Николай Лузан - Лубянка. Подвиги и трагедии
16 сентября 1938 года в резиденции рейхсканцлера Германии Берхтерсгадене под Мюнхеном в ходе переговоров с Гитлером британский премьер решил умиротворить его и согласился на аннексию Чехословакии. В Лондон Н. Чемберлен вернулся, сияя белозубой улыбкой, и громогласно с трапа самолета объявил: «Я привез вам мир!» «Мир», который спустя три года обернулся десятками миллионов безвинных человеческих жертв. Возможно, их могло бы и не быть, если бы ранее руководители Великобритании и Франции поддержали инициативу советского правительства в лице министра иностранных дел СССР М. Литвинова. 17 марта 1938 года в интервью представителям зарубежной прессы он, в целях сохранения мира в Европе, предложил «трем заинтересованным великим державам — Франции, России и Великобритании — выступить с совместной декларацией, которая бы стала наилучшим путем предотвращения войны».
Но в Лондоне и Париже не захотели его услышать и, видимо, рассчитывали направить «военный каток» вермахта на восток, на СССР. Попустительство Гитлеру со стороны политиков Великобритании и Франции привело к тому, что впоследствии его жертвами стали не только Чехословакия, Польша, но и их собственные страны и народы. В сентябре 1938 года был упущен уникальный шанс по созданию антигитлеровской коалиции и, возможно, предотвращению войны в Европе. Свидетельством тому могут служить показания фельдмаршала Кейтеля, данные им на Нюрнбергском процессе. В частности, на вопрос представителя Чехословакии полковника Эгера: «Напала бы Германия на Чехословакию в 1938 году, если бы западные державы поддержали Прагу?» — Кейтель ответил: «Конечно нет. Мы не были достаточно сильны с военной точки зрения. Целью Мюнхена было вытеснить Россию из Европы, выиграть время и завершить вооружение Германии». (Черчилль У. Вторая мировая война (Т. 1. С. 145).
Черчилль, которого трудно заподозрить в симпатиях к России и коммунизму, так оценивал решения, принятые премьерами Великобритании и Франции:
«Расчленение Чехословакии под нажимом Англии и Франции равносильно капитуляции западных демократий перед нацистской угрозой применения силы… Позиция Польши, связанная с отказом пропустить советские войска через свою территорию, была такова: «С немцами мы рискуем потерять свободу, а с русскими — нашу душу» [74].
В целом, касаясь позиции руководства Польши в тот период времени, пожалуй, лучше У. Черчилля, который видел в ней ключевое звено в будущей борьбе с экспансией коммунизма в Восточную Европу, не скажешь.
Там же, в книге[75] он с достойной уважения прямотой писал:
«Героические черты польского народа не должны заставлять нас закрывать глаза на его безрассудство и неблагодарность, которые в течение ряда веков причиняли ему неизмеримые страдания… Слава в периоды мятежей и горя, гнусность и позор в периоды триумфа. Храбрейшими из храбрых слишком часто руководили гнуснейшие из гнуснейших! И все же всегда существовали две Польши: одна из них боролась за правду, а другая пресмыкалась в подлости».
Трудно с этим не согласиться. Лучшим подтверждением тому служит поведение ее правителей в период так называемого чехословацкого кризиса в сентябре 1938 года. Еще не успели высохнуть подписи Гитлера, премьеров Великобритании и Франции Н. Чемберлена и Э. Даладье под Мюнхенским соглашением, как на следующий день, 30 сентября, польское правительство направило в Прагу ультиматум с территориальными претензиями. В нем оно настаивало на немедленной передаче Польше пограничного района Тешин. Как мелкие стервятники, они спешили поживиться за чужой счет и под шумок набросились на «труп Чехословакии», которую рвали на части Германия и ее будущий союзник Венгрия, прихватившая себе южные районы Словакии.
Такова была Польша, и вскоре это непостоянство пришлось познать на себе В. Карасеву и его подчиненным. Но в тот день, 6 апреля 1944 года, они жили одним: своим приходом громко и твердо заявить фашистам, что их власти в Польше пришел конец, а ее народу возвестить, что будущая свобода не за горами. Проведенная передовой группой разведка местности позволила основным силам РДР без потерь уничтожить гарнизон из состава украинских националистов дивизии СС «Галичина» и завладеть населенным пунктом Каленчицы.
На следующий день еще больше не повезло роте немецких пограничников. На участке шоссе Хелм — Хрубешув они попали под кинжальный огонь авангарда разведгруппы. В течение получаса гитлеровцы «…потеряли убитыми 25 человек, 14 сдались в плен, в том числе и 2 офицера, а остальные, бросив оружие и снаряжение, обратились в бегство» — так доложил В. Карасев в своей радиограмме Центру о результатах первых суток пребывания в Польше.
К вечеру того же дня, совершив стремительный марш, РДР с ходу овладела населенным пунктом Ксаверув. Гитлеровцы всерьез всполошились и 8 апреля стянули к этому месту крупные подразделения дивизии СС «Галичина», полицейские и жандармские части Люблинского гарнизона, задействовали авиацию. Бой продолжался весь день. В ходе него В. Карасев применил свою излюбленную тактику. Несколько небольших отрядов действовали на дальних подступах, нанося удары по коммуникациям и тылам противника, «совершая демонстративные отвлекающие маневры», в то время как «мелкие группы автоматчиков заходили в тыл и фланги, сковывали и не давали свободного маневра». Подвижные минометные расчеты, которые перемещались на бричках, «били по скоплению живой силы и пунктам управления». С наступлением ночи «опергруппа произвела удачный маневр и вышла в Стрелецкие леса».
9 апреля В. Карасев в короткой радиограмме П. Судоплатову сообщил:
«В результате 11‑часового боя противник понес убитыми и ранеными свыше 100 человек. Было взято в плен 10 немцев. Пулеметчики Крапивин и Дорофеев из ПТР сбили самолеты типа «Фоккевульф‑127» и «Ю‑87». Во время бомбежки погибло 4 человека, ранено 5. Героически погибли Румак Василий и Афанасьев Михаил».
В дальнейшем на пути к району основных оперативных действий — Яновским лесам и вплоть до перехода РДР в Чехословакию 29 июля 1944 года, по докладу В. Карасева, ею «…было уничтожено 1034 немецких солдата и офицера, взято в плен 44 человека. Диверсионными группами пущено под откос 3 эшелона, в том числе бронепоезд. Установлено 130 мин на стратегически важных железных дорогах и шоссейных магистралях».
Одна из основных задач, которая ставилась перед разведчиками «Олимпа» по дезорганизации тыла противника, была выполнена. Появление РДР в восточных районах Польши многие местные жители и гитлеровское командование восприняли как прорыв передового соединения Красной армии. Паника охватила фашистских пособников и «фольксдойч», началось их повальное бегство из Хрубешувского и Замосцьского районов в города Люблин и Краков. Ее масштабы оказались настолько велики, что вынудили генерал‑губернатора Польши Франка отдать специальное распоряжение «О применении расстрела к распространителям панических слухов».
Наряду с этим эффективная боевая деятельность «Олимпа» способствовала значительному росту повстанческого движения. К моменту перехода РДР в Чехословакию вокруг нее консолидировалось 11 партизанских отрядов из числа польских патриотов.
Кроме того, ею эффективно решалась и другая, не менее важная задача — получение разведывательной информации. В этих целях В. Карасевым и руководителями мобильных разведгрупп В. Витковским, С. Вронским, Е. Ободовским и Т. Авдеевым активно использовались оперативные возможности боевых структур Армии Людовой, ориентирующейся на Москву, смело осуществлялись целевые вербовки агентов среди военнослужащих армии сателлитов фашистской Германии: венгров, румын и словаков, а также членов прозападной Армии Крайовой.
Решая задачи по получению информации о планах противника и обстановке в Польше, они показали себя не только признанными мастерами боевых операций и диверсии, но и высококлассными разведчиками‑агентуристами. За короткий срок пребывания в Польше им удалось создать мощную разведывательную сеть и добыть ряд ценных материалов. Один из них вскоре поступил от агента‑поляка и касался будущих планов военно‑политического руководства Армии Крайовой и «Народнови силы збройни» (НСЗ). Это был приказ № 1844 Главнокомандующего польскими вооруженными силами, в котором говорилось следующее:
«С момента перехода советскими войсками польской границы польское правительство в Лондоне и польское общество выражают свою несокрушимую волю восстановить независимость польской территории на востоке в границах до 1939 года…
Исходя из настоящей обстановки, даю следующее общее приказание:
1. Советские войска на территории Польши считаются вражескими.