Михаил Тимошенко - Армия России. Защитница или жертва? Как мы снимали Сердюкова

КП: – А что с утилизацией боеприпасов? Было немало серьезных ЧП на складах и арсеналах…

СШ: – Мы перешли к утилизации боеприпасов на предприятиях промышленности. Предприятия приняли от министерства уже порядка 200 тыс. тонн. Внутренние подразделения, занимавшиеся этой работой, расформированы, а личный состав (около 14 тыс. человек) возвращен к местам службы и получает новые задачи. Наш принципиальный подход таков: утилизировать боеприпасы должны те специалисты, которые их производят. С этого момента все заключаемые с оборонными предприятиями контракты будут так называемыми контрактами жизненного цикла, а это означает, что средний и капитальный ремонт, а также утилизацию всего производимого будут осуществлять сами изготовители.

КП: – Вы будете возвращать в армию тех, кто уже уволился, но хочет служить?

СШ: – В первую очередь, мы возвращаем людей под конкретные задачи, находим применение навыкам и опыту. Уже возвращаются в строй опытные, талантливые офицеры, покинувшие службу ранее по разным причинам. Офицеры обращаются с просьбами о возвращении в войска и готовы служить в любой географической точке даже без возвращения погон. Слава богу, что у нас сохранились такие офицеры! На днях я вернул в строй генерала, который был несправедливо уволен в 2009 году. А за ним придет целая команда высокопрофессиональных специалистов…

КП: – Только за один день наша редакция получила 60 писем уволенных, находящихся за штатом или в распоряжении офицеров. Они тоже просят передать Вам просьбу вернуться в строй…

СШ: – Перешлите эти письма в Главное управление кадров. Там рассмотрят каждое такое обращение. Принимается много положительных решений по подобным обращениям. Но это не означает, что мы вернем в строй всех желающих. Многое необходимо учесть: наличие соответствующей вакансии в войсках, профессиональные способности, область наибольшего применения имеющегося опыта, возраст, ситуация с жильем, а также другие аспекты. Хочу отметить, что при назначении на должность рассматривается не менее трех кандидатур.

Министр обороны считает, что наша армия должна оснащаться лучшим оружием отечественного производства.

КП: – Просветите: что будет с «Оборонсервисом», аутсорсингом, с тыловым обеспечением армии вообще?

СШ: – Мы проводим серьезную реструктуризацию «Оборонсервиса». От ряда его подразделений и функций отказались, некоторые перепрофилируем. Сейчас объявлен мораторий на продажу «лишнего» военного имущества, чтобы разобраться с тем, что имеет министерство. Надо освободиться от того, что не является необходимым для обороны страны. Министерство обороны должно быть декоммерциализовано, продавать лишнее имущество должны специальные структуры. По этому вопросу мы выдвинули предложения и получили одобрение Правительства.

Систему аутсорсинга необходимо критически оценить. Приведу пример: на аутсорсинге находилось 120 тыс. уборщиц и дворников. Причем, 35–37 процентов не являются гражданами России. Это означает, что сформированные министерством рабочие места не были предоставлены тем, кто живет рядом с частью, с военным городком… При этом не получен нужный результат – к уборке территорий регулярно привлекается личный состав военных частей, учебных заведений, а стоимость труда нанятых работников не пересматривается. Из этого следует вывод: надо менять подход к организации аутсорсинга в мирное время, в пунктах постоянной дислокации.

КП: – А если случится «немирное время», тогда как? Гражданские люди, работающие в системе аутсорсинга, скажем, повара, тоже в окопы пойдут?

СШ: – Нет, такие задачи в военное время будут решаться Вооруженными Силами. Именно поэтому в частях восстановлены должности поваров, которые впредь будут обслуживать личный состав в ходе учений, полевых выходов. Мы также изменим подходы к ремонту боевой техники. С этой целью формируются ремонтные подразделения соединений и воинских частей – для ведения мелкого ремонта и текущего обслуживания техники. Средние ремонты передаются на заводы-изготовители, как я уже обозначил. Утверждена новая структура медицинского обеспечения. Создаются медицинские роты с прохождением в них службы военврачами-профессионалами. В медицинской академии увеличен заказ на их подготовку. Таким образом, мы стараемся приблизить военную медицину к солдату и офицеру. Санатории возвращены в состав медслужбы. Принято решение о развитии Военно-медицинской академии в пункте ее прежней дислокации, в Санкт-Петербурге.

КП: – А что с новой формой армейской одежды? К ее «предшественнице» у солдат и офицеров было немало претензий…

СШ: – Форма доработана и утверждена. Разработана удобная, приспособленная к климатическим особенностям нашей страны полевая форма одежды. Этот комплект обмундирования прошел все необходимые испытания – в разных климатических условиях и в различных воинских частях (мотострелковых бригадах, частях ВДВ, морской пехоте, подразделениях специального назначения).

КП: – И когда же начнете в этот новый «прикид» облачать армию?

СШ: – Переодевать войска в новую форму мы будем в три этапа. На первом, в 2013 году, планируется закупить и поставить 100 тыс. комплектов полевого обмундирования. В первую очередь – для соединений и воинских частей, дислоцирующихся в районах с особо холодным и холодным климатом. На втором этапе (2014 год) закупим еще 400 тыс. комплектов – для боевых соединений и воинских частей специального назначения. После 2014 года поставим еще 500 тыс. комплектов обмундирования во все оставшиеся части. И таким образом завершим полный переход армии на новую форму.

КП: – За время службы в Минобороны Вы уже побывали во многих гарнизонах, поговорили со многими подчиненными, увидели состояние армии своими глазами. Поделитесь впечатлениями?

СШ: – Вы, может быть, удивитесь, но после многого увиденного я чаще всего стал задумываться об инерции командирского мышления. О привычке людей к собственным выработавшимся суждениям, не основанным на здравом смысле и текущей ситуации. Многих приучили к мысли, что по-другому быть не может.

К таким привычкам относится сегодняшний порядок жизни Вооруженных Сил. Например, закупка необходимого для учебы материала осуществляется централизованно в Москве, все финансовые документы, запросы на покупки – от карандашей до самолетов, – всё подписывается в Минобороны. Такой порядок требует, конечно, разумных изменений.

КП: – Когда закончится переезд штабов и частей из гарнизона в гарнизон, и войска начнут спокойно квартировать в местах дислокации и заниматься плановой боевой подготовкой?

СШ: – Недавно мы утвердили окончательную схему базирования Вооруженных сил. В том числе аэродромов, морских баз. Передислокация – вопрос сложнейший. Все необходимо просчитать. Сколько у нас бригад? Сколько человек в бригаде? Сколько казарм надо на каждую бригаду? Какая парково-хозяйственная зона должна быть? Под сколько машин? Какая должна быть энергетика? Сколько офицеров? Сколько семей? Сколько должно быть домов, детских садов, школ, магазинов, спортивных сооружений? Какой госпиталь, какой Дом офицеров? При передислокации происходили серьезные накладки: иногда пытались 1000 семей вместить в 200 квартир! Ранее было утверждено 196 городков, и именно в таком количестве городков нужно было разместить абсолютно все – технику, людей… Итогом стали казармы с трехъярусными кроватями, боевая техника вне гаражей по причине отсутствия последних, школа в удалении 10 километров. Личному составу обещали: «Все недостающее достроим». Мы просчитали стоимость всего, что необходимо было достроить в военных городках при данной конфигурации. Оказалось, требуется еще 1,3 трлн руб., чтобы фактически уместить миллионную армию в эти почти 200 городков! Дополнительно к военному бюджету. Мы намерены решать такие задачи предельно рационально и вдумчиво. Чтобы разработанный на данный момент план дислокации был минимум на ближайшие 15–20 лет. Почему мы постоянно перестраиваем еще не построенное? Такие скоропалительные и непродуманные решения дорого обходятся для страны.

КП: – Будет ли меняться уже сложившаяся структура Вооруженных Сил или она останется в прежнем виде? Вернется ли в Москву Главный штаб Военно-Морского Флота?

СШ: – Структура Вооруженных Сил утверждена. Возвращено в строй крайне необходимое нам Главное управление боевой подготовки Вооруженных Сил. Но есть и новые структуры. Появилось Главное управление научно-исследовательской деятельности и технологического сопровождения передовых технологий (инновационных исследований) Минобороны. Формируется управление создания и развития беспилотных летательных аппаратов Вооруженных Сил. В перспективе – центр разработок робототехники и, может быть, вас это удивит, Управление культуры Вооруженных Сил. Все эти решения продиктованы временем. Мы должны создать высокопрофессиональную, высокотехнологичную армию. А для этого надо обеспечить должный уровень подготовки военнослужащих к приему, эксплуатации и применению новой техники, готовность самой базы воинских частей к содержанию и качественному ее освоению. Отвечая на вторую часть Вашего вопроса, скажу: переезда штаба Военно-Морского Флота из Санкт-Петербурга в Москву не планируется. Наоборот, мы решили выделить дополнительные средства для создания в северной столице крупного военно-научного центра ВМФ и всего необходимого для эффективной работы Главного штаба ВМФ.