Мартин Аростегай - Рыцари сумерек: Тайны спецслужб мира
«Наверное, больше всего мы боялись, что панамские военные силы пойдут на массированную минометную или ракетную атаку против авиабазы Ховард, где у нас располагалась значительная часть авиации, цистерны с топливом, выстроенные в линию прямо рядышком со взлетной полосой. Это был бы просто кошмар, — говорит полковник Джакобелли. — Пришлось бросить в бой на оборону периметра вокруг Ховарда и некоторых других уязвимых установок немало рейнджеров и «зеленых беретов». Наши ребята вывели из строя несколько взводов панамцев, которых застали за устройством минометных и ракетных позиций. Некоторые из этих батарей были нейтрализованы в последний момент».
«Мы не могли даже представить себе, какие гражданские беспорядки вспыхнут в Панама-Сити. Это тоже отвлекло у нас много сил», — добавляет Джакобелли. 82-я воздушно-десантная дивизия высадилась для установки блок-постов вокруг города, захвата стратегически важных зданий и прочих пунктов, что должно было посодействовать охоте за Норьегой. У спецсил тоже оказалось дел невпроворот, поскольку в течение 20 декабря массовые беспорядки и хаос нарастали. Всякий порядок просто исчезал. «Мы надеялись, что большинство панамцев останутся сидеть по домам и выжидать, когда закончатся бои. Но все произошло не так», — вспоминает полковник. Происходили инциденты, в одном из которых американские парашютисты неумышленно застрелили панамского гражданина. Армейские танки громили с нарядами дома в окружении президентского комплекса в процессе зачистки очагов сопротивления панамцев около Командансии.
Лучше обученные «зеленые береты» и рейнджеры уже подменяемые на многих участках обычными войсковыми частями, теперь потребовались для захвата по всей стране гарнизонов панамских войск, с целью предотвращения активизации сопротивления в джунглях и горных районах. За исключением нескольких случаев столкновения со снайперами и попыток противостояния со стороны командиров гарнизонов, процесс умиротворения прошел бескровно. «Команды А» «зеленых беретов» при поддержке взвода рейнджеров, обычно высаживались с вертолетов в городке, где располагались казармы и гарнизоны панамских вооруженных сил, и по телефону связывались с командиром гарнизона, предлагая не оказывать сопротивления. Если он ерепенился, по радиовызову прилетал «Спектер» и производил «демонстрационную стрельбу» из 40-мм пушечек. «И всякий раз у их командования очень быстро созревало решение передать нам контроль над позициями», — замечает майор Хиг-гинс, отправившийся на операции внутри страны после обороны моста Пакор.
Сержант «зеленых беретов» Корбин вспоминает: «Самая крутая часть моей панамской кампании состояла в необходимости все время помнить, что не каждый, кто говорит по-испански — мой враг...» В провинциях действовали члены панамского батальона, объясняли деревенским индейцам, дескать, «белые люди, пришедшие сюда в сине-зеленых масках, будут их убивать». Так что пришлось приказать моим рейнджерам смыть камуфляжный грим с лица, снять шлемы и выглядеть дружелюбно, что совершенно не свойственно рейнджерам, и им было очень сложно сменить выражение лица...», — добавляет Корбин.
Оказалось, что наилучший подход — это просто собирать информацию от местного населения. Тут рейнджеры узнали всю правду о прибывающих судах с наркотическим грузом из Колумбии через порт Ла-Пальма, неподалеку от которого, по сведениям разведки, находилась вилла «кокаинового барона» и хранился целый арсенал из двадцати автоматов АК-47. Роскошные залы особняка с аудио-и видеосистемами были обставлены по последнему писку моды. Здесь проводилось множество безумных вечеринок; как сказали американцам, вино лилось рекой, и ребята часто от переизбытка чувств стреляли в воздух... Но местный «барон», близкий к Норьеге, успел смыться, как только находящиеся неподалеку казармы Монте были захвачены войсками США.
На третий день вторжения американские спецназовцы в штатском все еще пытались расколоть сеть Норьеги в Панама-Сити. Однако самого диктатора так и не могли обнаружить. Даже девяносто человек из «Команды 6» «морских львов» не добились успеха, обыскивая каждое судно, проходящее через Канал. Пока войска пытались успокоить бурлящие толпы на улицах города, в их машины иногда попадали противотанковые снаряды, запущенные панамцами...
Однако активность тяжелой артиллерии вооруженных сил противника была практически подавлена, и со временем все больше панамцев поворачивались лицом к американцам, приветствуя свержение ненавистной диктатуры и предлагая им пищу и выпивку. Радио Норьеги по частотам AM и FМ передавало его речи, призывавшие местных жителей дать отпор интервентам, но они могли побудить к сопротивлению лишь самых фанатичных сторонников бывшего президента.
Примерно в поддень сержант Уильям Мерсиз, находившийся в ангаре в Олбруке вместе с небольшим отрядом из 7-й спецгруппы, получил известие, что удалось выследить передатчик Норьеги; рация оказалась на частной радиовещательной студии, выходящей в эфир с крыши одного из небоскребов в центре города. Вместе с другой спецгруппой, следовавшей на машине, сержант Мерсиз для оказания поддержки полетел туда же на вертолете «Блэкхоук». Соскользнув по тросу вниз метров на пя-надцать — высоко в небе над Панама-Сити, — сержант добрался да антенны. Пока наземная группа прорывалась через восемь этажей здания наверх, крупный, коренастый техасец укреплял вокруг антенны взрывчатку. Однако очень скоро он понял, что у него недостаточно заряда, чтобы сбить антенну. Несколько человек из наземной команды, подоспевшие к нему на помощь, могли предложить всего лишь несколько сот грамм пластита в брикетах. Спецсилы, задействованные в Панаме, не были готовы к саботажным операциям такого рода, поскольку упор делался на предотвращении, насколько возможно, всяческих разрушений.
Мерсиз направился во внутренние помещения. Спустившись по пожарной лестнице на седьмой этаж, он выставил аварийную дверь, прошел по коридору и вломился в студию. Там никого не оказалось. Единственный звук исходил от встроенного магнитофона, в автоматическом режиме воспроизводящего запись речи Норьеги. Сержант выстрелил в аппаратуру из винтовки М-16, но речь Норьеги продолжала звучать. Тогда он заложил брусок взрывчатки М700 в передающую систему, поставил таймер детонатора на десять секунд и вышел из комнаты, ожидая взрыва. Громыхнуло. Пламя за несколько секунд поглотило радиопередатчик... Наступило молчание. «Мне это очень понравилось, а то уже в ушах звенело от этой речи», — говорит Мерсиз.
Команда из десяти дельтовцев, вылетевших из двух голубых «фордах», отправилась вламываться в четвертый за четыре дня публичный дом. Как только вооруженные люди принялись штурмовать «храм любви» через двери и окна, интимную атмосферу борделя огласили визг и вопли женского «обслуживающего персонала», перепуганного, очевидно, одновременным приходом такого количества столь энергичных клиентов. Солдаты опустили свои пистолеты и автоматы, не желая усугублять испуг дюжины молоденьких девиц в бикини и черном кружевном белье. Командир с пистолетом в руке подошел к остолбеневшей «мадам» и засунул ей в декольте хрустящую пятидесятидолларовую бумажку. После получения денег к ней вернулся дар речи: «Он был здесь всего с четверть часа назад...» «Мадам» была слишком напугана, чтобы врать. Сержанта провели через темный коридор в приватную комнатку Норьеги. Здесь застоялся аромат кубинских сигар, а в пепельнице лежало несколько окурков. Постель была вся разметана, и проведя по ней рукой, дельтовцы убедились, что она еще теплая. Норьеге снова удалось ускользнуть от преследователей в последний момент. Но по-крайней мере теперь они были уверены, что Норьега не скрылся на границе с Коста-Рикой, как того уже стали опасаться некоторые старшие офицеры.
В тропически теплый новогодний день сержант Дон Тимп-сон летел на своем «Спектере» над Панама-Сити. Стрельба внизу уже улеглась, но дым пожаров, беспорядки и паника все еще царили в покоренном городе. В небо подымались клубы дыма, создавая над столицей серую завесу, по мере того как солнце поднималось все выше над горизонтом. По рации сержанта раздался хрип, затем последовал приказ лететь в резиденцию папского нунция. Тимпсон сверился с компьютерной картой, изображавшей все имеющиеся в городе и вокруг него цели. Дома папского нунция там не значилось. «А где эта чертова нанская пупция?» — «Да там, напротив казино, рядом с Холидей Инн...» Теперь сержант знал, где это — он пролетал над этим местом много раз. «Роджер, все понял, лечу туда». Его машина сделала в воздухе полукруг, и через несколько минут уже была над трехэтажным зданием, окруженным тропическими садами. Именно в этом доме и находился Норьега со своим последним оставшимся верным телохранителем. И здесь же он запросил пощады. Диктатору просто некуда было больше бежать...
