Юрий Чернер - Улыбка Диллинджера. ФБР с Гувером и без него
«…если правительство США, и в первую очередь его правоохранительные составляющие, не предпримут быстрых и всеохватывающих действий по оказанию помощи нарождающимся демократиям в Центральной и Восточной Европе, равно как и тем, что прежде составляли Советский Союз, то могут быть утеряны возможности для свободы».
Касаясь России того периода, Луис Фри воскликнул: «Мы не имеем права сидеть сложа руки и наблюдать за тем, как новая разновидность гангстеров восходит к власти в этой стране»[129].
Естественно, ФБР больше всего беспокоит появление новых и очень опасных, в силу их юридической неурегулированности, способов отмывки «грязных денег», прежде всего от наркобизнеса и гемблинга, через Россию. А обстановка там остается весьма сложной даже со сменой руководства. Об уровне коррупции можно судить и по прямым внешним проявлениям — в числе обвиненных были и генеральные прокуроры, и министры, и руководители крупных ведомств, например, один из высших должностных лиц, секретарь Совета Безопасности П. Бородин. В других странах СНГ среди обвиненных в коррупции и хищениях есть и премьеры, и вице-премьеры, и множество министров. Можно судить и по признакам косвенным: не только в городах и регионах России, но и Государственной думе происходят покушения и убийство законодателей; в некоторых городах списки депутатов за несколько лет превратились в мартиролог. Условия для финансовых злоупотреблений, в частности отмывания капитала и транзита наркотиков, пока еще остаются в России благоприятными — и это в полной мере используется и американской мафией, и мировой наркомафией.
Но есть и другие причины. Основные «источники» вывоза больших денег из России и стран СНГ — это представители исполнительной власти и бизнесмены, которые находятся (или находились) с ними в коррупционных связях. Размещение и использование этих денег в США стимулировало развитие собственной, уже американской, коррупции. Кроме того, поражение коррупцией исполнительной власти серьезно изменяло структуру российского общества — в частности, замедляло, если не поворачивало вспять, создание демократической модели. Этот вариант мог привести к явлению еще более опасному, чем некогда идеократическая система: к созданию бандократии у ядерного гиганта. Бандократия аморальна, непредсказуема, неуправляема — и при наличии столь мощного ядерного потенциала смертельно опасна для мира в целом и Америки в частности. Даже в таком простом аспекте, как продажа ядерного оружия потенциально или действительно террористическим режимам в других странах мира, или даже отдельным террористическим группировкам. Дополнительным фактором, вызывающим беспокойство в США, является политическая нестабильность, в частности трения между центром и субъектами федерации. Это далеко не только внутреннее дело: ведь потеря управляемости и конфликты в регионах немедленно оборачиваются вспышками не только региональной, но и международной преступности в самом широком спектре.
В США еще на переломе девяностых была выработана стратегия, принятая уже тремя администрациями — стратегия на создание в России демократического государства, с приматом законодательной власти над исполнительной. То есть, на превращение, в конечном итоге, этой великой державы в партнера, от которого не больше прямой угрозы США, чем, скажем, от «ядерных» Великобритании или Франции. Возможно, эта стратегия нежизненна, как большинство «рецептов», выдвигаемых извне для России (чего нельзя сказать о «рецептах» и средствах, примененных в прошлом против СССР и применяемых сейчас против России). Но практическое проявление этой стратегии в той части, которая касается противостоянию коррупции в России, представляется вполне адекватным. Хотя под патронатом Альберта Гора, практически безраздельно ведавшего «русским вопросом» в администрации Клинтона, был создан режим если не потакания, то пассивности в отношении и высших российских чиновников, и так называемых «олигархов». А они вывезли в США, Швейцарию, в Западные страны, и особенно в оффшорные зоны, сотни миллиардов долларов — по данным проф. Кенди Райс, больше, чем весь официальный внешний долг России. Соответствующие службы США, прежде всего ФБР, контролировали эти денежные потоки, а также коррупционные связи. В первые же недели после прихода к власти администрации Дж. Буша-младшего началась новая волна: с подачи ФБР в средства массовой информации стали поступать сведения о «русских деньгах». Информация об этом поступает и в собственные правоохранительные органы и, по неподтвержденным пока что данным, и в администрацию нового российского президента.
Весьма важен аспект и с так называемой «русской мафией» в США. В шестидесятые-семидесятые годы это были сравнительно небольшие преступные группировки, локализованные в нескольких районах Нью-Йорка (Бруклине, Брайтон-Бич) — местах преимущественного расселения эмигрантов из СССР, в основном еврейского происхождения. Специализировались эти группировки в основном на «своих» эмигрантах, почти не имели связей ни в соседних штатах, ни за рубежом, и их деятельность составляла предмет полицейской разработки. Ситуация резко изменилась с конца восьмидесятых. Не только значительно увеличилось число эмигрантов из СССР (затем — СНГ), но и в их среде оказались в заметном количестве преступные элементы, связанные с развитыми преступными группировками в России и других республиках. Наряду с прежними видами преступных проявлений, «русские» в США освоили целый ряд новых разновидностей преступных действий, прежде всего торговлю наркотиками, нелегальную торговлю нефтепродуктами и оружейный бизнес. Расширились масштабы преступной деятельности и ее географические рамки; сейчас это уже федеральная проблема. В ФБР считают, что «русская мафия» в США — это уже целая сеть уголовников, объединяющая более тысячи человек. По словам авторитетного обозревателя Р. Шлессинджера, эти бандиты «умелы, хорошо организованы, и не останавливаются перед насилием». В отчете ФБР сказано, что преступные группы «русских» зачастую организованы землячествами из Одессы, Киева, Санкт-Петербурга, Москвы. К их руководству поднимаются представители преступной «элиты» стран СНГ — так называемые «воры в законе» (напр., арестованный и осужденный в США «Япончик» Иваньков — авт.) хотя ряд групп не связан с основной уголовной средой стран эмиграции. Дж. Фокс, директор управления ФБР в Нью-Йорке, отмечает, что «эти преступные элементы начинают с того, что кормятся за счет своих соотечественников, а затем, становясь крупнее и чувствуя, что могут пренебречь законом, распространяют свое влияние за пределы данной общины». Один из основных способов такого «влияния» — незаконная (т. е. в обход законодательства и налогообложения) торговля ГСМ. Масштабы этого преступного бизнеса примерно таковы: на долю «русских» приходится около полмиллиарда долларов незаконных доходов — примерно четверть всего незаконного оборота в этой сфере в США. Все больше укрепляются позиции «русских» в оружейном бизнесе и торговле наркотиками; «русская мафия» в США становится одной из самых агрессивных и опасных. «Эти гангстеры не боятся американского правосудия, — пишет пресса США, — даже если они попадаются, получаемые ими сроки ничто по сравнению с тем, что они имели бы в Советском Союзе[130]. …И когда речь идет о деньгах, они готовы вести настоящую войну». Распространение «русской мафии» в США, как, впрочем, и в западноевропейских странах, превращается в целую проблему. В 2000 году ФБР отследило и задокументировало свыше 500 контактов и встреч эмиссаров из России с руководителями преступных группировок в Америке. Число только «воров в законе» (русская терминология уже перешагнула океан), достаточно постоянно «работающих» в США, уже измеряется сотнями. Криминологи отмечают определенную «специализацию» — бандиты из России осваивают новые виды преступного бизнеса: в США это распространение наркотиков, грабежи, фальсификация денег и ценных бумаг, мошенничество (в том числе и с недвижимостью); в Европе — рэкет, угон автотранспорта, «отмывание денег». Особую тревогу вызывает связь «русской мафии» с бизнесменами и чиновниками России. Президент Дж. Буш-младший сказал о том, что, по данным ФБР, более 50% приезжающих с деловыми целями из России находятся в контакте с мафиозными группировками. Причем есть данные, что эта проблема «унаследована» и новой российской администрацией. Достаточно «головной боли» ФБР доставляет и вторжение «русских» в неспецифически национально-определенные сферы преступного бизнеса. Например, сравнительно недавно русский хакер, скромный сотрудник фирмы «Нептун» из Санкт-Петербурга Леонид Резин, едва не вызвал всемирный финансовый кризис. Он, пользуясь заурядным компьютером своей фирмы, через Интернет взломал доступ в сеть «Чейз Метрополитен бэнк», и перевел на счета по-мощников-сообщников в Сан-Франциско, Лихтенштейне, Роттердаме и Тель-Авиве крупные суммы со счетов ведущих вкладчиков банка. С американской стороны расследование возглавил один из лучших экспертов по банковским мошенничествам, специальный агент ФБР Аллан Парсонс. Дело курировал один из заместителей директора ФБР. Работа осложнялась еще срочностью: надо было предотвратить утечку средств и восстановить баланс на счетах ограбленных клиентов за пять дней, остававшихся до открытия Нью-Йоркской фондовой биржи. Сначала удалось предотвратить или раскрыть утечку наличных денег в банках США и нескольких стран, а затем с помощью милиции Петербурга, а также Интерпола и полиции Лондона, арестовать самого Резина и его соучастников. Провело недавно ФБР и акцию по задержанию и осуждению еще одного хакера, весьма одаренного юноши из Новосибирска. Его выманили в США, там арестовали и осудили.
