Александр Лепехин - Туляки в боях за Отечество. Часть 1
Танки 1-го взвода танковой роты вышли на хлебное поле, которое располагалось на высоте северо-восточнее Тумановки. Наши артиллеристы, выжидая, молчали. Медленно продвигаясь, немецкие машины прошли около 800 метров от высоты, вышли на минное поле, где сразу же последовали взрывы. Загорелось несколько танков и сопровождавших их бронетранспортеров. Немцы приостановили атаку. Вновь налетела авиация противника и устроила массированную бомбардировку. Взрывы следовали на расстоянии 4–5 м один от другого. От осколков бомб пехотинцы спасались в глубоких, заранее подготовленных траншеях. После авианалета, стреляя на ходу, вперед снова пошли танки. Они неумолимо приближались к противотанковому рву [36], но были «встречены сильным огнем артиллерии и танков» (здесь впервые командир 5-й танковой роты лейтенант Хинцпетер упоминает о советских танках, действовавших у Буйнич).
У железнодорожной насыпи в кустарнике притаилась батарея 76-мм полковых орудий. Прямой наводкой, в упор, пушки ударили по танкам. Некоторые из машин остановились, но остальные неумолимо приближались к батарее. Умолкла одна пушка, погиб расчет другой. Оставшиеся артиллеристы продолжали огонь. Не выдержав удара артиллерии и потеряв 3 машины, немецкие танкисты повернули к железнодорожной станции. Неподалеку находились позиции батареи противотанковых орудий младшего лейтенанта Прощалыкина. Получилось так, что, повернув, танки подставили свои борта под огонь противотанковых орудий. В результате уничтожающего огня батареи еще несколько танков было подбито.
М.В. Хорошев.
Описывая действия своих подразделений, лейтенант Хинцпетер отмечал: «2-й и 4-й взводы не отвечали на радиозапросы, потому что все танки обоих взводов были выведены из строя огнем артиллерии и противотанковых орудий. Часть танкистов возвратилась назад через Голынец под прикрытием дымовой завесы…»
Следом за сильно поредевшим 1-м взводом к Буйничам подходили машины 3-го взвода противника. Две из них прорвали проволочное заграждение, ворвались на линию обороны 388-го полка и перевалили через траншеи пехоты. Но здесь они попали под огонь прямой наводкой батареи лейтенанта Возгрина, который велся «с близкого расстояния слева и справа из восьми видимых противотанковых укреплений». Загорелось еще несколько немецких машин. Оставшиеся разделились на две группы и пошли в обход противотанкового рва.
Одна из них направилась вправо, пересекла Бобруйское шоссе и двинулась к Днепру, где противотанковый ров соединялся с глубокими обрывистыми оврагами. Столкнувшись с преградой, танки повернули назад, но их забросали бутылками с зажигательной смесью бойцы отряда ополченцев шелковой фабрики. Две машины загорелись.
Вторая группа танков попала на минное поле, где большинство из них подорвалось.
Нескольким танкам все же удалось прорваться на наши позиции. Они обрушились на окопы пехоты, поливая все вокруг свинцовым огнем из пулеметов. В единоборство с немецкими танкистами вступили стрелки-пехотинцы. Они забрасывали танки бутылками с зажигательной смесью, расстреливали пытавшихся выбраться из пылающих машин танкистов. Чтобы не попасть в своих бойцов, орудия с нашей стороны перестали стрелять.
Решив, что путь вперед открыт, немцы ввели в бой мотопехоту, за которой двигались танковые взводы 8-й роты лейтенанта Келлера. На шоссе появилась командирская машина, за которой шло около десятка грузовиков и бронетранспортеров с автоматчиками. 8-я стрелковая рота лейтенанта М.В. Хорошева из 3-го батальона капитана Д.С. Гаврюшина встретила колонну шквальным огнем. Немецкие солдаты соскочили с машин, рассредоточились, но, не выдержав огня, отошли в лес. Дорога у опушки оказалась усеянной трупами. Однако и 8-я стрелковая рота в тот день потеряла половину своего состава [73].
…Бой продолжался. Более десятка танков 8-й роты по шоссе двинулись к мосту через противотанковый ров. Лейтенант М.В. Хорошев подождал, пока головной танк взойдет на заминированный мост, и подорвал его. Артиллеристы лейтенанта Возгрина подбили еще 4 машины. Одному из танков удалось прорваться на батарею и уничтожить орудие, но и сам он тут же запылал от бутылки с зажигательной смесью, брошенной сержантом Тарасевичем. Экипаж, выскочивший из танка, был уничтожен нашими бойцами.
Через некоторое время немцы повторили атаку. На этот раз пехота находилась на бронированных площадках, прицепленных к танкам. Часть из них уничтожили артиллеристы 1-го дивизиона 340-го артполка И.С. Мазалова, а часть, дойдя до окопов наших стрелков в глубине обороны, была подбита артиллеристами 200-го отдельного противотанкового и 341-го зенитного артиллерийских дивизионов.
Командир батареи зенитного артдивизиона приказал открыть огонь по танкам из зенитных орудий. После выстрелов бронебойными снарядами один из танков врага завертелся на месте, под ним растянулась подбитая гусеница. Выскочившие из него танкисты были убиты нашими пехотинцами. Загорелись еще три танка. Пять машин повернули назад… [81].
Развивая успех, капитан Д.С. Гаврюшин поднял 3-й батальон в контратаку. Вражеская пехота откатилась, а за ней отошли и уцелевшие танки.
В своем рапорте командир немецкой 8-й танковой роты лейтенант Келлер, танки которого наступали правее 5-й роты, докладывал: «Рота наступала клином между железной дорогой на Гомель и шоссе [Могилев-Бобруйск]. Уже через несколько сотен метров начался обстрел со стороны противника. Рота продолжала наступление, целью которого были кирпичный завод западнее Могилева и высоты с лесом…
Танк лейтенанта Нинабера получил попадание в командирскую башню, заряжающий был ранен, а башню заклинило. По связи рота слышала настойчивые просьбы от 5-й роты о помощи и получила приказ от командования 2-го батальона оказать ей помощь. Рота сразу же повернула к железнодорожной насыпи. Прямо на насыпи танк командира роты лейтенанта Келлера наехал на мину, которая пробила корпус, повредила гусеницу и тяжело ранила обер-ефрейтора Бюхлера. Вызванный для эвакуации подбитого танка легкий Т-И также наехал на мину и повредил гусеницу. Высунувшийся из башни лейтенант Келлер, чтобы сообщить о потерях и передаче командования ротой лейтенанту Якобсу, вместе с экипажем получил пулеметные ранения…
Отдельные танки наступали до самого противотанкового рва с укреплениями, в которых сидели русские. Огонь противника прекратился. Когда рота заняла местность, были уничтожены два [советских] танка и два противотанковых орудия… Помочь эвакуировать раненых [5-й роты] было невозможно, потому что высота железнодорожной насыпи не позволяла ее переехать.
Вскоре рота по радио получила приказ командира 2-го батальона на отход вместе с ранеными. Вначале в трех машинах эвакуировали многих раненых пехотинцев. Потом рота начала отходить, и хоть возвращались по старому следу, танк Т-IV, на который был пересажен лейтенант Келлер, наехал на мину и повредил ходовую часть. Второй танк также возвращался по знакомому пути, но наехал на мину и не мог двигаться. Под вражеским пулеметным и артиллерийским огнем рота в течение часа пробовала отбуксировать два танка, но под огнем сделать это не удалось. Эти два танка, которые наехали на мины… остались под охраной других машин до прибытия тягачей… В конце дня с помощью артиллерийских тягачей два поврежденных танка обер-фельдфебеля Вакера и фельдфебеля Зайферта были эвакуированы. Отступая, рота захватила в плен около 80 красноармейцев…»
(Основная тактическая единица танковых войск вермахта – танковый батальон, на 22 июня 1941 года состоял из трех рот легких танков Т-II, Т-III и одной роты средних танков Т-III, Т-IV, плюс взвод связи. В каждой роте легких танков было 4 взвода по 5 танков плюс 2 танка во взводе управления. Рота средних танков состояла из 3-х взводов).
Как видим, в рапортах командиров 7, 5, 8-й танковых и штабной рот 2-го батальона 6-го танкового полка упоминаются советские танки, принимавшие участие в боях под Буйничами. Можно предположить, что это были машины, оставленные при отходе за Днепр 20-м механизированным корпусом или находившиеся на танкоремонтной базе в Ямнице и переданные для усиления 388-му полку С.Ф. Кутепова. Кроме того, в 172-й и 110-й стрелковых дивизиях имелись отдельные разведывательные батальоны, в каждый из которых (штат стрелковой дивизии РККА № 04/100 от 05.04.41 г.) входило по 16 танков Т37, Т-38 или Т-40 и по 10 бронеавтомобилей. Напомню, что наличие наших танков в обороне Могилева упоминается впервые.
Д.С. Гаврюшин.
12 июля в 23.40. 3-я танковая дивизия генерала В. Моделя получила распоряжение «выйти из района Буйнич для переправы через Днепр слева от 10-й пехотной дивизии» (у Дашковки, Боровки). У Могилева остался армейский передовой «охранный» отряд (2-й полевой армии) под командованием Нойфиле, а с 15 июля сюда подтянулся передовой отряд 12-го армейского корпуса [28]. Бой 12 июля 1941 года продолжался весь день и закончился победой защитников города. Это был самый ожесточенный и результативный бой за всю оборону Могилева, что отчасти (кроме сил противника) и подтверждает сохранившийся документ:
