.
В этот период за разработку левых и правых экстремистских группировок в британской контрразведке отвечал отдел «Ф-7». Известно, что еще в 30-е годы отдел проявлял интерес к зарождавшимся в стране фашистским организациям, успешно внедряя во все звенья их структур своих агентов. При этом немало сделал в сфере борьбы с местными фашистскими организациями первый руководитель отдела генерал сэр Вернон Келл. Это он на третий день вторжения Германии в Бельгию (13 мая 1940 г.) отдал распоряжение заточить в тюрьму лидера Британского союза фашистов Освальда Мосли, несмотря на то, что Мосли призывал своих чернорубашечников оставаться верными родине, то есть Англии. По приказу Черчилля в тюрьму была отправлена и жена Освальда Мосли — леди Диана Мосли с двумя малолетними детьми: старшему исполнилось всего полтора года, а младшему не было и трех месяцев. Вся семья находилась в тюрьме более трех лет.
