Фёдор Жорин - Исповедь чекиста. Тайная война спецслужб СССР и США

Однажды упросили таксиста подвезти на «Волге» прямо к танцплощадке через весь городской парк. Потом отбрехивался, что товарищу стало плохо. Спасибо таксисту, что помог. В свою очередь, я ходил даже в городское ГАИ, чтобы его поощрили. Такое нахальство и находчивость помогли отвлечь беду от таксиста, которого уже собирались наказать. Но я уже тогда задумался над тем, что шутки одних могут плохо кончаться для других. Начал срабатывать инстинкт справедливости.

За полгода службы командиром взвода я успел съездить на первенство округа по баскетболу в г. Печи, под Минском. Спустя два года я узнал, что в этом пригороде Минска была крупная разведшкола Абвера.

Осенью 1963 г. я принимал участие в соревнованиях округа по ручному мячу в качестве капитана сборной 28-й Гвардейской общевойсковой армии.

Служба в 914-м пяти-орденоносном артиллерийском полку была похожа на то, чему обучали в артучилище, как ночь на день.

За полтора года службы я ни разу не присутствовал на учебе офицеров по боевой подготовке. Артполк был превращен в хозяйственную команду: строили, копали, заготовляли лес, картошку по селам и т. п.

Неприкасаемыми были только политзанятия. Об этом было четко сказано в директиве начальника ГлавПУРа генерала армии Епишева. Но однажды в морозный день на построении дивизиона майор Гиззатулин приказывает мне возглавить команду солдат и убыть незамедлительно рубить лес. А я прибыл на политзанятия легко одетым для занятий с личным составом в помещении казармы. К этому времени, выполняя дурацкие приказы, я успел серьезно обморозиться, заработал начальную стадию ревматизма ног. Офицеры знают, что означает ситуация, когда, находясь в строю, лейтенант заявляет отказом выполнить приказ командира дивизиона. Дивизион замер. Командир приказывает всем офицерам зайти в штаб. Началось извержение вулкана — гром и молнии. Уже определялся срок моего пребывания на гауптвахте. Но тут я встрял и напомнил содержание директивы начальника Главного политического управления ВС СССР о строгом соблюдении проведения занятий по политической подготовке. Это уже был серьезный аргумент. Возникла пауза. Командира перекосило, но он нашел силы сдержаться и дать новое указание: «Убыть рубить лес после политзанятий». Я напомнил о необходимости переодеться в теплое обмундирование. Получил согласие.

Тогда я впервые понял, что на службе также важно знать приказы высшего командования, а не только непосредственного. Конфликт обошелся без дисциплинарных последствий.

Еще немного личной истории

В это трудно поверить, но я помню себя с времен, когда кто-то (мать или сестра) вынесли меня запеленатого на крыльцо дома, построенного моим дедом Фадеем, в сырой, пасмурный день. Мне страшно не нравилось быть спеленатым. Возможно, с тех пор я не люблю, с большим трудом и напряжением воли терплю ограничения свободы действий и мысли.

Забегая вперед, замечу, что уже после окончания аспирантуры ВКШ КГБ СССР, меня — старосту группы, прошедшего первую предзащиту диссертационного исследования, послали на низкую должность в Особый отдел КГБ СССР по Одесскому военному округу из-за того, что я вскрыл махинации комитета комсомола и парткома ВКШ КГБ СССР при расчетах со студенческими группами за строительство нового здания ВКШ КГБ на юго-западе Москвы.

Тогда один аспирант, будущий генерал ФСБ Ю. Сай, сказал: «Если бы ты, Федор, умел терпеть, не так быстро стал самостоятельным оперработником, научился бы сдерживать свои эмоции, даже когда ты абсолютно прав, то давно был бы уже генералом». Это было сказано в 1980 году. Старший лейтенант Ю. Сай стал генералом ФСБ, я — нет. Закончил службу полковником.

Но вернемся к детству. Когда я рассказывал о своих первых воспоминаниях, мне никто не верил. Однако потом, когда в 1960 г. старшая сестра возвратилась из Донбасса в с. Станиславку на родину, и я, который с четырех лет был отправлен в детский приют и не жил в своем доме с 1947 года, рассказал ей о крыльце из дуба, о точильном камне, что стоял на крыльце, и других мелочах, то она признала мою правоту.

Кроме того, я напомнил сестре о бабушке, которая по старости только лежала на печи и умерла, когда мне не было и двух лет, она также согласилась, что моя память зафиксировала правду в весьма раннем детском возрасте.

Что ни говори, а природа наделяет деревенских, сельских детей хорошей памятью и другими положительными человеческими качествами. Хотя, повторю, не важно, кто, где и когда родился. Главное, как он потом распорядился своими потенциальными возможностями в открывшейся ситуации.

Впервые я умер в 1949 г. По наследству мой организм получил паховую грыжу. Операцию сироты из детдома поручили студентам. Наркоз из эфира дали в дозе, после которой еле откачали. Белый огонь справа по нарастающей ослепил глаза и ушел влево. Очнулся я, когда смотрел с потолка на лежащего в кровати мальчика. Потом я слился с ним, попросил пить. Мне обмакнули мокрой ваткой (тампоном) губы. И я несколько дней и ночей то лежал в кровати, то смотрел на себя с потолка санитарной палаты.

Второй раз я умер, когда заболел скарлатиной. Температура зашкаливала за 40°. Время от первой операции прошло немного — месяца 4–6. Поэтому я не удивлялся, когда, лежа уже в медпункте детдома Борщи, я снова увидел себя как бы с боку, со стороны. Переход души в тело происходил несколько раз.

Прошло почти 55 лет, прежде чем я увидел фильм «Московская сага» (2007-й год), в котором герой фильма — врач, профессор сделал вывод, что передозировка эфира может убить пациента (убийство наркома обороны М. Фрунзе).

Возможно, под воздействием происшедшего, мой свободолюбивый, нетерпеливый характер еще больше укрепился в аспекте непримиримого отношения к несправедливости, невзирая на источник этой несправедливости и авторитеты.

К примеру, оказавшись в Управлении особых отделов КГБ СССР Группы Советских войск в Германии (ГСВГ), т. е. в месте службы, о котором мечтали сотни тысяч офицеров, я через пару месяцев поссорился и написал жалобу на своего непосредственного начальника — подполковника П., начальника Особого отдела КГБ ракетной бригады, допустившего обман командования и оскорбление подчиненного. Я понимал, что решалась моя судьба. Это было неслыханно в органах КГБ. Но справедливость или судьба и в этом случае хранили меня. Его отправили из ГСВГ почти на год раньше срока. Это могут понять только офицеры, служившие в группах войск за границей, а еще больше — их жены, не успевшие все захапать.

Правда, и меня, несмотря на примерную службу, отправили из Германии прямо на Дальний Восток, в Комсомольск-на-Амуре, на равнозначную должность. Фактически на понижение. Но придираться не стали. В аттестацию записали «не тактичен с сослуживцами и руководством». Что есть, то есть.

Я и в звании лейтенанта особого отдела КГБ доказывал, что среди наших коллег-контрразведчиков есть подлецы и предатели. Это было в 1965 г. В дальнейшем этот вывод полностью подтвердился. Предатели Родины оказались не только на уровне замначальника особого отдела КГБ дивизии в Потсдаме капитана Мягкова, которого перед этим руководство ставило в пример, но и вплоть до Генерального Секретаря ЦК КПСС Михаила Горбачева.

Мои понятия честности и принципиальности явились основанием для вывода моего сослуживца о том, что если бы я не служил чекистом, то сидел бы в тюрьме как антисоветчик. Слишком противоречивая была советская власть и нечисты на руку ее чиновники.

Другим примером моего отношения к несправедливости и лживости может служить следующий факт. В начале 1975 г. Генсек КПСС Л.Брежнев встречался с канцлером ФРГ. От контрразведки потребовали информацию о реагировании населения Германии на эту встречу. Конечно, как всегда это было принято, органы КГБ докладывали только положительную информацию. Но я поговорил с агентом-немцем, и мы представили сообщение, полное свидетельств негодования, что руководители стран, вероятных противников, встречаются, целуются, а простые граждане ГДР даже не имеют права переписываться со своими родственниками, проживающими в ФРГ.

Мой начальник долго уговаривал меня не регистрировать, а тем более не отправлять это агентурное сообщение в центр. Однако я настоял, доказал, что лакировка действительности — служебное преступление.

Судьба этого документа мне не известна. Вполне возможно, что от него избавились на следующем уровне руководства. Ведь, к сожалению, с годами боевой дух чекистов был заменен духом подхалимажа и стяжательства.

Посмотрите, сколько миллионеров из числа бывших руководителей спецслужб СССР!

Почему исчез СССР?

Нынешнее уходящее поколение, строившее и защищавшее Советскую власть, волнует один основной вопрос: каким образом Советский Союз, оплот коммунизма и социалистического лагеря, государство, признанное всемирно как наиболее гуманное, демократическое и человеколюбивое, где деятельность была направлена на уничтожение рабства, национальной и расовой неприязни, на равноправие людей как в юридическом, так и в социальном аспектах, вдруг исчезло с современной карты существования человечества?