Джеролд Шектер - Шпион, который спас мир. Том 1
Встреча закончилась в час ночи, и Пеньковский сказал, что в следующий вечер он будет занят.
— После того, как я виделся с вами днем, я встретился с Винном, и он пригласил меня завтра вечером в ночной клуб — с вашего разрешения. — Все засмеялись. — Винн сказал, что это очень дорого, но ничего. Один раз-то можно сходить в ночной клуб, — подвел итог Пеньковский.
— Конечно, — сказал Кайзвальтер, как всегда терпеливый и ненавязчивый оперативник. За приятными манерами Кайзвальтер скрывал острую память и постоянную цель — пополнить архив ЦРУ новыми операциями ГРУ. Это был его конек. Инженерное образование помогало Кайзвальтеру четко понимать то, что говорилось о советских ракетных разработках. Но он вел себя осторожно, стараясь сдержать чувства, чтобы не повлиять на неровный и взрывной характер Пеньковского.
— А вы нас с собой не захватите? — спросил Бьюлик, чем вызвал смех у остальных.
— Конечно, если хотите, — ответил Пеньковский, не поняв сначала, шутит Бьюлик или говорит серьезно{248}. Потом, поняв, что может быть скомпрометирован, если его увидят на людях с кем-нибудь из членов спецгруппы, пожелал всем спокойной ночи и пошел по лестнице на пятый этаж к себе в номер.
Глава 8. Встреча с девушкой из кабаре и «Си»
Вечером 2 мая вместо того, чтобы встречаться с членами спецгруппы, Пеньковский с Винном пошли в ночной клуб. На следующий день где-то после часа дня он появился в «Маунт Роял», чтобы в тринадцатый раз встретиться со спецгруппой. Пеньковский рассказал о том, как провел вечер в кабаре и о женщине, которую нанял для него Винн.
— Могу дать вам номер ее телефона. Сначала мы пошли в один клуб, затем отправились в кабаре. Шоу начиналось в час ночи, как по заказу, с очень приятной классической музыки в турецком стиле. Мне выбрали в клубе двадцатитрехлетнюю хорошую девушку. У нее красивое имя — Зэф. Вот номер ее телефона. Теперь вам все известно. — Все засмеялись, а Пеньковский сказал: — Я провел с ней два часа. Мне нужно было немного поспать. А в 8 утра я уже позавтракал.
— Вы были у нее? — спросил Кайзвальтер.
— Да, я был у нее дома. У нее своя квартира. Все очень скромно, но со вкусом. Ее квартира даже больше, чем моя в Москве. У меня такой хорошей никогда не было! Комнаты маленькие, но есть все необходимое. Хорошая девушка, с профессиональным уклоном, конечно, но ничего. Я ушел под утро.
— А какой телефон? Еще раз повторите, — попросил Шерголд.
Все снова засмеялись.
— Она много с вас взяла? — спросил Кайзвальтер.
— Винн сказал, что ей нужно дать пятнадцать фунтов (сорок два доллара). Я отдал ему деньги. Он передал их женщине и попросил больше с меня не брать. Она не взяла с меня ни пенни. Ей было сказано, что меня зовут Алекс, что я из Югославии, из Белграда. Стол был хороший. Все было прекрасно.
— Еще один вопрос, — вмешался Кайзвальтер. — А после этой девушки не может быть никаких неприятностей?
— Не думаю, Винн, правда, дал мне презерватив, но я...
— Это важно.
— Конечно, важно. Я думал об этом. Когда я вернулся домой, я помылся и все такое. Она была чистой. Думаю, она следит за собой. Винн это гарантировал, но в то же время дал мне с собой пачку презервативов.
Когда члены спецгруппы снова засмеялись, Пеньковский сказал:
— Нет. Нет, все нормально. У меня есть небольшой опыт. Я за это отвечаю.
— Есть одна поговорка, — сказал Кайзвальтер. — Уж если не везет...
— ...то подцепишь гонорею от собственной сестры, — продолжил поговорку Пеньковский.
— Точно. А вы знаете поговорки, — сказал Кайзвальтер.
— Если что-нибудь случится, полечусь, ничего страшного, но, думаю, никакой проблемы не возникнет{249}.
Я проснулся в 7 утра, в 8 часов позавтракал, а в 9 часов мы пошли в посольство. Получили командировочные. Потом я отправился в кабинет резидента. Полчаса разговаривал с ним наедине и рассказал ему о своей поездке. Показал свой ежедневный маршрут. Показал брошюры, которые вы мне дали. Он все упаковал, позвонил при мне шифровальщику и все отослал.
Пеньковский переживал, что не мог сообщить имя начальника ГРУ лондонского центра. Имени его он не знал, а правила профессиональной этики не позволяли узнать об этом у резидента.
— Видите, что значит не показать мне всех фотографий, — пожаловался он. Если бы он увидел фотографии советских разведчиков, которые собрала спецгруп-па, он, вероятно, смог бы опознать человека, с которым встречался, и узнать таким образом имя начальника центра ГРУ{250}. Затем Пеньковский ушел и пообещал вечером вернуться.
В 21.15 Пеньковский пришел в 360-ю комнату, чтобы в четырнадцатый раз встретиться с Бьюликом, Кайзвальтером, Шерголдом и Стоуксом. Русский сделал несколько фотографий камерой «Минокс», чтобы попрактиковаться, и члены спецгруппы оценили его работу. Начало вечера он провел, организовав встречу между британским бизнесменом и сотрудником ГРУ в советском посольстве. Это было частью его работы, и тогда с помощью спецгруппы он получил бы по возвращении домой благоприятную оценку своей разведдеятельности во время поездки в Англию.
— Можем ли мы ненадолго прерваться? Нам надо поговорить о том, что предполагается сейчас{251}, — спросил Шерголд. Пеньковский устроился поудобнее и стал его слушать.
— Послушайте меня внимательно. Через десять — пятнадцать минут сюда придет высокопоставленный представитель Министерства обороны Великобритании. Он персонально докладывает лорду Маунтбаттену, министру обороны, — произнес Шерголд как можно более официально[31].
— Я знаю, кто это, — сказал Пеньковский.
— Я не знаю, что он будет говорить вам, но мне бы хотелось узнать то, что скажете ему вы, — продолжил Шерголд.
— Я только скажу несколько слов благодарности, а вы переведете.
— Считаю, что было бы логично начать с сути заявления, которое вы нам недавно написали, не слово в слово, конечно. Это было бы неплохим началом, — предложил Шерголд.
— Согласен, — сказал Пеньковский. — Все вполне логично.
— А затем вы можете сообщить о вашей искренности и желаниях. Не могу предсказать, каков будет ответ, но ему все о вас известно. Самое важное для вас — понять, что его положение таково, что он может дать вам полную гарантию относительно вашего будущего, относительно обещаний, которые вам дали мы, и подтвердить все вышесказанное, — сказал Шерголд.
— Большое вам спасибо, но ведь вы будете переводить, не так ли? — спросил Пеньковский.
— Конечно, буду, — сказал Кайзвальтер. — Только одно — чем медленней вы говорите, тем лучше вас переведут.
— Понял.
— Человека, который сюда придет, зовут сэр Дик Уайт, — сказал Кайзвальтер, но не объяснил, что сэр Дик является главой МИ-6[32].
— Я просто буду называть его господином. Да и вообще, я-то буду говорить по-русски, — сказал Пеньковский, зная, что оно переводится как «джентльмен» или «хозяин»{252}.
Пеньковский вернулся к вопросу о роли советских разведчиков в Великобритании:
— Поскольку вы уже знаете здесь (в советском посольстве) всех сотрудников КГБ, то было бы неплохо заниматься ими и в дальнейшем. Но не трогайте ГРУ. В будущем вы все о них узнаете, только не трогайте. Вы должны принять все меры предосторожности, чтобы я потом не пострадал. Давите лучше на КГБ. Зажмите их так, чтобы сняли резидента. Это значительно расстроит их деятельность, и они многое потеряют, пока приедут новые люди и смогут сориентироваться{253}.
Спецгруппа отметила, что между КГБ и ГРУ существует соперничество и что Пеньковскому хотелось дискредитировать «соседей».
В дверь постучали, и в комнату вошел сэр Дик Уайт в сопровождении одного из членов спецгруппы. В его коренастой фигуре чувствовалась сила, седеющие каштановые волосы были аккуратно зачесаны. Он был самоуверен, но не властен. Бремя власти сэр Дик нес спокойно и легко, и Пеньковский, несмотря на свою нервозность, быстро расслабился, увидев его. Шерголд представил сэра Дика Пеньковскому и спецгруппе. Сэр Дик заговорил, обращаясь прямо к Пеньковскому:
— Что ж, полковник, я должен передать вам сообщение от лорда Маунтбаттена, главы Министерства обороны Англии, — он остановился и попросил Кайзвальтера перевести.
Для начала должен вам сказать, — продолжил сэр Дик, — что лорд Маунтбаттен очень сожалеет, что не может увидеться с вами лично. Он просил меня передать вам это послание: «Меня ознакомили с клятвой верности, которую вы дали правительствам Великобритании и Соединенных Штатов, я восхищен твердой позицией, которую вы заняли, и мы осознаем при этом, что вы подвергаетесь большому риску. Я уже ознакомился с информацией, которую вы нам передали. Могу сказать, что она имеет огромную важность и высоко оценена в Свободном Мире»{254}.
Пеньковский ответил:
— Дорогой сэр, я очень благодарен вам и лорду Ма-унтбаттену за то внимание, которое вы мне сейчас оказываете. Это внимание со стороны лорда и с вашей стороны означает то, что вы меня признаете. Встаю под ваши знамена, полностью отдавая себе в этом отчет. Долгое время жил с надеждой на это. Сделал все, что мог, чтобы доказать свою преданность, честность и готовность бороться на вашей стороне до самого конца. За последние две недели мне посчастливилось обсудить с присутствующими здесь джентльменами много важных вопросов. Это были вопросы военного, стратегического и политического характера. Хочу честно сказать вам, что у меня хватит сил и здоровья, а также достаточно теоретической и практической подготовки, чтобы выполнить все новые поручения наилучшим образом, возможным в Свободном Мире.
