Виталий Павлов - Тайное проникновение. Секреты советской разведки
Помимо дел, оставшихся для американцев неизвестными, наибольшее количество операций ТФП внешняя разведка осуществила в АНБ: это дела Бернера Ф. Митчела и Вильяма X. Мартина в 1958–1960 гг. и Кристофера Д. Бойса и его напарника Эндрю Д. Ли в 1973–1977 годах. Кроме того, военная разведка также преуспела, два ее дела, ставшие известными, представляют интерес с точки зрения успешных операций ТФП. Это дело криптоаналитика Виктора М. Гамильтона, в 1963 году объявившегося в Москве с сенсационными разоблачениями по АНБ и шумевшее в том же году дело о самоубийстве Джека Е. Данлопа, также сотрудника АНБ, умершего так и не разоблаченным агентом советской разведки. Это дело представляется наиболее интересным для характеристики успешных агентурных ТФП, поэтому я остановлюсь и на нем.
Как видно, «гордость» американской администрации, недоступное, сверхзасекреченное АНБ, уже только отдельными из указанных дел, например, делом Данлопа, была потрясена до основания. И напрасно ЦРУ и ФБР упрекали британские службы безопасности, допустившие безнаказанную деятельность агентов советской внешней разведки в Штабе правительственной связи, являющемся аналогом АНБ, в котором почти 14 лет действовал агент внешней разведки Прайм.
То, что Прайм вскрыл много общих англо-американских криптографических секретов, передав их внешней разведке, соответствует действительности. Но ведь и указанные выше агенты советских разведслужб раскрыли не меньше, а скорее больше, чем один агент Прайм. А какой ущерб нанес всем криптографическим секретам АНБ агент Уокер, группа которого совершенно безнаказанно действовала в военно-морском флоте США?
Дело Р. Абеля
Не успел разведчик-нелегал Абель, выехавший в США в 1949 году, прибыть в Нью-Йорк, как мы поставили перед ним вопрос о необходимости взять под свое руководство пару агентов внешней разведки, участвовавших во время войны в так называемом «атомном шпионаже», связанном с очень сложной операцией агентурного проникновения в особо засекреченный объект — центр атомных исследований в Лос-Аламосе. Супруги Коэн — Лайонела и Моррис — осуществляли тогда связь с рядом агентов внешней разведки, работавших в этом центре, в том числе с одним из самых ценных из них — Перси. Именно он, а не Клаус Фукс, скончавшийся в 1988 году, предоставлял самую важную информацию по атомной бомбе. На связь с ним в особо режимный район, созданный американскими службами безопасности, выезжала Лайонела или, короче, Лона Коэн. Преодолевая многочисленные преграды, благодаря мужеству, хладнокровию и находчивости, она с честью выходила из возникавших при этих поездках опасных ситуаций и благополучно доставляла бесценную информацию Перси. На более позднем этапе в работу группы «атомных шпионов», насчитывавшей до десяти агентов, включился и ее супруг Моррис Коэн, вернувшийся из американской армии в Европе, где он принимал участие в войне с гитлеровской коалицией и был ранен (Эггерт К. Агент Перси продолжает действовать. Куранты. 1991, 21 ноября).
В связи с возникшими осложнениями в положении ряда агентов, группа была временно законсервирована, в том числе и супруги Коэн.
В начале 1950 года связь с ними восстановил Абель и продолжил работу с теми из агентов их группы, положение которых оставалось надежным. Однако примерно через 10 месяцев работы по этой линии, в связи с арестом одного из агентов, знавших в прошлом Коэнов, в целях их безопасности и исключения возможного провала, оба агента были вывезены нами в Советский Союз. Абель сам продолжал работу с теми из агентов, кому не грозила опасность провала. Кстати, агента Перси, являвшегося основным источником информации по атомной проблематике, не затронули ни провалы других агентов, ни арест в 1957 году и осуждение Абеля. Перси, как утверждал бывший его руководитель полковник Анатолий Яцков, а также связник-курьер Лона Коэн, скончавшаяся в Москве в январе 1992 года, продолжал благополучно работать. Но кто он — остается секретом архивов внешней разведки. Его деятельность на пользу мира являет собой пример одной из самых успешных операций ТФП.
Супруги Коэн продолжили свою разведывательную карьеру, выехав вновь, теперь уже в Англию, в качестве разведчиков-нелегалов, чтобы принять участие в другой операции ТФП, получившей название «Портлендского дела», и стали всемирно известны, как супруги Хелен и Питер Крогер. Об этой операции пишу кратко ниже, а подробнее было изложено в моих воспоминаниях (Павлов В. Г. Операция «Снег». М., 1996).
Хочется добавить, что когда в 1963 году состоялся обмен Абеля на Гарри Пауэрса, ответственный работник ЦРУ выразил возмущение тем, что американцы «неоценимую ценность променяли на тарелку плохой чечевичной похлебки».
Действительно, Абель был не рядовым разведчиком. Он обладал огромный опытом разведывательной работы. Еще в довоенное время нелегально работал в Европе. Во время Великой Отечественной войны участвовал в подготовке кадров для работы в тылу немцев. Кстати, он принимал непосредственное участие в проводившейся НКВД масштабной агентурной операции «Прострел», сыгравшей важную роль в борьбе с немцами на Белорусском фронте (Решин Л. Без грифа секретно. Красная звезда. 1995, 23 сентября).
В заключение мне хочется сказать о той стороне талантов этого человека, которая не имеет, казалось бы, прямого отношения к профессии разведчика.
Самые яркие впечатления от личности советского разведчика Р. Абеля остались после встреч с ним у американского адвоката Донована, обязанного к нему с пристрастием присматриваться в силу профессиональной необходимости. Донована поразил интеллект подзащитного. Рудольф Абель обладал аналитическим складом мышления, увлекался решением математических задач, свободно владел несколькими иностранными языками, знал и ценил музыку. При всем богатстве его духовного мира, одну страсть и привязанность следует отметить в нем особенно — живопись. Он оставил целую коллекцию рисунков и картин, пейзажей и портретов. Этому увлечению он отдавал все свое свободное время. Находясь в американской тюрьме в Атланте, овладел искусством шелкографии. Просматривая подготовленный к выпуску альбом, в котором собраны работы разведчика-художника, озаглавленный «О России и Америке», поражаешься широте и глубине восприятия мира и многообразию интересов художника-любителя.
Дело Б. Митчела и В. Мартина
Специалисты-криптологи, работавшие в АНБ с 1957 года, были завербованы внешней разведкой в конце 1959 года. Примерно через год, 6 сентября I960 года, они оказались в Москве, где в Доме журналистов состоялась пресс-конференция с их участием. Они разоблачили подрывную деятельность АНБ, рассказали, как эта американская спецслужба перехватывала и читала зашифрованную корреспонденцию и сообщения не только противников, но и союзников США. Среди последних называли Италию, Францию, Турцию, Югославию, Индонезию, Уругвай, Объединенную Арабскую Республику. Они утверждали, что АНБ регулярно читало секретную корреспонденцию более чем сорока государств.
Естественно, что еще до прибытия в Москву Митчел и Мартин передали внешней разведке ценную информацию о деятельности этой американской специальной службы в качестве подтверждения наличия в их распоряжении важных сведений для дела борьбы за мир, против грубого вмешательства американцев в дела суверенных государств. Они обоснованно опасались, что американские самолеты, выполнявшие задания АНБ по перехвату коммуникаций Советского Союза и с этой целью нарушавшие границы СССР, могли спровоцировать военный конфликт. Находясь в Москве, они передали очень важную, особо ценную информацию о работах АНБ в области криптографии.
Как оценивал один из руководителей министерства обороны США, ущерб для безопасности самых важных секретов АНБ был огромен. Он был «наибольшим со времени, когда Клаус Фукс передал русским секрет атомной бомбы». Хотя здесь и преувеличивается роль К. Фукса, но слова эти свидетельствуют о том, как оценивали американцы это ТФП двух советских агентов в АНБ.
По свидетельству Д. Бамфорда (Бамфорд Д. Дворец головоломок. Лондон, Сигвик и Дженексон, 1982, с. 144–145), в конфиденциальном докладе конгрессу США этот провал американских спецслужб характеризовался так: «Соединенным Штатам на самом деле нанесли одно из самых худших нарушений безопасности во всей их истории».
Дело К. Бойса и Э. Ли
Эти два агента — сотрудники АНБ — напомнили мне в какой-то мере пример партнерской деятельности Митчела и Мартина, правда, если те оба были носителями ценнейшей информации и являлись равноценными специалистами-криптологами, то в данной агентурной паре только Бойс был источником информации, а его напарник Ли выполнял роль курьера-связника, доставлявшего советской внешней разведке добытые разведывательные материалы.
