Григорий Чечельницкий - Летчики на войне
В плане освобождения Прибалтики «не удалось учесть в должной мере, продолжает С. М. Штеменко, — возможность подхода резервов противника из глубины Германии и переброску довольно значительных сил с Западного театра»[55].
Свою отрицательную роль сыграло также то обстоятельство, что у наших войск были худшие условия для маневра: малое количество и неудовлетворительное состояние дорог.
Положительный же результат наступательных действий фронта состоял в том, что они благоприятствовали успехам советских войск под Ленинградом: город был окончательно освобожден от вражеской блокады, очищена от противника западная часть Ленинградской области. Немецко-фашистские войска потерпели тяжелое поражение и под Новгородом. 2-й Прибалтийский фронт в то время приковал к себе главные силы 16-й армии противника.
В планах командования фронта идрицкое направление было главным. Поэтому здесь воздушная армия сосредоточила свое внимание после того, как войска фронта перешли к обороне. Командующий фронтом решил начать 1 марта активные действия на левом крыле силами 3-й ударной и 10-й армий.
В конце февраля офицер оперативного отдела воздушной армии подполковник Балматов получил от генерала Саковнина задание разработать план налета на идрицкий аэродром. Одновременно по указанию штаба армии усилили боевую работу экипажи 99-го гвардейского разведывательного авиаполка. Они взяли под наблюдение идрицкий аэродром и подступы к нему, установили численность фашистских бомбардировщиков и истребителей, взлетающих оттуда, количество зенитных батарей и их расположение, сфотографировали стоянки.
Вскоре на стол генерала Саковнина лег документ со всеми необходимыми данными. Из него явствовало, что на аэродроме базируется не менее 90 самолетов, преимущественно Ю-87. Он прикрывается десятком зенитных батарей, взаимодействующих с зенитной артиллерией железнодорожной станции и поселка.
26 февраля штаб получил сообщение о том, что, взлетев именно с этого аэродрома, «юнкерсы» сделали попытку бомбардировать боевые порядки наших наземных войск. Необходимо было ускорить удар по аэродрому.
Приказ командующего армией генерала Науменко был срочно направлен командирам 11-го смешанного авиакорпуса, 225-й штурмовой и 315-й истребительной авиадивизий.
Первому эшелону из 6 Ил-2 в сопровождении 12 Як-9 предстояло нанести внезапный удар по стоянкам самолетов. Вслед за ними на цель должны были выйти 12 Ил-2 с 10 Як-7, а 12 Ла-5 блокировать аэродром. Удар с одного захода с полным расходованием боевого комплекта приурочивался к посадке «юнкерсов».
Летный состав соединений воздушной армии тщательно изучил район аэродрома по картам крупного масштаба. Хорошую службу сослужили и фотоснимки. Истребители и штурмовики базировались вместе, что облегчало взаимодействие.
Ведущими групп назначили самых опытных и умелых командиров. Это были штурман 658-го штурмового авиаполка 11-го смешанного авиакорпуса старший лейтенант А. Ф. Царюк, командир эскадрильи 810-го авиаполка 225-й штурмовой авиадивизии старший лейтенант В. И. Козловский. К этому дню он совершил ровно 100 вылетов. Штурмовиков первого эшелона сопровождали истребители командира эскадрильи 293-го авиаполка Героя Советского Союза капитана С. И. Сафронова.
Группу истребителей прикрытия второго эшелона поручалось вести командиру 832-го авиаполка майору В. А. Соколову.
Подробности вылета изложены в докладе начальника штаба воздушной армии генерал-майора авиации А. А. Саковнина начальнику штаба ВВС Красной Армии генерал-полковнику авиации С. А. Худякову. «Удар по аэродрому Идрица нанесен двумя эшелонами в период 13.40–14.00 27 февраля 1944 г. Были избраны маршруты вдали от линейных ориентиров и крупных населенных пунктов через лесные массивы и озера.
Первый эшелон подходил к аэродрому Идрица с юго-запада на бреющем полете и атаку начал с высоты 70 метров; для маскировки и внезапности удара использовал солнце, лес и уход от цели за лесистый холм. Строй — шестерка развернутым фронтом.
Второй эшелон подошел к аэродрому Идрица с севера на высоте 1200 метров. После резкого разворота влево на цель с потерей высоты и противозенитного маневра начал бомбометание с высоты 400 метров. Строй шестерок штурмовиков в правом пеленге.
В обоих эшелонах каждый экипаж для бомбометания и стрельбы самостоятельно избирал цель, не теряя своего места в общем боевом порядке. Зенитный огонь подавлялся выделенными экипажами в направлении подхода штурмовиков.
Истребители прикрывали действия штурмовиков в боевом порядке круг пар над аэродромом на высоте от 1000 до 2000 метров в три яруса».
В этом же докладе отмечалось, что патруль из шести истребителей противника был связан летчиками прикрытия и не мог оказать противодействия штурмовикам. Зенитная артиллерия аэродрома открыла огонь, когда ударная группа уже удалялась, поэтому она потерь не имела. Старший лейтенант Царюк сбил взлетевший Ю-87.
Второй эшелон «илов» был встречен сильным зенитным огнем. С аэродрома успели взлететь четыре истребителя противника. К ним вскоре присоединились еще 8-10 истребителей. Произошел воздушный бой, в котором было сбито несколько вражеских самолетов. Имелись потери и с нашей стороны.
В результате удара на аэродроме Идрица было уничтожено и разрушено 32 самолета, из них 21 Ю-87. В 14.30 контрольная разведка отметила на аэродроме и в ближайших районах до 50 очагов пожаров. Характерно, что до 13.00 27 февраля над войсками отмечалось 82 самолето-пролета противника. После этого времени, хотя погода значительно улучшилась, над передним краем не появлялся ни один вражеский бомбардировщик или разведчик.
Результаты налета обеспечили нормальное окончание перегруппировки 10-й гвардейской и 3-й ударной армий.
Иногда в сводках Совинформбюро встречалась такая фраза: «На фронте существенных изменений не произошло». Но и в такие периоды относительного затишья канонада не стихала ни днем ни ночью, бои шли на земле и в воздухе. И совершались подвиги, достойные вечной памяти потомков.
Летчик коммунист Владимир Курочкин на 2-м Прибалтийском фронте успел совершить всего 27 боевых вылетов.
…На подходе к цели группу штурмовиков окаймили разрывы зенитных снарядов, но летчики словно не замечали их. Выполняя приказ ведущего, младший лейтенант Курочкин нацелился на зенитное орудие, которое било из-за укрытия чаще других. Оп успел нажать на гашетку в тот момент, когда пламя, вспыхнув в моторе, перебросилось к плоскостям. Летчик тотчас сделал горку, чтобы сбить его, но огонь разливался по всему самолету.
«Владимир Курочкин не мог не понять, что машину спасти невозможно. Мы хорошо знали Володю, и решение, которое он принял, ярко характеризует его прекрасную жизнь и сердце, до последнего вздоха преданного Отечеству».
Так писали друзья из эскадрильи. Они — Зимин, Яковлев, Валов и Петренко — шли крыло к крылу с Володей в том вылете. «Курочкин вошел в пике, открыл огонь из пушек и пулеметов, вел его до самой земли. Мы видели, как трассы очередей соединили горящий самолет с целью, как машина врезалась во вражескую артиллерию, изломав и покалечив орудия. До последнего дыхания сражался он».
О таких на мраморе обелисков и памятников потом появлялись надписи: «Ушел из боя в бессмертие».
Вскоре газета рассказала о другом эпизоде.
«Четверка самолетов Як-9, ведомая командиром эскадрильи 832-го истребительного авиаполка старшим лейтенантом Василием Зайцевым, атаковала над полем боя три группы немецких бомбардировщиков, шедших плотным строем.
Чем закончилась эта атака, можно судить по числу сбитых „юнкерсов“: два уничтожил ведущий, по одному — ведомые: старший лейтенант Бородаевский и лейтенант Соловьев. Строй вражеских бомбардировщиков рассыпался, и они стали поспешно, куда попало сбрасывать свой груз».[56]
Двадцать пять лет спустя представилась возможность продолжить этот рассказ, дополнив его новыми сведениями о летчике-истребителе Василии Алексеевиче Зайцеве и его друзьях, о подвиге, свершенном ими в майские дни 1944 г.
Каким был, каким виделся своим однополчанам командир третьей эскадрильи 832-го истребительного авиаполка старший лейтенант Зайцев?
— С виду настоящим богатырем, — отвечал агитатор политического отдела дивизии капитан Филипп Рябов. — На него смотришь — глаз не отведешь. Проникновенный, открытый и очень сосредоточенный взгляд, в котором чувствуется пытливая мысль. Лицо исключительно энергичное, волевое. Да, Зайцев волевой человек. Иначе как бы мог он добиться разрешения уйти на фронт с работы летчика-испытателя, откуда его ни за что не отпускали.
Богатырем представлялся однополчанам этот истребитель. Такие часто встречались на любом фронтовом аэродроме, по все-таки он чем-то выделялся.
Командир водил на задания свою эскадрилью и группы поменьше — чаще четверку. Четверку повел и 16 мая в район, где продолжались бои местного значения.
