Как Якир развалил армию. Вредительство или халатность - Сергей Юрьевич Сезин
4. Боярский — курсант-одногодичник, работающий в снаряжательной мастерской, неоднократно замеченный в укрывательстве фактов нарушения техники безопасности.
Этих лиц я считал возможным привлечь к вредительской деятельности на военскладе.
В.: Какую работу вы провели на военскладе в части проведения диверсионных действий?
О.: В этом направлении я никакой работы не вел и сведений не имел».
В состав обвинения Амчеславского в бытность его на складе имеется только: «Умышленно уклонялся от принятия решительных мер к фактам вредительства, затягивая ликвидацию его последствий, заостряя внимание руководства на малозначительных фактах вредительства».
В его деле есть два важных документа.
1. Выписка из протокола допроса как свидетеля начальника склада Дмитрия Гавриловича Власова, 1898 года рождения, уроженца Воронежской области, происходящего из рабочих, члена ВКП(б) с 1919 года. Допрос проводил сержант госбезопасности Гравель, занимавшийся делом Амчеславского и других работников склада.
Первая часть показаний, касающаяся трений Власова с Амчеславским, здесь не приводится, так как имеет скорее личный характер и отражает состояние политработы на складе и взаимоотношения между начальником склада и его военкомом.
«В.: Что вам известно о контрреволюционной и вредительской деятельности начальника первого отдела хранилищ склада Фостия?
О.: За один год работы с Фостием Ф.Д. я убедился лично, что вся его деятельность до ареста в апреле 1937 года была целиком и полностью вредительской. При всех приемках боеприпасов на ремонт в мастерской „Б“ — проходил мимо их вредительского качества, никому об этом не рассказывал, стремясь прикрыть вредительскую подрывную работу группы врагов народа, орудовавших в мастерской склада.
а.) принял вредительски изготовленные 107 мм заряды к пушке образца 10/30 года в количестве 5983 штуки — все без тесьмы на крышке обтюратора и выделил все эти заряды в мобзапасы склада.
б). принял от мастерской вредительски запутанные по дополнительному детонатору 152 мм гранаты, из коих в часть не завинчивается вовсе взрыватель на 10–12 мм после ввертывания взрывателя образуется „воздушная пробка“ 10–15 мм и есть серьезные опасения, что произойдет взрыв, если даже подействует взрыватель.
Этот факт Фостий попытался скрыть от всех и попытался втереть очки представителю группы контроля при НКО СССО майору Эрн, хорошо зная, что гранаты выделены в мобзапасы склада. Как система задерживал отправку образчиков порохов на физико-химические исследования в ЦКИХЛ, стремясь повторить пожар и взрыв в складе наподобие 1925 года и в то же время самому остаться незамеченным в этом диверсионном акте. За 1936 год не было отправлено с запозданием до восьми месяцев 150 образчиков порохов.
Все эти вредительские боеприпасы были отправлены в воинские части КВО, и опять же никому не сигнализировал про вредительское качество и непригодность к боевому применению.
Приняв объединенный отдел с боеприпасами, в свое время принятыми от Трахтенберга (свыше 500 тысяч 76 мм выстрелов), изготовленных и отремонтированных также вредительски, Фостий попытался замазать, скрыть этот факт, очевидно войдя в контакт с Трахтенбергом и остальной группой на военскладе.
Попытался сорвать заложение мобзапасов согласно новому предписанию АУ РККА, под всяким предлогом тянул с этим вплоть до трех месяцев и только лишь под прямым и крепким нажимом выполнил эту работу и здесь напутав правильность количественного подсчета отдельных выделений. Затягивая прием вновь поступивших боеприпасов от воинских частей, складов, заводов до 5 и более месяцев, укладывая эти боеприпасы вместе с годными и выделенными в запасы боеприпасы 3–4 категории, отдельные запрещенные виды боеприпасов также укладывая их в одни и те же хранилища, добиваясь настоящей путаницы в учете и отчетности по боеприпасам, так что склад не смог по итогам всего года и вынужден пойти на списание недостающих боеприпасов и оприходование излишествующих целыми вагонами. Чтобы разобраться в этом, нужна серьезная работа целой комиссии в 3–5 человек, которые, возможно, сумели бы разобраться за полгода с подъемом всех архивов за пять лет. Характерно отметить, что такое состояние характерно для мастерских „Б“ и „М“, где подвизались его единомышленники. Все недостатки и излишки занесены в специальную книгу. Никакого совершенно участия в разоблачении врагов народа Фостий не принимал, хотя проработал на складе 18 лет, знал очень многое и при желании мог много раскрыть, но боязнь одновременно раскрыть вместе с единомышленниками и себя заставила Фостия упорно молчать и все скрывать. Остался верен своим руководителям из банды заговорщиков до конца, используя все малейшие возможности для торможения и саботажа всех мероприятий, направленных на ликвидацию последствий вредительства.
В марте подает в мастерскую 122 мм снаряды на ремонт не из числа утвержденных на ремонт в порядке (25 партия вместо 29-й). Такое же предательское отношение проявил со скрытием последствий подачи в мастерскую „Б“ 76 мм снарядов, то есть остался последовательным и активным врагом народа до конца.
Старался создать недовольство рабочих, допуская ежедневно их простои, допуская необеспеченность пунктов работы инструментами и материалом и не выделяя ответственных на пункте, в результате чего появились случаи грубейших нарушений техники безопасности.
Вовсе самоустранился от руководства соцсоревнованием и стахановским движением в отделе, срывал проведение политической и технической учебы с рабочими, играя на отсталых настроениях недавно пришедших рабочих.
Всей своей практической работой Фостий как никто другой являлся активным врагом народа, показывая верность банде военно-фашистских заговорщиков не за страх, а за совесть, и с этой точки зрения представлял наиболее полно и последовательно всю глубину их ненависти к РККА, всему советскому народу.
В.: Что вам известно о контрреволюционной и вредительской деятельности бывшего начальника операционного отделения склада Трахтенберга З.М.?
О.: Вредительская деятельность Трахтенберга сливается с деятельностью бывшего начальника отдела № 1 Фостия, так как они вместе работали в одном отделе хранения. Трахтенберг — старшим пиротехником, то есть заместителем Фостия. А до первого января 1937 года порознь в двух разных отделах, но родственных по хранению, так как в обоих отделах хранились боеприпасы.
Трахтенберг хорошо знал о вредительском ремонте боеприпасов в мастерской склада, так как привлекался Поповым и Булгаковым к контрольным обследованиям в составе группы экспертов из состава мастерской „Б“ бывшим начальником Кузьминым, к тому же уже в 1936 году отдельные сигналы отдельных товарищей о вредительском ремонте уже подавали, но тем не менее Трахтенбергом было принято отремонтированных 76 мм выстрелов свыше 500 тысяч штук, явно вредительских, из них 30–40 процентов негодных к боевому использованию. Одновременно Трахтенберг эти вредительски отремонтированные выстрелы принял и направил в мобилизационный запас склада и части КВО.
Хорошо знал о запрещении сбора выстрелов из американских порохов „СП“, а также и запрещении сборки выстрелов в мобилизационный запас из
