Стажер нелегальной разведки - Валерий Георгиевич Шарапов
– Пишите. «Срочно. «Молния». Центру. В связи с подозрением на перевербовку, с аморальным поведением и криминальными действиями в Москву срочно эвакуируется стажер по линии нелегальной разведки позывной Фауст. Прошу встретить и провести тщательное расследование». Отправляйте.
– Слушаюсь, – сотрудник быстро вышел.
Резидент повернулся к Павлу:
– До посадки в самолет «Аэрофлота» вы будете находиться под постоянным контролем и личной ответственностью Михаила Михайловича. Вам все понятно? А вам, Михаил Михайлович?
– Так точно, товарищ подполковник.
– Я тебя выведу на чистую воду, – пригрозил начальник стажеру.
Дверь открылась.
– Разрешите? – Глаза вернувшегося Леонида Семеновича ехидно блестели.
– Тебя что, милый друг, не учили, что названия объектов и изделий не переводятся и называются на языке оригинала? – обратился он к Павлу. – Какая «Выпь», это же Rohrdommel.
– Как Rohrdommel? – удивился «дядя».
– Так, Rohrdommel по-немецки и будет «выпь». Как я раньше не допер, – притворно сокрушался заместитель резидента. Это же надо, сам Rohrdommel.
– О чем речь, товарищи подчиненные? – тревожно спросил резидент.
– Михаил Михайлович, дайте справку руководителю резидентуры, – распорядился Леонид Семенович.
– Rohrdommel – объект из первого списка. Приоритет высшего уровня. Морская самозарывающаяся в грунт мина. Изделие в странах НАТО получило индекс ХМ-52, планируется к использованию в районах континентального шельфа и за его пределами глубины от 60 до 800 метров. Мина-торпеда универсальна по носителям, ее постановка может осуществляться авиацией, подводными лодками и надводными кораблями. После сбрасывания с носителя она погружается на дно и зарывается в грунт на заданное углубление. После зарывания в грунт из ее корпуса через отбрасываемую крышку люка выдвигается зонд с датчиками наблюдения и антенной связи. По команде с берега мина приводится в боевое состояние. Обнаружив цель, ведет себя как самонаводящаяся торпеда. Характеристики: длина 3,4 метра, диаметр 533 мм, подходит для стандартного торпедного отсека, вес заряда 270 килограмм, скорость 45 узлов, то есть среагировать кораблю уже не будет времени. Диапазон действия 8–11 километров. В приказе сказано: приложить все возможные усилия по добыче любой информации, – четко доложил Михаил Михайлович.
– А он притащил не только чертежи, но и результаты испытаний, данные по прототипам, – включился Леонид Семенович. – Это никак не может быть подставой. Не тот уровень.
Хозяин кабинета суетливо достал из сейфа папку, зашелестел бумагами. Он был явно обескуражен.
– Да, действительно, первый уровень.
Вошел шифровальщик.
– Федор Иванович, «Молния» из Москвы, распишитесь. – Он передал из папки листок бумаги и проследил, чтобы резидент поставил дату и расписался.
– Откуда Центр уже узнал про эту… как ее… в общем, про «Выпь»?
– По инструкции, техники, получив материал по объектам из первого списка, должны немедленно информировать руководство научно-технической разведки. А что? – пояснил заместитель.
Резидент без энтузиазма процитировал «Молнию»:
– «Ближайшим рейсом «Аэрофлота» отправить материалы по Rohrdommel и исполнителя в Москву. При необходимости разрешается задержать рейс».
На Федора Ивановича было жалко смотреть. Он как будто съежился и постарел. Зло сверкнул глазками и окрысился:
– Что стоите, чего ждете? Срочно выясняйте, когда рейс, и отправляйте, – он кивнул на Фауста. И, не дожидаясь, когда подчиненные уйдут, полез в сейф и зазвенел стаканом о бутылку.
В приемной заместитель сразу отдал распоряжение:
– Дуй, Миша, в гараж. Бери машину с полным баком. Через три часа самолет на Москву. Должны успеть. Я предупрежу ребят из «Аэрофлота».
– А поесть мы не успеем? Очень кушать хочется, – подал голос стажер.
– Тогда мы быстренько в буфет, возьмем бутерброды в дорогу. Ходу, Миша, ходу!
– Скажите, Леонид Семенович, а почему резидент так скис? – поинтересовался Павел.
– Как почему? Если бы он не послал первую телеграмму, где открестился от тебя, то можно было задним числом оформить заявку и план разведывательных мероприятий с его санкцией. Вот тогда бы он был руководителем операции по добыче материалов первого списка. Для резидентуры под его чутким управлением это был бы большой успех. Соответственно, паря, это гарантированное повышение в звании и орден. Теперь же из-за своей поспешности он все это похерил. Вот и расстроился человек.
– А мне что будет?
– Тебе? За поножовщину, аморалку и перевербовку должны выгнать. За Rohrdommel наградить. Поэтому минус на плюс, что выходит?
– Ноль.
– А ты в разведку за наградами пошел?
– Нет.
– А зачем?
Павел замялся:
– Хочу родине служить.
– Тогда не вешай нос, головорез. За это Юрий Иванович до самого Председателя дойдет, чтобы тебя оставили ему.
Глава девятая
Начальник управления нелегальной разведки вызвал Сергея Николаевича и Фауста на 19.00. Понятие «рабочий день» в службе внешней разведки было относительным. По тому, как Юрий Иванович поздоровался, по его усмешке Павел догадался, что увольнять его прямо сейчас не будут.
– Как вы сами оцениваете свою командировку, товарищ головорез? Так тебя окрестил на совещании у Председателя начальник контрразведки. Местный резидент на тебя к ним такую телегу накатал, прямо сразу хочется тебя, Фауст, в подвал НКВД затолкать. Жалко, их не осталось. Говорит, что это за боец в нелегальной разведке объявился? В прошлой командировке с боем прорвался из милиции, сейчас кого-то там уже за границей ножом пырнул.
– Кстати, Юрий Иванович, удалось узнать, что там с этими арабами? – живо поинтересовался куратор.
– Там все тихо. В полицию они, конечно, заявили, что это их хотели ограбить. Нож они в глаза не видели. Это нож бандитов, которые сбежали, остановив поезд. Но в полиции на них уже была информация. Им оказали первую помощь и уже депортировали из страны. Дело закрыто. Слушаю тебя, Павел. Давай сначала.
Молодой человек откашлялся.
– Курсы, они и есть курсы, товарищ полковник. Гронингем, конечно, стоит мессы, но у нас преподаватели даже посильнее будут. Здесь мы и стихи учим, и сценки разыгрываем, а там сплошные штампы. Погружение в молодежную среду мне дало внедрение через ДТП.
– Вот как вывернул! Внедрение через ДТП – это когда на своей машине аккуратно врезаются в другую, чтобы найти повод познакомиться с нужным Источником. Это я слышал. Но чтобы под колеса бросаться… – начальник развел руками.
Однако Павел возразил:
– Ну как же, Юрий Иванович. Помните, у Ильфа и Петрова в «Двенадцати стульях» Остап Бендер тоже попал в аварию.
– Попал под лошадь. Помню. Там через заметку в газете и нашла его мадам Грицацуева. А у нас?
– У нас Инга, – подхватил стажер. – А у Инги папа. Там в сейфе еще много чего осталось, пленка закончилась, к сожалению. Товарищ полковник, может, мне стоит закрепить контакт с девушкой?
– За девушку можешь не переживать. Я так думаю, в ближайшее время в ее жизни появится некий молодой человек. Например, когда она вернется
