Рожденные Смершем - Николай Николаевич Лузан
В те роковые для нашего Отечества часы за сотни километров от Осиповичей, на советско-румынской границе старший лейтенант — контрразведчик Иванов вместе с пограничниками в течение суток отбил пять атак врага и не отступил с рубежа.
23 июня 1941 года жестокой бомбардировке подвергся флагман советской промышленности — город Запорожье. Секретарь Запорожского горкома комсомола Матвеев, ни минуты не раздумывая, отказался от брони и добровольцем ушел на фронт.
Вспоминая те трагические дни, ветераны сходились в одном, что только духовное и идейное единство, высочайший патриотизм всех слоев советского общества не позволили фашисткой Германии осуществить военный блицкриг в отношении Советского Союза. Они, все как один, встали на защиту Отечества. Устинов, Матвеев и Иванов приводили десятки примеров героического поведения и самопожертвования своих боевых товарищей. В какой-то момент взгляд Устинова задержался на дате календаря — 19 апреля. Легкая тень легла на его лицо, а в голосе появилась горечь.
— Через четыре месяца исполнится 60 лет, как была создана военная контрразведка Смерш. За все это время ни в прессе, ни по телевидению никто не сказал даже слова о ней! Как же так, Александр Георгиевич? Как же так, товарищи? — Обидно и несправедливо! — поддержал его Матвеев и подчеркнул: — Если бы ни Смерш, то не известно, как бы сложилась судьба Курской битвы, и не только ее.
— А все из-за козней партийных бонз! Все Хрущев! Для него Смерш был что кость в горле! Мерзавец! — не мог сдержать гнев Иванов.
— Это по его и вине Тимошенко в мае 42-го под Харьковом рухнул фронт и откатился к Сталинграду! Мы тогда такой кровью умылись. Такую цену заплатили… — у Матвеева не нашлось больше слов.
— А могло все сложиться по-другому, если бы вняли доводам Селивановского. А он предупреждал о провале харьковского наступления, — вспомнил Устинов об одном из самых трагических периодов в Великой Отечественной войне.
— Слава богу, этого не повторилось под Сталинградом. На этот раз Сталин прислушался к голосу контрразведчиков — докладу Николая Николаевича Селивановского. Беспрецедентный случай в истории отечественных спецслужб, — подчеркнул Матвеев.
25 июля 1942 года на южном фланге советско-германского фронта сложилось катастрофическое положение. Возникла угроза прорыва гитлеровцев к Сталинграду. По мнению начальника Особого отдела Сталинградского фронта Николая Селивановского, причина состояла в профессиональной некомпетентности командующего генерала Гордова — протеже Тимошенко и Хрущева. Судьбу сотен тысяч солдат и офицеров Красной армии, самого Сталинграда определяли уже не дни, а часы. Селивановский решился на отчаянный шаг. Через головы начальника Управления особых отделов НКВД СССР Виктора Абакумова и грозного наркома внутренних дел Лаврентия Берии он направил шифровку на имя Сталина, в ней изложил свою оценку положения дел на фронте. Решение последовало незамедлительно, Гордова сняли с должности, а командование Сталинградским фронтом перешло к генерал-полковнику Еременко.
Спустя 1 1 лет Хрущев, став высшим руководителем в Советском государстве, не простил Селивановскому того, что ему пришлось испытать в июле 1942 года перед разгневанным Сталиным. Николая Николаевича вычеркнули не только из истории отечественной военной контрразведки, но и из активной жизни. Его имя находилось под жесточайшим запретом. — Если бы вычеркнули одного Селивановского! Так нет же, вместе с ним вычеркнули всех нас — контрразведчиков Смерша! После войны вышло два издания Истории Великой Отечественной войны, и ни в одном нет ни слова про Смерш! Будто нас и не было! — негодовал Устинов.
Безверхний, чтобы смягчить боль ветеранов, предложил тост.
— За военных контрразведчиков и их боевых товарищей — генералов, офицеров и солдат Красной армии! За всех тех, кто в годину испытаний выстоял и победил!
— За них! За победителей! — присоединились к Безверхнему остальные.
«Прицеп» к ста граммам «наркомовских» для некоторых современных контрразведчиков оказался тяжеловат, и они закашляли. Безверхний, подождав, когда наступит тишина, снова обратился к ветеранам.
— Уважаемый Иван Лаврентьевич, Александр Иванович, Леонид Георгиевич! Вы гордость и слава нашей военной контрразведки! Ваше самоотверженное служение Отечеству и сама ваша жизнь являются ярким примером для нового поколения военных контрразведчиков! Ваш подвиг…
— Извините, Александр Георгиевич, — перебил его Устинов. — Мы, как и все, выполняли свой долг.
— Да, да! Мы жили только одним: выстоять и победить! Так нас воспитали! — поддержал его Матвеев.
— И все-таки, уважаемые наши ветераны, позвольте, я продолжу, — попросил разрешения Безверхний и заявил: — То, что совершили вы, наши отцы и матери, — это величайший подвиг! Красная, Советская армия сломала хребет фашизму…
— Именно она, а не американцы! Сегодня они пытаются украсть нашу победу! К сожалению, нашлись мерзавцы и у нас! Эти гозманы и суворовы переписывают историю и хотят извалять нашу Великую Победу в грязи! А мы молчим! Ну сколько это можно терпеть?! — негодовал Иванов.
Гнев плескался в глазах Устинова и Матвеева. Безверхний, выдержав паузу, положил руку на лежавшие перед ним папки и объявил:
— Уважаемые ветераны, здесь находятся первые наработки о деятельности Смерша. В ближайшее время будет создана авторская группа из числа действующих сотрудников и ветеранов военной контрразведки, владеющих пером и словом. С руководителем Центрального архива генералом Христофоровым согласован вопрос их допуска к документальным материалам Смерша. Я рассчитываю, что к 60-летию образования Смерша вы, ветераны военной контрразведки и общественность, будут иметь возможность ознакомиться с результатами труда авторской группы. В какой форме он будет отражен, это будет зависеть от содержания материала…
Зима 2002 года в Среднем Поволжье выдалась не только морозной, но и снежной. После короткой оттепели в начале февраля она снова показала свой суровый норов. К концу месяца тридцатиградусные морозы, державшиеся больше недели, спали, и на Республику Марий-Эл один за другим обрушились снежные циклоны. Она утонула в сугробах. На дорогах наступил коллапс, всякое движение прекратилось. Республиканские власти предпринимали титанические усилия, чтобы вернуть жизнь в нормальное русло. Маломощная снегоуборочная техника городской коммунальной службы, давно отслужившая свой век, безнадежно застряла в снежных заносах. На помощь пришло командование Киевской-Житомирской ордена Кутузова 3-й степени ракетной дивизии стратегического назначения. Мощные армейские БАТы вышли на дороги, и движение вскоре восстановилось.
На службу я выехал с опозданием. Испытанный трудяга — армейский УАЗ, несмотря на солидный возраст — 1 1 лет; страна, а вместе с ней армия и военная контрразведка переживали не лучшие времена, бодренько катил по укатанной лесной дороге. Тринадцать
