Николай Лузан - Контрразведка. Тайная война
В августе 1982 года семья Сметаниных отправилась в Португалию. Приняв у предшественника агентуру на связь, он принялся дальше «распахивать разведывательное поле», однако, как прежде во Франции, особыми результатами похвастаться не мог. Но они особенно и не интересовали контрразведчиков. Алексей Моляков и его коллеги пытались посмотреть на Сметанина с другой стороны. Они искали в его поведении признаки, которые при внимательном рассмотрении позволяют увидеть за маской добропорядочного гражданина «шпионское мурло». Их терпение и настойчивость увенчались успехом.
Штрих за штрихом перед ними все отчетливее стал проступать подлинный портрет Сметанина — портрет изменника. Так, вскоре по приезде в Лиссабон он вместе женой занялся изучением английского языка на платных курсах. По службе ему, а тем более ей, это не требовалось.
Внимание контрразведчиков привлек и другой не менее интересный факт. Сметанин, ранее не проявлявший склонности к спорту и по характеру скряга, вдруг воспылал любовью к большому теннису. Но вместо того чтобы учиться держать ракетку в руках где-нибудь на «заднем дворе», он сразу полез в компанию к мастерам и добился разрешения у военного атташе брать уроки на самом дорогом платном корте. Внимательный взгляд на ту публику, что собиралась на нем, многое сказал Алексею Молякову. На тамошних теннисистах, как говорится, негде было ставить клеймо. Каждый второй на том корте играл в шпионские игры. От резидентов американской, британской и других разведок рябило в глазах.
И в то время, когда Сметанин транжирил семейный бюджет, его супруга вдруг попросила о переводе с должности коменданта на нижеоплачиваемую — секретаря-машинистки консульского отдела. Что за всем этим крылось, контрразведчики могли лишь догадываться. Сама собой напрашивалась версия о том, что таким образом Сметанины рассчитывали расширить прямой доступ к документам, в том числе и секретного характера, а за них любая разведка платила вдвойне.
Подозрения о их возможной шпионской деятельности усилил еще один факт. За время пребывания в Лиссабоне Сметанины так и не сошлись близко ни с одним из сотрудников посольства. Его снобизм и ее холодность отталкивали окружающих. И тут в конце 1984 года они вдруг воспылали дружбой к семье радиста-шифровальщика «Ж». А чтобы прочнее ее закрепить, супруги Сметанины пригласили «Ж» и его жену в ресторан.
Прохладный осенний вечер возбуждал аппетит. Сметанины щедро прошлись по меню, а когда все было выпито и съедено, глава семьи предложил «Ж» отправить жен домой, а самим взять на грудь «пивка для рывка». Тот охотно согласился.
И в первом же пивном баре, попавшемся на пути, они бросили якорь. Для «Ж» он оказался «мертвым». После нескольких кружек в его голове все смешалось. Домой он вернулся только утром и долго не мог вспомнить, где был и что с ним происходило. На том дружба между Сметаниными и семьей «Ж» закончилась.
Большой огласки их загул в резидентуре не получил; все свелось к пропесочиванию залетчиков на партийном собрании. А для контрразведчиков тот случай стал еще одним тревожным звонком. У Алексея Молякова и его коллег невольно напрашивался вывод, что Сметанины, видимо, сыграли роль наводчиков для американской разведки. Что происходило с «Ж» в те часы, когда он потерял контроль над собой, им оставалось только гадать. Нельзя было исключать и того, что ЦРУ пыталось создать вокруг него вербовочную ситуацию или, того хуже, обработало психотропными средствами и скачало информацию.
Предположение контрразведчиков о том, что Сметанин с женой одной ногой стояли на Западе, подтверждалось не только отдельными его суждениями, в которых он не жалел черной краски для собственной страны, но и конкретными действиями. В начале лета 1985 года по поручению Сметаниных родственники в Москве занялись срочной распродажей их имущества. В это же время в одном из телефонных разговоров с ними Наталья Сметанина проговорилась, что намерена забрать дочь в Лиссабон якобы для продолжения учебы. Это был еще один важный признак, говоривший о том, что Сметанин готовился всей семьей бежать на Запад. Дальше медлить было нельзя, и контрразведчики через руководство ГРУ приняли меры, чтобы ускорить приезд Сметаниных в Москву.
Их появления на родине с нетерпением ждали не только Алексей Моляков с подчиненными. В городе Чистополе его дожидалась мать. Пожилая женщина, вынесшая на своих плечах невзгоды войны, отнимавшая от себя последнее, сделала все, чтобы поставить на ноги своего восьмого ребенка. И он оправдывал ее надежды. Счастливая мать по праву гордилась сыном. Паренек из рабочей семьи сумел добиться в жизни того, о чем она и мечтать не смела. После окончания восьмого класса он поступил в Казанское суворовское училище.
Строгая армейская жизнь парня не испугала. Суворовец Сметанин терпеливо переносил ее тяготы, а в учебе проявлял старание и тягу к иностранным языкам. На глазах матери он взрослел и набирался ума. За его будущее она была спокойна. Сын видел себя только военным — офицером. И вскоре мечта сбылась. Успехи и прилежание открыли ему дорогу в военное училище на престижный разведывательный факультет. И куда? В Киев!
Захватывающе интересная учеба, а еще больше романтика будущей работы, овеянная славой таких звезд военной разведки, как Р. Зорге, Ш. Радо и И. Штебе, что может сильнее подогревать честолюбие и амбиции восемнадцатилетнего юноши! Сметанин рьяно взялся за изучение специальных предметов и овладение иностранными языками: французским и португальским.
Вскоре он стал одним из лучших на курсе. Успехи сына в учебе и благодарности командования училища радовали сердце матери. А когда его, молоденького лейтенанта, сразу после выпуска взяли в Москву, она от счастья чувствовала себя на седьмом небе. И куда! Об этом говорилось только шепотом и только близким знакомым — в военные разведчики! Одно лишь ее огорчало: сын не спешил с женитьбой. На ее намеки о том, что пора заводить семью он отшучивался. Поэтому известие о предстоящей свадьбе свалилось на нее как снег на голову. В жены Сметанин взял почти девчушку, вчерашнюю школьницу. Статная, красивая и с покладистым характером, Наталья пришлась по душе свекрови. Мать и не догадывалась, что за этим решением сына крылся банальный расчет. За границу, на работу в резидентуры, брали, как правило, женатых.
Но откуда об этом было знать простой женщине. Она искренне радовалась тому, что в семье сына все ладилось, а когда на свет родилась дочь, окончательно успокоилась. Шло время, он рос в званиях, а совсем недавно стал подполковником. В доме появился достаток. Но все это почему-то перестало радовать мать. В ее чутком сердце в последнее время поселилась необъяснимая тревога. И дело было не в том, что сын все реже напоминал о себе. Он стал другим. Его душа была не здесь, где она дала ему жизнь, а там, за границей. Что с ним происходило? Почему он так переменился? На эти вопросы у нее не находилось ответа. Встревоженная женщина с нетерпением ждала приезда сына, чтобы во всем разобраться.
Свои вопросы к Сметанину имелись и у Алексея Молякова. До последнего момента он и его подчиненные испытывали серьезные опасения, что шпионская пара может удариться в бега. Рассеялись они 16 августа 1985 года, когда Сметанины появились на выходе с эскалатора в международном аэропорту Шереметьево-2. С того часа в их проверке была задействована вся мощь оперативно-технических средств, имевшихся в распоряжении контрразведки.
Первый обнадеживающий сигнал для Алексея Молякова и его коллег поступил 19 августа. В ходе негласного наблюдения за квартирой Сметаниных были зафиксированы его странные манипуляции с очками в массивной оправе. Достав их из атташе-кейса, Сметанин прошел к окну, заученным движением открутил винт на левой дужке. В ней открылась полость, в которой имелось миниатюрное вложение. Проверив содержимое, Сметанин положил очки на место, потом достал записную книжку-еженедельник и зашелестел страницами. Все они были исписаны убористым почерком. Судя по тому, как он обращался с этими предметами, контрразведчики сделали вывод: они очень важны для него. Но что в них содержалось, это пока оставалось загадкой.
Новый день принес им весьма обнадеживающую информацию, подтвердившую подозрения о возможной подготовке семейной пары к бегству за границу. В телефонном разговоре с одной из подруг Наталья Сметанина рассказала, что после завершения отпуска они планируют забрать дочь-пятиклассницу в Лиссабон. На первый взгляд в этом ничего особенного не было, если бы не одно маленькое обстоятельство. В столице Португалии, в школе, существовавшей при советском посольстве, отсутствовал пятый класс. Прошло еще несколько часов. И у контрразведчиков появился новый факт, усиливший версию о подготовке Сметаниных к бегству на Запад. Вечером их квартиру посетила мать Натальи. С собой она принесла 12 тысяч рублей — по тем временам огромная сумма, — вырученные от продажи машины «Жигули», мебели и ковров.
