Спектакль для предателя - Валерий Георгиевич Шарапов
Зимин появился вовремя. Схватил пьянчужку под мышки, потащил из-за стола. Она стала вырываться, негодующе залепетал рыжий.
– Ба-а, да это наш бравый офицер… – бормотала Дина, заикаясь. – Нарисовался, хрен сотрешь… Не хочу к тебе, я к этому хочу, он такой милый… – Она потянулась через столик к растерявшемуся датчанину. – Себастиан, уведи меня отсюда, будь душкой, не пожалеешь… Эй, ты куда меня тащишь? – Она вырывалась, била Андрея по плечам. – Я никуда не пойду, остаюсь зимовать в этом городе… Себастиан, мать твою, спаси меня!
Насилу утихомирилась, повисла на Зимине, стал стремительно засыпать.
– My wife! – прокричал сквозь грохот музыки Зимин.
Рыжий претендент досадливо поморщился: и стоило убивать на эту русскую дуру целый вечер.
«А за чей счет, интересно, банкет?» – задался вопросом Зимин. Денег у Дины точно не было, даже в сумке, которая осталась в номере.
– Ладно, сатрап, уводи меня отсюда, пока я тут все не облевала… – Дина еще не окончательно уснула, дернула головой: – Эй, расплатись, что ли, а? У меня денег нет, ты же ограничил мое финансирование…
«Просто замечательно! А если бы он не появился? Провела бы ночь в полицейском участке? Где была ее голова, когда она отправилась в этот бар? А ведь хотела же выпить, – вспомнил Зимин. – Получила отказ и слетела с катушек…»
Наперерез продефилировала официантка, сунула майору какой-то листок, видимо чек. Напрягся охранник на входе. Андрей извлек из кармана пачку крон, сунул официантке. Та отсчитала, сколько сочла нужным, сделала любезный книксен. Покосилась на пьяную Дину и засмеялась.
«Мало того что предаем страну, так еще и позорим ее», – подумал Зимин.
Охранник расслабился. Майор протащил мимо него спотыкающуюся спутницу, вытолкал наружу. Как еще обращаться с подгулявшей женушкой? Загоготали курящие на крыльце девицы, принялись оживленно комментировать происходящее. Хорошо, что в датском не бум-бум, а то сгорел бы со стыда…
Дина Борисовна засыпала на ходу, разъезжались ноги. Он поволок ее через дорогу – так быстрее и проще, чем в обход и по светофорам. На середине улицы она окончательно лишилась чувств. Возмущенно просигналила проезжающая машина. Андрей выставил руку: не спешить, граждане! Взвалил свою ношу на плечо, дотащил до своей машины. Смеялись какие-то люди – видимо сплошь трезвенники. Еще повезло, что полицейских рядом не было.
Задние двери в машине отсутствовали, пришлось повозиться, чтобы пересадить пьяную Дину на сиденье. Обливаясь потом, сел за руль. Как же вовремя, черт возьми! На другой стороне дороги у бара «Лобстер» резко затормозил знакомый темно-синий «Шевроле». Выскочили трое – сплошь знакомые лица! Анна снова понукала своими подчиненными. Троица перебежала тротуар и скрылась в баре.
Появилась пища для размышлений. Но не сейчас. Зимин выжал сцепление, вывел машину на проезжую часть и повернул в первый же попавшийся переулок. Потом сориентируемся, сейчас главное – с глаз долой…
В полночь он выехал из города и погнал по шоссе в южном направлении. Мелькали фонари, рябила разметка, проносились редкие встречные машины. Полтора часа за рулем: Зимин отчаянно моргал, мотал головой, чтобы не уснуть. На заднем сиденье мертвым сном спала непослушная подопечная. Ее бы в этот час не разбудило и жесткое ДТП с переворотом.
Во втором часу ночи настал предел. Майор заехал на тускло освещенную стоянку для отдыха водителей, спрятался за громоздким фургоном, выключил двигатель и, недолго думая, отключился.
Проснулся около семи – в принципе отдохнувший, хотя и потряхивало от вчерашних воспоминаний. Небо едва светлело, серые тучи клубились от горизонта до горизонта. Лобовое стекло покрылось каплями росы. На заднем сиденье ничего не изменилось. Беглянка скрючилась на боку, сунула кулак под щеку и самозабвенно давила на массу. Лицо опухло до неузнаваемости, волосы растрепались. Андрей проглотил смешинку, подкравшуюся к горлу, тряхнул головой. Затем завел машину и стал выбираться на шоссе…
Когда героиня вчерашней ночи наконец очнулась, «Опель» стоял в кустах за дорогой, в нескольких метрах от живописного озера. Местечко было уединенное. Ветерок трепал метелки камышей, на рябой воде плавали дикие утки. Покатый спуск зарос пушистой травой. Зимин курил, сидя на расстеленном покрывале, найденном в багажнике, меланхолично смотрел на воду. Природа успокаивала, лечила нервы.
По шоссе проносились машины.
Из «Опеля» донесся душераздирающий стон, завозилось пробудившееся существо – и вдруг забилось, как птица в клетке! Она стучала по стеклам, ругалась, искала и не могла найти выход. В итоге приподнялась задняя дверь багажника, и с жалобным стоном тело выпало из машины. Женщина кое-как поднялась и побрела, уставясь невидящими глазами на своего спасителя. Зрелище было ужасное.
– Это не происки вашей нелюбимой организации, Дина Борисовна, – объяснил Зимин, – это такая машина. В следующий раз, когда захотите выбраться с заднего сиденья, рекомендую отогнуть спинку переднего кресла, должно помочь. Ну, вы и набрались вчера, – он покачал головой. – Вы алкоголичка?
– Я вообще не пью… – простонала спутница. – Может, хоть сегодня избавите меня от своих дурацких подколок?
– Даже не подумаю, Дина Борисовна. Сегодня – сам бог велел. Ладно, присаживайтесь, – он поднялся с покрывала.
Дина рухнула на тряпку, свернулась в позе зародыша. На улице было не жарко, но холода она пока не чувствовала. Женщину трясло, похмелье было бессмысленно и беспощадно, как пресловутый русский бунт. Видимо, намешала вчера коктейлей с крепким аквавитом.
– Почему мы не в гостинице? – простонала она. – Где мы вообще?
– В Дании, – пожал плечами Зимин. – Намекаете, что ничего не помните? Или что-то все же проблескивает? Тут помните, тут рыбу заворачивали…
– Себастиана помню, – простонала Дина. – Он был таким милым, обходительным, хотя мы разговаривали на разных языках… Боже, как мне плохо…
– Время водных процедур, Дина Борисовна. Идите вон в кустики, залезьте в воду и сидите, пока не протрезвеете. Что, купальник не взяли? Я отвернусь, меня нисколько не привлекают ваши прелести.
– Но я не могу… – Ее передернуло, глаза наполнились страхом. – Я боюсь, когда много воды… Уже осень, нельзя купаться. Будете лечить меня от воспаления легких?
– Расслабьтесь, это шутка, – вздохнул Зимин. – Все равно идите в кустики, как-нибудь сполоснитесь, приведите себя в порядок. Могу дать вам зеркало.
– Не надо… – она испугалась, побрела к озеру, забралась в прибрежный кустарник. Зимин меланхолично наблюдал за жизнью уток. Куда им, в самом деле, спешить? В кустах трещали ветки, пару раз звучали испуганные вскрики. Потом Дину рвало, плескалась вода, потом стало подозрительно тихо.
