Валерий Авдеев - Секретная миссия в Париже. Граф Игнатьев против немецкой разведки в 1915–1917 гг.
Эпизод о встрече с царем и его деликатном поручении, рассказанный П.А. Игнатьевым, как бы подтверждает вывод о том, что царь ни в коем случае не хотел идти на сепаратный мир с Германией. В то же время, как мы упомянули выше, он свидетельствует и о том, что Николай II одновременно хотел уверить союзников в том, что разговоры о сепаратном мире — блеф и что он преисполнен решимости совместно с союзниками довести войну до победного конца.
Однако история с Васильчиковой доказывает, что негласные контакты династий Романовых и Гогенцоллернов, да и всех дворов Европы, все-таки продолжались всю войну. Так, на всякий случай, и Стокгольмская встреча это только подтверждает. Царь не зря спрашивал графа Игнатьева 2-го о боевых возможностях союзников по Антанте. Беседа с руководителем русской военной разведки в Европе, пользующимся полным доверием царя, была явно связана с контактами А.Д. Протопопова в Стокгольме. Николай II, видимо, хотел еще раз убедиться, на какую лошадку ставить. Заключение сепаратного мира на условиях, предложенных Германией, было бы весьма выгодным для России, однако это могло привести к возмущению в обществе, армии и Думе и, следовательно, спровоцировать революцию и свержение монархии. Иное дело, если бы в подобающий момент с такой инициативой выступила сама Государственная дума…
Можно также предположить, что русский император считал, с другой стороны, что у него еще есть время и успеть к победному пирогу, и подавить оппозицию в стране, чтобы тем самым предотвратить революцию. Но… война шла своим чередом, а победа для России что-то не просматривалась, и историческое время, отпущенное русской монархии, сокращалось как шагреневая кожа…
Обычно указывают, что царская чета надеялась на общее наступление союзников весной 1917 года и поэтому была категорически против сепаратного мира. Так-то оно так. Но почему при этом не обращают внимания на целый ряд событий, происходивших в то время во Франции? Думается, не следует забывать еще одно обстоятельство, которое, как правило, не берется в расчет, а именно — возможное поражение союзников: ведь ход войны был пока еще не предрешен, а Германия добилась серьезных успехов на всех фронтах. И тогда… Тогда — сепаратный мир с Германией на других, нежели с союзниками, условиях.
То, что писал П.А. Игнатьев в своих мемуарах относительно положения союзников в конце Первой мировой войны, в целом верно, однако о внутриполитической обстановке во Франции он не говорит ни слова. Оно и понятно: книга его воспоминаний издавалась во Франции, поэтому — никакого негатива о ней.
Однако следует иметь в виду, что Германия вела пораженческую пропаганду не только против России, но и против ее союзников, да иначе и быть не могло. Особенно успешно пацифистская пропаганда велась ею во Франции. На деньги кайзера готовилась революция в этой стране: подкупались депутаты парламента, видные общественные деятели, журналисты. Истинные патриоты страны, наоборот, дискредитировались и шельмовались, в их числе и известный читателю капитан Ладу, изрядно насоливший немцам.
Германская разведка провела не одну разведывательную операцию по разложению французской армии и тыла, и, кстати сказать, не безуспешно. В апреле 1917 года во французских войсках на Западном фронте прокатились массовые волнения с требованием скорейшего окончания войны. Солдаты отказывались идти в наступление, реальным стало массовое дезертирство и случаи неповиновения командирам. В тылу усилились пацифистские настроения. На митингах и собраниях политические партии левого толка требовали скорейшего окончания войны и заключения демократического мира.
Характерен в этом смысле один документ французской военной разведки, вскрывающий, как спецслужбы Парижа противодействовали пацифистской пропаганде Германии и пытались взять ее под свой контроль. Приведем его частично.
2-е бюро-1 29 августа 1917 г.
ДОНЕСЕНИЕ
В начале года один из лучших агентов СР в результате некоторых финансовых сделок, осуществлявшихся Экономической секцией, установил контакт с представителями высшей финансовой аристократии Германии в Швейцарии и Испании.
Благодаря своему уму и осторожности агент быстро завоевал доверие немцев и стал связником между германскими банками в Испании и южноамериканскими, с одной стороны, и Берлинским Рейхсбанком — с другой. Наделенный функциями официального курьера, наш агент позволил нам в течение многих месяцев быть в курсе финансовых потоков между Берлином и Мадридом и использовать ставшие ему известными бесценные разведывательные сведения.
С другой стороны, в ходе недавних переговоров со своими служащими нашему агенту удалось перевести беседу на общеполитические темы. Немцы дали ему понять о том значении, которое они придают необходимости быть точно информированными обо всех переменах в общественном мнении Франции, и попросили посоветовать им, какие выбрать средства и указать людей, которых можно было бы использовать для того, чтобы провести еще до наступления зимы полезную и энергичную кампанию в пользу заключения перемирия.
Агент доложил о каждой из своих поездок и тщательном выполнении всех наших инструкций; он подвел своих собеседников путями, которые были ему предначертаны СР, к мысли о том, что в августе ему удалось организовать в Швейцарии встречу, на которую явился друг фон Бюлова князь Л ихновский и принц королевской крови, личность которого не была установлена.
В ходе многочасовой беседы немцы признались нашему агенту, что они плохо знают французский характер и попросили его быть, по собственному выражению принца, «их психологическим советником».
Тогда было решено, что, поскольку театр является одним из наиболее надежных средств пропаганды, наш агент, являющийся руководителем одной из наиболее модных сцен в Париже, попытается снять один или несколько театров сначала в Париже, а затем в провинции, чтобы в них потихоньку принудить публику аплодировать пацифистским постановкам или куплетам.
Проект, намеченный в общих чертах, должен быть представлен на рассмотрение Верховного командования. Если он будет одобрен, то в начале сентября в распоряжение агента будут предоставлены крупные суммы.
Агент должен будет использовать один из самых роскошных из своих театров в качестве средства привлечения туда офицеров и политических деятелей с тем, чтобы превратить свое заведение в место получения разведсведений разного характера.
Вместе с тем агент, пока этот вопрос изучается в Берлине, получил задание попытаться найти другие способы проникнуть в профсоюзные и революционные круги. Ему, однако, рекомендовали быть осторожным, и, как показалось агенту, его собеседники сожалеют о неуклюжести Службы, которая использовала Дюваля.
Очередная встреча нашего агента состоится в Швейцарии в первых числах сентября. На ней он получит инструкции из Берлина относительно реализации проекта распространения пацифистской пропаганды Германии посредством театра и обсудит с ними средства пропаганды в рабочих кругах.
По его возвращении решения, принятые на этот счет немцами, будут изучены СР. Их предложения будут изложены в очередном донесении, в котором будут рассмотрены проекты Германии и наиболее эффективные средства по их срыву путем их канализации и уведення в сторону в соответствии с методой, которая удачно защитила наши военные заводы.
Возможные проекты решений будут предоставлены на рассмотрение Министра.
28/8/17
ДЕЛО Г-НАМ.
М. считает, что он должен работать с пацифистами всех национальностей, обосновавшимися в Швейцарии. При этих условиях он готов заняться пацифистской пропагандой, однако после дела Д. он ни за какую цену не намерен сам отправляться в Швейцарию. Он также не хочет иметь никаких дел с кем бы то ни было, кроме меня, поскольку он не доверяет революционным кругам, как французским, так и иностранным, в которых, как он утверждает, полиция сегодня располагает массой осведомителей. В Швейцарии, несомненно, за Дювалем следила французская полиция. Что же касается проекта Себастьяна Фора, то он обречен на неудачу, поскольку сам Фор является весьма заметной фигурой, за которой следят, хотя он и просил Правительство не создавать ему никаких трудностей во время войны.
ПРЕДЛОЖЕНИЯ:
М. соглашается на:
1). Создание пацифистской газеты, однако обращает внимание на то, что цензура делает весьма уязвимым использование этого средства.
2. Через одного из друзей проводить пацифистские конференции в Париже и в провинции.
3. Распространять либо в тылу, либо на фронте листовки и брошюры, протестующие против войны и требующие ее прекращения еще до наступления зимы.
4. Вступить в контакт с основными профсоюзами, чтобы склонить их в пользу пацифистских акций.
