Код Мазепы. Украинский кризис на страницах «Столетия» - Алексей Викторович Тимофеев
Буквально с первым потрескиванием советского монолита на Украине стал формироваться политический класс, заинтересованный исключительно в независимом государстве. Верхушка Радяньской Украины поняла, что в случае распада Советского Союза они из мелких функционеров республиканского уровня превратятся в полновластных и никому не подконтрольных хозяев новой страны. В стремлении избавиться от опеки союзного центра их невозможно было остановить, как акулу, которая за километр чует каплю крови и несется к своей жертве.
По сути, распад СССР превратил Украину в объект мошеннической приватизации, только вместо небезызвестных ваучеров украинцам достались паспорта с трезубцами. Материальные ценности присвоили хорошо знакомые с их расположением советские партаппаратчики, «красные директора» и банальные бандиты. Ни о каком союзе с Россией они не думали и думать не могли, ведь союзное государство предполагает наличие общих правил и условий игры. Приватизаторы Украины хотели сами определять эти правила. Им нужен был полный контроль над государством, поскольку именно он позволял за счет разграбления страны приумножать свои капиталы.
Только на первый взгляд гуманитарная политика Киева выглядит как форменное безобразие. Увы, но другой политики быть не могло. Украина должна иметь свою историю, пусть самую фантастическую, но которая будет оправдывать само существование независимого государства. Отсюда весь бред о многовековой российской/советской оккупации и мифы о борьбе украинцев за независимость. Отсюда дерусификация, десоветизация и декоммунизация, которой занимались все власти Украины с первого дня выхода из СССР. Украинцы должны были забыть свое прошлое, вытравить из себя все русское и превратиться в неистовых русофобов. Если им не привить эту ненависть, то рано или поздно возникнет вопрос: а зачем русским и украинцам два государства? Только лишь ради кучки прохвостов, сделавших на украинстве бизнес?
Долгие годы все мы, русские и украинцы, с увлечением наблюдали за эпической битвой сторонников европейского и российского вектора развития Украины. Считалось, что где-то есть «наши», а есть «не наши». Чушь. На Украине все наши, кроме паразитов, приватизировавших государство, и их обслуги из числа профессиональных украинцев.
В последнее время вошло в моду рассуждать об ошибках внешней политики Кремля на украинском направлении. Фантазии бьют как вода из лопнувшей ржавой трубы. Большинство склоняется к мысли, что действовать Россия должна точно так же, как действовал Запад. Финансировать НПО, вести пропаганду, работать с обществом, поддерживать русские партии, финансово-экономическими санкциями наказывать нелояльных политиков и бизнесменов. Откровенно говоря, все эти мудрые задним числом рекомендации не учитывают украинских реалий, сложившихся после развала СССР.
Как можно было работать с украинским обществом, если доступ к нему блокировался «пророссийскими» политиками?! По сути, России противостояла вся мощь государственного организма, подавить которую можно было только танковой армией. Меры экономического воздействия на бизнес-элиту также не привели бы к желаемому результату, ведь они рассматривались украинским обществом как очередное доказательство антиукраинской сути России. При этом громче всех при введении санкций визжали бы те самые «пророссийские» политики, которые непременно обвинили бы Москву во всех смертных грехах и агрессии по отношению к «братскому» украинскому народу. Кроме того, надо понимать, что если санкции Запада угрожают одномоментной потере олигархами нажитых состояний (известно где находящихся), то санкции России всего лишь лишают их будущей прибыли. Стоит ли удивляться тому, что весь украинский бизнес фактически лег под Запад? К сожалению, эффективных методов воздействия на украинскую элиту у российского руководства просто не было до февраля 2014 года.
Для кого-то антиконституционный государственный переворот является трагедией. Для меня трагедией стал развал Советского Союза. Все последующие события на Украине являются его следствием. В феврале 2014 года произошло то, что неизбежно должно было произойти, а потому сожалеть не о чем.
Впрочем, самое интересное заключается в том, что именно «евромайдан» решил крайне трудную для Кремля задачу — отстранить от власти торговцев «пророссийскостью». После февральского переворота Россия избавлена от каких-либо обязательств поддерживать антирусскую Украину. Все стало предельно честно. Украина пошла в Европу. Результаты этого движения уже всем очевидны. Под чутким руководством Запада на Украине проводятся долгожданные европейские реформы, которые по известным причинам очень не нравятся простым украинцам. Разве не замечательно, что именно украинские патриоты их проводят?
Украинцы хотели получить настоящую украинскую власть — и они ее получили. Ни русских, ни пророссийских, ни просоветских на Украине нет. Все кричат «Слава Украине» и для всех «Бандера герой». Разве это не прекрасно, что один украинский патриот другого патриота пинками убеждает в своей правоте, а третий патриот русским матом орет по неизвестному поводу?
Других украинских патриотов не нашлось… Или их вообще не могло не быть? Думаю, что ответ на этот вопрос украинцам предстоит найти в ближайшем будущем. Для чистоты эксперимента можно еще раз сменить власть, чтобы вообще не было никаких иллюзий на долгие годы вперед.
Странно, почему никому из украинцев не пришло в голову обвинить Путина в организации «евромайдана»? Не менее странным является то, что многие россияне убеждены в навеки испорченных отношениях с украинцами. На мой взгляд, отношения с украинцами только-только начинают налаживаться…
Обреченные на «евроинтеграцию»
Ни один российский политик не смог бы изменить курс Украины
Сергей Белов, 14.06.2016
Многие россияне до сих пор считают «бегство Украины в Европу» каким-то досадным недоразумением. Вроде как не в самих украинцах дело, а в бесовском влиянии западной пропаганды и предательском поведении украинских элит. Далее следует вполне логичный вопрос: а наши-то куда глядели? Чем занимались президент, МИД, посольство в Киеве и другие организации, ответственные за укрепление и развитие отношений с братским народом?
Может быть, и России следовало ударить пропагандой по пропаганде и банально купить кого надо в Киеве? Однако, на мой взгляд, Украина была обречена на «евроинтеграцию» с первого мгновения независимости, и ни один самый искусный российский политик не смог бы изменить этот курс.
Начнем с того, что даже в первые годы «независимости» от братских республик многие россияне рассматривали распад СССР как национальную катастрофу. Россия потеряла часть своих земель, был разрушен единый народно-хозяйственный комплекс, значительно ослабло международное влияние государства… Несомненно, трагедия!
Украинцы же в развале Советского Союза никакой особой трагедии не усматривали. По сути, они вообще ничего не теряли, а приобретали в свое безраздельное пользование едва ли не самый «ухоженный» кусок советской страны. Житница, кузница, здравница и в перспективе «Вторая Франция»… О чем горевать? О «железном занавесе», «тиране» Сталине, «застенках» НКВД-КГБ, колхозах и прочих «скелетах в шкафу», вываленных на свет перестроечной гласностью?
Может быть, в 1991 году украинцам стоило переживать о российских газе и нефти?
