Алексей Дживилегов - Отечественная война и русское общество, 1812-1912. Том III

Следовательно, Платов за весь день 13-го отошел с боем к Дорогобужу, прошел Дорогобуж и отошел далее за р. Осьму, где выдержал довольно горячий бой, удержался до вечера, вполне исполнив пока задачу арьергарда.

В 8 часов вечера Платов отвел регулярные войска Розена от р. Осьмы, которые, пройдя Болдино и не останавливаясь на р. Рехте, прошли прямо за р. Б. Костру к Славкову, где и расположились в ночь на 14-е, уступив французскому авангарду значительное пространство, что составило большую ошибку. Казалось, арьергарду нашему следовало задержаться до утра на р. Осьме у Дорогобужа, затем медленно и с боем отойти на линию р. Рехты и здесь дать бой в день 14-го.

В свое время Платов выдержал много нареканий за начальствование арьергардом в период с 8 по 15 августа, но за день 13-го при данной организации службы арьергардов (неподчинение ему правого и левого арьергардов, исполнявших приказания начальников прикрываемых ими колонн) и малочисленности пехоты и артиллерии (7 батальонов и 4 орудия пешей артиллерии), на местности, свойства которой отвечали действию пехоты, за время с 8 по 13, казалось, еще не заслуживал упрека.

Наконец нам неизвестны инструкции, полученные Платовым от Барклая, который мог ему приказать это поспешное отступление или вынудить его к тому своим собственным быстрым отходом с главными силами, не обеспечив арьергард достаточными силами.

Полагаем, что вина в этом, не отвечавшим требованиям обстановки, почти безостановочном отступлении арьергарда ложится скорее на Барклая или штаб I армии.

Важные данные донесений Платова, что IV корпус вице-короля тянется к Дорогобужу и, следовательно, никто уже к Вязьме не направлялся, могли, казалось, побудить Барклая не торопиться к Вязьме, которой ничто не угрожало, а возможно задержать движение французской армии на выгодном для обороны пространстве от Дорогобужа до Вязьмы, пользуясь свойствами местности и выигрывая столь дорогое для нас время.

На остаток дня 13-го и на утро 14-го армиям приказано продолжать отступление: правой колонне в Афанасьево, средней — в Семлево, левой — в Лужки. Арьергардам приказано сообразно задерживать противника, дав армиям отходить на указанную линию.

Князь Багратион остается крайне недоволен оставлением Дорогобужа без боя, после усиленных его просьб стать здесь крепко. «Продолжаются прежние нерешительность и безуспешность, — пишет он графу Ростопчину. — Послезавтра назначено быть обеим армиям в Вязьме, далее же что будет, вовсе не знаю, не могу даже поручиться и за то, что не приведет (Барклай) неприятеля до Москвы. Скажу в утешение, армия наша в довольно хорошем состоянии, и воины русские, горя истинной любовью к своему отечеству, готовы всякий час к отмщению неприятеля за его дерзость, и я ручаюсь, что они не посрамят себя».

В Москве. Граф Ростопчин сообщает в Петербург Балашову, что «Московская военная сила идет к Можайску, и провиант десятидневный везут на обывательских подводах. Воины идут с радостью». Далее сообщает, что все клонится к движению неприятеля в Москву и что это привело всех к унынию. «Я рад, что многие решились к отъезду». «Если злодей вступит в Москву, — продолжает знаменательно Ростопчин, — то я почти уверен, что народ зажжет город». «Все состояния обрадованы поручением Кутузову главного начальства и единое желание, чтобы он скорее принял оное на месте. Ненависть народа к военному министру (Барклаю) произвела его в изменники».

Кутузов на пути в Вышний-Волочок.

В Можайск продолжают спешно стягиваться формирования Милорадовича в составе 7 пехотных полков, 3 рекрутных батальонов и 16 артиллерийских рот; 4 артиллерийские роты находятся уже в Можайске.

На театре действий I и II армий. По совершении ночного перехода, армии к утру достигли и стали: правая колонна (I армии) у сел. Афанасьево, левая (главная сила I армии) — у Семлева (здесь же и главная квартира), II армия — у сел. Лужки (главная квартира); арьергард Платова к полуночи и раннему утру — на р. Большой Костре, у сел. Славково, имея впереди (у Болдина) заставу в 3 сотни есаула Пантелеева; арьергард II армии — у сел. Максимовки, имея казачьи полки в Лежневе.

План дальнейших действий Барклая и его решение дать генеральное сражение у Вязьмы усматривается из его донесения государю утром того же дня 14-го и его сношений с Багратионом и Милорадовичем. «Кажется, теперь настала минута, — доносит Барклай государю, — где война может принять благоприятный вид; неприятель слабеет на каждом шагу, по мере того, как подается вперед, и в каждом сражении с нами. Напротив того, наши войска подкрепляются резервом Милорадовича. Теперь мое намерение поставить у этого города в позиции 20 или 25.000 и так ее укрепить, чтобы этот корпус был в состоянии удержать превосходного неприятеля, чтобы с большей уверенностью можно было действовать наступательно». Далее доносит, что тому ранее препятствовало отсутствие возможности усилить армию резервами, что надо сохранять армии и не подвергать их поражению. «Доселе мы достигли цели, не теряя его из вида. Мы его удерживали на каждом шагу и, вероятно, этим заставим его разделить свои силы. Итак, вот минута, где наше наступление должно начаться». Таков был новый план действий Барклая: создав в Вязьме сильный опорный пункт со значительным, в 25.000 человек, гарнизоном, сохранить свободу действия армии.

Одновременно, необходимость дать время возвести в Вязьме укрепления, дать отдых утомленным войскам, дать время выбраться обозам отступающих жителей и вывезти кое-какие запасы из Вязьмы, при достаточном, казалось, удалении арьергарда, вызвали Барклая на решение дать войскам в этом расположении дневку, т. е. провести дни 14-го и 15-го здесь, отойдя к Вязьме лишь в ночь на 16-е, почему армии и расположились соответственно этим целям.

На усиление арьергарда Платова высланы в Славково 18 и 23 егерские полки с полуротой № 23 батарейной роты, № 23 артиллерийской бригады, чего, конечно, было недостаточно.

Получив извещение об этом новом решении Барклая, кн. Багратион дал свое полное согласие. Стоявший вообще за какое-либо, если, не лучшее, то твердое и определенное решение, он не верил прочности этого намерения, и предчувствия его не обманули.

Дневка, тем не менее, была принята, и Барклай успокоился на этом решении, не усилив, однако, должным образом малочисленный и геройский арьергард Платова и не дав последнему точной и определенной инструкции, где и до какого времени держаться, а если и дал таковую, то она уже запоздала.

Движения и действия арьергардов. К раннему утру 14-го, по приказанию Платова, регулярные войска арьергарда под начальством Розена, выступив в 5 часов утра из Славково, находились на марше от р. Большой Костры и Славково к р. Осьме[57], а сам Платов с казачьими полками переходил на место войск Розена в Славково. К 7 часам утра Розен, усиленный упомянутым подкреплением, подошел со своим отрядом к р. Осьме и у сел. Рыбки узнал, что Семлево еще занято частями I армии, а в с. Беломирском, куда он шел, расположены кавалерийские корпуса, почему Розен временно остался у с. Рыбки и только после полудня перешел в с. Беломирское. Платов с казаками оставался у Славкова, имея 3 сотни у Болдина, а посты на правом берегу р. Осьмы близ Дорогобужа. Между тем французский авангард, оттеснив казачьи посты, занял правый берег р. Осьмы, и затем многочисленная кавалерия Мюрата стремительно двинулась вперед. Опрокинув 3 сотни казаков у Болдина, кавалерия Мюрата быстро достигла Славкова и в 3 часа дня обрушилась на Платова. Отбиваясь огнем и атаками и возможно сдерживая массы кавалерии, казаки отошли от Славкова и, пройдя еще 8 верст, стали на месте, причем Платов донес о происшедшем Барклаю, предупреждая, что если армия «сего вечера не выступит из Семлева», то он не ручается, что не приведет французов на своих плечах в Семлево.

Таким образом, ошибка Платова в незанятии 14-го своей пехотой р. Рехты и уже во всяком случае незанятия левого берега р. Бол. Костры и непринятие здесь боя обнаружилась со всей очевидностью и расстроила соображения Барклая, вынудив далее на более раннее оставление им Семлева, а затем далее и Вязьмы.

События в арьергарде Платова вынудили Барклая отказаться от столь необходимой по многим соображениям дневки у Семлева и, получив второе донесение Платова от 3½ час. дня, он отдал немедленно приказание о дальнейшем, в ночь и раннее утро 15-го, отступлении: I армии — к Вязьме, II — в Скоблево (и Быково), о чем немедленно сообщено кн. Багратиону, а Платову послано приказание: «удерживать неприятеля, сколь можно, не оставляя пехоту без действия».

Одновременно Барклай приказывает «спешно вывезти все из Вязьмы, равно и милицию, предоставив ей конвоировать транспорты и укреплять позиции за Вязьмой». Порядок выступления I армии определен следующий: «V корпусу — равно и артиллерии, которая по дороге — немедленно (т. е. с вечера), III корпусу — в 2 часа (т. е. раннего утра 15-го), VI — в 3 часа, IV — в 4 часа пополуночи», и еще указано: «колонне Багговута (правая) наблюдать идущего за ней в больших силах неприятеля», имея влево связь с арьергардом Платова, а вправо — с г.-м. Красновым, отступая, в случае сильного напора неприятеля, прямо к Вязьме; отряду Краснова I иметь связь вправо с отрядом ген.-ад. Винцингероде, г.-м. Шевичу (2 драгун. полка, 2 грен. бат. и 4 конных орудия) поддерживать Краснова, закрывая дорогу, «дабы дать время обозам и тяжестям I армии пройти в Вязьму».