Разведчицы и шпионки - 2 - Игорь Анатольевич Дамаскин
Преодолев множество трудностей, Hoop с матерью и братом (отец к этому времени умер) в 1940 году перебрались в Англию. Брат стал военным летчиком. Hoop работала в Красном Кресте, а в апреле 1941 года была направлена на армейскую службу. Она могла бы спокойно проработать оператором ВВС всю войну, если бы не услышала об УСО. После первого собеседования начальство сомневалось, следует ли направлять ее на подготовку. Застенчивая, хрупкого телосложения девушка доверчиво смотрела на мир огромными черными глазами. Тонкие черты лица, длинные черные волосы, тихий голос и вообще все внешние данные создавали неправильное представление о ее смелости и стойкости.
Ее ведущий офицер в школе УСО рассказывал, как она реагировала на тренировках на возможность допроса в гестапо в случае провала:
— Она казалась совершенно напуганной, яркий свет травмировал ее, и когда «допрашивающий» офицер громко заорал на нее, она, смущенная и ошеломленная, почти лишилась сознания, потеряла голос. Придя в себя, дрожала и была бледной от страха.
Однако, когда впоследствии Hoop испытала настоящий допрос, пытки и одиночное заключение в гестаповской тюрьме, она продемонстрировала удивительную отвагу.
Прибыв в Париж, Hoop сначала направилась в распоряжение капитана Эмиля-Генри Гарри. Посмотрев на нее, он не захотел подвергать только что начавшую работать неопытную девушку ненужному риску и предложил стать хозяйкой конспиративной квартиры, размещавшейся на территории сельскохозяйственного колледжа.
Но случилось так, что это совпало с провалом резидентуры «Проспера» и массовыми акциями против агентуры УСО и Сопротивления. 1 июля эсэсовцы окружили колледж и арестовали большинство из его сотрудников. Впоследствии директор колледжа и его зязь были казнены немцами.
Гарри удалось предупредить Hoop, чтобы она держалась подальше от колледжа в день налета. Ее устроили на квартире мадам Агрэн, владелицы модного салона на Елисейских полях.
Однако немцы продолжали аресты и облавы, и кольцо вокруг капитана Гарри сжималось. Ему вместе с другом пришлось укрыться на этой же квартире.
Жизнь шла своим чередом. Несмотря на трудности и опасности, капитан Гарри решил жениться на своей подруте Маргарите Надо. И именно в день свадьбы на квартиру нагрянуло гестапо, по счастью, в то время, когда жених, невеста и их гости находились в мэрии на регистрации брака. В квартире оставили засаду, но консьерж успел предупредить новобрачных, и они сумели скрыться из Парижа.
Hoop, совершенно неопытная, оказалась на какое-то время предоставленной самой себе. Из квартиры мадам Агрэн пришлось съехать, но один из офицеров УСО подобрал для нее новую, куда она и переселилась. Теперь Hoop начала вести регулярные радиопередачи в Лондон, посылая туда депеши разведчиков УСО. Но как раз в это время в «хозяйстве» УСО царила полная неразбериха. В Центре, на Бейкер-стрит, не знали, кто провалился, а кто нет, кто арестован, а кто на свободе, кто работает самостоятельно, а кто под контролем немцев.
Чтобы разобраться в этом, в Париж прибыл майор Бодингтон. Случилось так, что абвер, в лице его ведущего сотрудника унтер-офицера Блэйхера, знал о визите Бодингтона и имел возможность следить за его действиями. Абвер решил не вмешиваться в дела Бодингтона и не мешать ему, чтобы не вынуждать руководство УСО махнуть рукой на всю старую агентуру и создать новую агентурную сеть, о которой немцы ничего бы не знали.
Понимая, что он может находиться под наблюдением. майор Бодингтон часто менял укрытия. В середине августа он поселился на квартире автогонщика Роберта Бенуа, который не должен был вызывать у немцев каких-либо подозрений.
Перед возвращением в Англию Бодингтон поручил Бенуа взять Hoop под свою опеку и помочь ей скрыться, так как она после налета на квартиру мадам Агрэн уже не была в безопасности. Но Бенуа ничем не смог помочь Hoop.
На какое-то время она опять осталась без руководства и без надежного прикрытия. А тут Hoop совершила нарушение, об опасности которого ее все время предупреждали при прохождении курса подготовки: она обратилась к своим школьным подругам. Некоторые из них. узнав, что она прибыла из Англии и. скорее всего, является агентом, отказались иметь с ней дело, но другие согласились принять ее. Hoop пришлось путешествовать из одного конца Париже в другой с чемоданчиком, в котором хранился радиопередатчик.
Между тем немцы вовсю разыскивали некую «Мадлен», на имя которой шли радиограммы из Лондона и от которой шли сигналы в Лондон. Они еще не знали, что этой «Мадлен» была Hoop Инайят. Но им удалось перехватить и расшифровать радиограмму, в которой «Мадлен» назначалось свидание в кафе «Колизей» на Елисейских полях. На встречу с ней должен был выйти «Бертран» — канадский офицер, уже схваченный к этом)' времени немцами.
Под видом «Бертрана» в кафе «Колизей» явился хауптшарфюрер СС Карл Хорст Хольдорф, который когда-то работал стюардом на судах американской судоходной компании и бойко говорил на английском с американским акцентом. Хольдорфа сопровождал агент гестапо под видом участника движения Сопротивления.
Это свидание стало катастрофой. Hoop откровенно обсудила ситуацию с «канадцем Бертраном», указала имена и фамилии своих друзей-информаторов и адреса явочных квартир.
В тот же день все это стало известно гестапо. Некоторые из названных людей были арестованы, за другими установлено наблюдение. Правда, о том, что Hoop — английский агент, немцы еще не знали, полагая. что она француженка Жан-Мари Ренье и является простой связной движения Сопротивления. По непонятным причинам, получив нужную информацию. Hoop оставили в покое.
Капитан Эмиль-Генри Гарри, посчитав, что обстановка успокоилась, вернулся в Париж, прервав вынужденный медовый месяц. Он изменил свою внешность и посоветовал Hoop сделать то же. Она выкрасила волосы, придав им золотисто-каштановый оттенок, и стала носить очки. Вместе с молодой женой Маргарет и с Hoop Гарри занялся успешными ночными операциями — актами саботажа и диверсий. Но над ними уже нависла угроза.
Загадочные обстоятельства ареста Hoop стали известны только после войны из допросов офицеров СД. Согласно их показаниям. Hoop была предана агентом-женщиной, которая 6 или 7 октября позвонила по телефону начальнику гестапо Киферу. Тот почти не знал французского языка и говорил через переводчика Фогта. Женщина назвала себя «Рэне» и заявила, что может предоставить информацию о мадемуазель «Жан-Мари Ренье», которая является шпионкой.
Договорились о встрече с «Рэне». Та рассказала, что «Жан-Мари Ренье» — в действительности английская разведчица по имени «Нора Бэйкер» (такой псевдоним она действительно имела в УСО) и
