Михаил Скрынников - ВДВ. Как выжить и победить в Афгане
Не прошло и получаса после начала движения, как в районе второй роты началась перестрелка с «духами». «Ну вот, уже и началось», – подумал комбат и запросил обстановку. Ротный доложил, что один взвод поднялся на высоту и попал под обстрел.
– Ну и каково твое решение?
– Заканчиваю окружение высотки, а после обработки вершины подствольными гранатометами атакую.
– Убедись, что сопротивление подавлено, тогда и атакуй, – продолжал поучать комбат.
Было слышно, как в районе высотки минут десять рвались гранаты. Затем минуты две доносилась интенсивная стрельба, и наступила тишина. Командиру не терпелось узнать, что творится у ротного, и он приказал связисту, чтобы тот вызвал ротного на связь.
– Как у тебя дела? – запросил комбат у ротного.
В эфире повисла небольшая пауза, и потом раздался голос ротного:
– Мы поднялись на высоту, а вот «духов» всего трое, но все при оружии. Они здесь, оказывается, охраняли небольшой продовольственный склад. Здесь же рядом около десятка противотанковых мин советского производства.
– Продовольствия много? – спросил комбат.
– Три мешка с мукой и один с рисом.
– Ладно, оставайся на связи, – и комбат тут же подозвал к себе старшего афганского командира. – Слушай, мои захватили немного муки и риса. Пошли своих солдат вон на ту высотку, пусть заберут и кушают.
– Большое вам спасибо, товарищ майор! – сказал афганский командир и пошел к своим солдатам.
Афганские солдаты жили голодно, в основном на подножном корму, хотя деньги на еду, правда, нерегулярно, но выделялись. Вот куда они девались – одному аллаху известно. Сегодняшний дар от десантников для них был манной небесной. Пока афганцы собирались, Солуянов предупредил ротного: «Придут афганцы, отдай им все мешки». Афганцы, как узнали о такой новости, так бегом и побежали в сторону холмов. Потом они полдня, как муравьи, обливаясь потом, ходили по горам с мешками за спиной до тех пор, пока это зрелище не надоело комбату, и он подсказал союзникам, чтобы те вышли на дорогу и загрузили мешки в машину. Так они и поступили: десяток афганских солдат отнесли мешки к своим автомобилям.
Несмотря на усиливающуюся жару, подразделения продолжали выполнять боевую задачу. Солнце стало в зенит. Жара становилась невыносимой. В ротах было по несколько солдат, которые недавно прибыли в подразделения. Для них эти боевые действия были первыми, – и пришлись на такую жару! В экипировку солдата кроме оружия и боеприпасов входили бронежилет и каска. Такая экипировка в жару приводила к перегрузке и ускоряла тепловой удар. Летом это часто происходило с отдельными солдатами, но не сразу и с разными симптомами. Буквально часа через полтора стало плохо рядовому Половченко, над ним стал хлопотать врач. Присутствующий из политотдела дивизии «надзиратель» за действиями батальона стал убеждать врача, что гвардеец «косит»: «Брось с ним возиться, пусть идет воевать!» Но врачи тоже бывают разные, и этот врач оказался крайне принципиальным. На этот совет он отреагировал по-своему и в резкой форме: «Надо каждому заниматься своим делом, и хорошо», – таков был его ответ военному чиновнику. Солдатик тоже слышал этот разговор. Ему стало неудобно, что из-за него офицеры разговаривают на повышенных тонах, и он сказал доктору, что ему уже стало немного лучше, и он может двигаться самостоятельно. Тем не менее врач настоял, чтобы бойца отвели к бронеколонне. Встал вопрос, кого послать с больным? Комбат долго не думал: как принято, самые трудные и ответственные задания и задачи поручали разведчикам. И на этот раз сопровождать солдата к колонне боевых машин доверили разведчикам.
– Кухаренко, подойди ко мне! Ты понимаешь, у молодого бойца случился тепловой удар и его нужно сопроводить до колонны. Возьми со своего взвода двоих наиболее выносливых солдат и отведи пацана до техники. Пусть там отлежится.
Сборы были недолгими, и через несколько минут небольшая группа отправилась в путь налегке, только с оружием и водой. Солдат вначале пытался идти быстро, но это у него не получалось. А надо было спешить: шли они по зоне боевых действий. Тогда Сергей подошел к солдату и, невзирая на протест бойца, взвалил его себе на плечи. Оружие он передал одному из разведчиков и бегом начал спуск к технике. Солдат было воспротивился и даже требовал остановиться, но потом понял, что ему помогают вовсе не потому, что так разведчикам хочется, а потому, что так нужно для дела. Разведчики сделали небольшой привал, немного перевели дыхание и снова «бегом, вперед». К колонне они прибыли в мыле, но солдата передали врачу. По словам солдата, к этому времени ему стало значительно лучше.
Разведчики немного передохнули около ручья, – и в обратный путь. Часа через полтора они догнали батальон, и Кухаренко доложил о выполнении задания. Комбат был удивлен такой прытью разведчиков. Пока Кухаренко отводил солдата к колонне, небольшой бой разыгрался перед фронтом второй роты, – и тоже с хорошим для десантников исходом. Прошло немного времени, и роты потихоньку стали спускаться с холмистой местности в зеленую зону. Личный состав к этому времени уже прилично вымотался, и комбат объявил кратковременный привал, при этом предупредив ротных не терять бдительности. По радио передали, что в третьей роте у солдата по фамилии Вишке тепловой удар. Боец оказался по-хорошему упертый и, несмотря ни на что, упорно шел вперед и не жаловался, а вот на привале ему стало плохо. Врач сделал ему внутривенную инъекцию, гвардеец немного отдохнул и почувствовал себя лучше: стал разговаривать, попросил закурить и захотел продолжить движение с ротой. Но через несколько минут на глазах сослуживцев ему заметно стало хуже. Прошла еще пара минут, и он начал терять сознание и бредить. Врач что только с ним ни делал, но оказался бессилен. Солдат умер. В срочном порядке вызвали вертолет, и тело бойца доставили в медсанбат. Смерть солдата Вишке омрачила настроение личного состава батальона. Но несмотря на климатические условия и смерть бойца, батальон обязан был продолжать выполнять задачу. Немного передохнув в тени тутовых деревьев, подразделения снова начали наступать. Время перевалило за полдень, когда в районе третьей роты послышалось несколько коротких очередей. Управление батальона насторожилось, но все было тихо. По рации запросили:
– Как у вас дела?
– В винограднике напоролись на вооруженного душмана. Пришлось пристрелить, – ответил ротный. Ответил, как профессиональный киллер!
В это время к комбату подошел врач с просьбой пополнить медицинские запасы.
– А почему они так быстро закончились?
– У меня медицинская сумка не резиновая, – ответил врач. – Запасы еще есть в медицинской машине, но она в колонне, а до нее километров семь.
Тем не менее за такую непредусмотрительность доктору немного досталось «на орехи», чтобы в следующий раз был более запасливым. Хотели организовать доставку препаратов вертолетами, но авиатор сказал комбату, что ввиду хреновой погоды летчики вылетать отказываются. Действительно, небо стало затягиваться пыльными облаками. Было похоже, что надвигается пыльная буря, а время подходит к вечеру. В армии уже стало привычным: кто везет, на том и пашут. Комбат подозвал Кухаренко и начал его инструктировать и настраивать на дальнюю дорогу.
– Сергей, ты у нас двужильный, маршрут тебе знаком. Отбери парней покрепче, но надо еще раз сходить в обоз, теперь только за лекарством. У врача сумка уже пустая, а завтра рано опять воевать. От доктора тебе причитается.
Сергей не стал отнекиваться, а сказал «раз надо, так надо». Он кинул клич добровольцам, и полвзвода подняли руки. По своему усмотрению Сергей отобрал в группу троих парней. Время на сборы было недолгим. Да какие сборы, амуницию сняли – вот и все сборы. Себе оставили оружие, фляги с водой и радиостанцию. Группу из четырех человек осмотрел комбат. Он немного поговорил с парнями (получилось подобие небольшого инструктажа) и пожелал им удачи.
Шли быстро, но осторожно. Маршрут лежал по той местности, на которой несколько часов назад проходили боевые действия, и на «духов» можно было напороться очень даже легко. Песчаная буря миновала район боевых действий и ушла дальше на север. Стало темнеть. Разведчики старались идти еще более осторожно, часто останавливались и прислушивались. Переговоры по радио вели реже, – больше слушали: рация была включена на прием. Пройдя примерно полпути, разведчики подошли к сопкам. Постояли пару минут, послушали.
– Эх, закурить бы сейчас, – сказал кто-то из пацанов, и тут же в адрес желающего покурить сердито шикнул сосед:
– Ишь, чего захотелось! Только закури!
– Парни, вперед, – скомандовал командир, и группа медленно двинулись дальше. И вдруг на вершине одной из сопок они услышали шум, а потом и разговор. Душманы, конечно же. А кому еще здесь быть? Кругом сопки, обойти их в темное время не представляется возможным, да и времени на эту затею уйдет уйма. Пошептались, и Сергей решил идти только вперед. Для преодоления опасного, на их взгляд, участка местности решили так: оставить на месте рядового Дудника, который в случае чего будет в готовности открыть огонь по душманам. Остальная группа спринтерски преодолела двухсотметровую дистанцию, залегла и неожиданно открыла огонь по вершине сопки, в то же время прикрыв перебежку своего товарища. Когда группа была в сборе, почувствовалось, что разведчики завелись. У них появилось желание осмотреть вершину сопки, а главное – им очень захотелось посмотреть на результат своего огня. На это парней подтолкнуло еще и то, что ответного огня не было. Да и маневр, чувствовалось, удался. Осторожно, с автоматами наперевес они поднялись на сопку. Результат стрельбы ошеломил разведчиков. Они увидели двух уничтоженных «духов»: один лежал ничком, лицом вниз, а другой рядом, как-то неправильно раскинув руки. С них сняли оружие, подсумки с патронами и, напрягая слух и зрение, стали уходить подальше от места стрельбы, придерживаясь при этом своего основного направления. Впереди далеко от себя они увидели несколько осветительных ракет, взметнувшихся в ночное небо. «Наши», – подумали разведчики и прибавили шаг. В бронегруппе, зная о том, что к ним ночью направляется группа разведчиков, через определенное время запускали осветительные ракеты, указывая им направление, а заодно и освещая местность на случай появления непрошеных гостей. Идти стало веселее, и через какое-то время разведчики услышали шум воды в речке, – за ней были дорога и боевая техника. Вброд осторожно перешли речку. С того берега их громко окликнули по-русски.
