Коллектив авторов - Афган. Территория войны
Прокурор долго смотрел на нее и подумал, а почему не помочь девчонке, ведь все в его руках.
– Хорошо, Маргарита, напиши рапорт. Я дам ход твоему рапорту и должность предложу. Вот в следователи тебя определю, справишься?
– Я очень буду стараться, товарищ полковник. Я не подведу.
Написала рапорт, прокурор завизировал, как раз в тот же день у него была встреча с командующим армией, и полковник попросил его подписать. Конечно, не положено так, из рук в руки, надо через канцелярию, но это долго. А когда нужно, то можно все. Командующий не задержал рапорт, отправил в Москву, как только первые бумаги пошли на подпись. Прапорщика он мог сам присвоить, а лейтенанта не его прерогатива.
Повезло Маргарите, много людей принимали участие в ее судьбе, да еще какие хорошие люди, как не благодарить Бога. Попался один негодяй, но она должна забыть, забыть. Как ни старалась Рита забыть тот страшный вечер, ей не удалось. Она все время ощущала эти наглые руки, видела этот бешеный взгляд. Сладкий плод? Отвратительно! Больно и противно. Никогда, никому Маргарита не позволит дотрагиваться до ее тела. Даст Бог, ей дадут офицерское звание, и тогда у нее будет право ношения оружия. Еще хорошо, что после этого случая Доренко перевелся в другое место.
Постепенно Маргарита начала успокаиваться. На новом месте было много работы, и даже скандал, который затеяла Марго, не доставил Рите больших проблем. После этой истории Рита ко многому стала относиться проще. Как ни старалась Маргума вывести из себя Риту, насмехаясь над их отношениями с Гриневым, мол, соседка объедки мои подбирает, ничего у нее не получилось. Маргарита даже не очень понимала, о чем она. Зато все вокруг очень хорошо понимали. Посудачили-посудачили, да и забыли. Ну переметнулся Гринев к Рите, ну и что! Марго сама его бросила. В общем, поговорили-поговорили и забыли.
А Рита с каждым днем чувствовала себя все хуже и хуже. Сначала она думала, что отравилась, потом решила, что у нее аппендицит, пока не поняла, что беременна. Настроение испортилось окончательно. Что делать? И поделиться своей бедой не с кем. Надумала Маргарита идти к гинекологу, уже до поликлиники дошла, но так стыдно стало, что повернула назад, может, завтра соберется духом и пойдет.
Вечером опять зашел Сергей Гринев, принес новые книги, где только он их берет? Посмотрел на Маргариту, и показалось ему, что она изменилась, солиднее стала, что ли?
– Я опять уезжаю, Рита. На целую неделю, может, больше, пожелай мне удачи.
– Удача всем нужна, Сергей, – Маргарита думала о своем положении и не очень сочувствовала Сергею. С тех пор как она заметила, что Доренко и Гринев похожи, вся симпатия и сочувствие к нему пропали.
Сергей вернулся к себе в ужасном расположении духа. Собрал рюкзак, в оружейке забрал АКСУ, вот, собственно, и все: к походу готов. На прощание сказал другу: «Гриша, если со мной что-то случится, отнеси все книги в пятый модуль, Маргарите Бабич. Скажи ей, а впрочем, ничего не говори. Хорошая она, поздно я это понял. Если вернусь, сам все исправлю».
* * *АН-24 был готов к отправке. Двадцать старейшин, которые возвращались после совещания, разместились в самолете с луковицами в руках. Кроме них в салоне находились подполковник-артиллерист, несколько солдат и группа разведчиков с ОПСН. Разведчики, среди которых был старший лейтенант Гринев, получили задание вместе с коллегами из Газни найти и уничтожить отряд, засевший в зоне Сарде. У этого отряда были «Стингеры», к тому же они умудрились заминировать дорогу в 50 метрах от КПП бригады.
Летели молча. Только подполковник спросил у Сергея: что, мол, традиция такая у афганцев, во время полета луковицу держать в руках? «Луковица помогает перелетать горы», – ответил Гринев. Подполковник усмехнулся, но больше вопросов не задавал.
Горы, которые надо было преодолеть, высотой около четырех тысяч метров, а в горах засели духи со «Стингерами». Поэтому АН-24 должен подняться на высоту шесть тысяч метров. Кто выдержит? Правильно, не каждый, вот и подполковник потерял сознание, а афганцы держат лук перед лицом, только почувствуют, что плохо становится, сразу начинают тереть нос и приходят в норму. Когда самолет пошел на снижение, все чувствовали слабость и головокружение. Наконец-то сели, двери открылись, и все вывалились на бетонку.
До темноты отдохнули на базе 191-го полка и в горы. Передвигались только ночью. Днем лежали, спали, кушали, но без лишнего движения. Место нахождения духов нашли, передали координаты на КП. Им приказали возвращаться в Газни. Под утро уже почти дошли, всего ничего осталось, но напоролись на засаду. Завязался бой, недолгий, хоть и было их много. Сорок бандитов против девяти разведчиков роты спецназа. И все бы ничего, но Сергея ранило в ногу. Бой быстро погас, духов уничтожили, некоторые спрятались в горах, а на помощь разведчикам уже спешили две БМП.
– Эй, друзья, помощь нужна? – крикнул капитан, открывая люк.
– Все хорошо, вот только товарища ранило в ногу.
– Это мы сейчас, это мы быстро поможем.
Прапорщик подошел с медицинской сумкой и быстро перевязал Сергея.
– Ну что, с нами или как?
– С вами, если место есть и если вы в 191-й.
– Давай, старшой, к нам, ходить можешь?
Гринев приковылял к БМП, и капитан протянул руку.
– Капитан Чаусов, – представился он.
– Старший лейтенант Гринев.
В БМП находились еще три солдата. Остальные устроились во второй машине. Боль прошла от укола прапорщика, дрема обволакивала Сергея. Капитан насвистывал какую-то мелодию, и от этого свиста стало легко, появилось состояние невесомости, предшественницы хорошего здорового сна.
Взрыв прогремел неожиданно. Почувствовал ли Сергей боль при взрыве БМП? А капитан Чаусов? А солдаты? Наверное, не успели, потому что мгновенно их разорвало на мелкие кусочки, уже не разобрать где плоть, а где броня.
Взрыв прогремел неожиданно. Почувствовал ли Сергей боль при взрыве БМП? А капитан Чаусов? А солдаты? Наверное, не успели, потому что мгновенно их разорвало на мелкие кусочки, уже не разобрать где плоть, а где броня. Вторая машина встала как вкопанная, но выстрела не последовало. С КПП, которое находилось в нескольких метрах, в их сторону выехали сразу несколько машин.
Боже мой! Как из всего этого собрать и наполнить пять гробов? Вот сапог с остатком ноги. А это должна быть лодыжка. А вот чей-то большой палец. А это предплечье точно старшего лейтенанта Гринева. Погон сохранился как новенький. А как собрать капитана Чаусова? Только один солдат был цел, он лежал над моторным отсеком, но его от взрыва так сжало, что он стал не более метра тридцати, а голова как лепешка. Собрали все эти куски на носилках, прикрыли простынями, погрузили, и «вертушка» полетела в Кабул. Там нужно было приготовить документы, упаковать и отправить цинковые гробы по домам.
* * *Григорий, друг Сергея, пришел в пятый модуль в поисках Риты, но дверь была закрыта. «В прокуратуру идите, она там служит», – какая-то девушка направила капитана на верный путь. Григорий нашел Маргариту Бабич и просто сказал ей:
– У вас есть время попрощаться с Сергеем, он погиб, собирайтесь, я отвезу на аэродром.
Маргарита стала белее стены, схватила ртом воздух, который почему-то не попал ей, и она стала задыхаться. Слезы брызнули из глаз одновременно с длинным стоном, и Рита упала в обморок. Тут началась суета, искали валидол, нашатырь, воду. Наконец, Маргарита пришла в себя и поехала прощаться с Гриневым. Его не увидела, но над гробом поплакала.
И так она его оплакивала, что даже видавшие виды военные едва сдерживались. Даже когда умерла бабушка, Рита не находила слов причитать, а тут все выдала, все что прятала в душе столько времени. Сергея ли она оплакивала, себя ли – даже не знала, но только Григорий еле-еле оттащил ее от гроба. Потом ей опять стало плохо, и кто-то вызвал врача. После осмотра врач вышел к офицерам и спросил:
– Кто из вас приехал с Бабич?
– Я, – сказал Григорий.
– Беременная она, отвезите в часть и пусть встанет на учет у гинеколога, а еще лучше отправляйте ее в Союз.
Григорий так и остался с открытым ртом. «Вот это да!» – удивился он. А еще он удивился, что Сергей ничего ему не сказал. Вспомнил последние его слова и понял, о чем хотел попросить его друг. Понял и мысленно пообещал выполнить даже то, о чем и не просили. Григорий отвез Маргариту домой и сказал, что, если что-то понадобится, чтобы без стеснения обращалась к нему. Рита кивнула, хотя и не очень понимала, к чему это все.
Молча сидел Григорий в комнате, где жил вместе с Сергеем. Посмотрел на кровать друга, налил стакан водки и выпил. Боль не проходила, и водка не брала. Чтобы как-то отвлечься, начал перебирать книги, а из одной выпал конверт. Прочитал Григорий это письмо Сергея к родителям: «Мама, папа и моя родная сестричка, у меня все хорошо. Здесь тепло, много овощей и фруктов. А какие дыни, вы не пробовали никогда такой вкуснятины.
