Сергей Михеенков - Кровавый плацдарм. 49-я армия в прорыве под Тарусой и боях на реке Угре. 1941-1942
740 СП — сев. окр. КАСИМОВКА; 755 СП — зап. окр. КАСИМОВКА; 766 СП — р-н леса 500 м ю.-в. КАСИМОВКА, наступает во втором эшелоне за 755 СП. Штадив — МАЛЬЦЕВО.
7. 154 СД в течение дня, продолжая наступление в направлении ХАРИНКИ, в 12.00 овладела МОЧАЛОВО, ТРУФАНОВО, к 13.00, преодолевая сопротивление пр-ка, вела бой за овладение МОЖИНО, ЛАБЕКИ и ведет бой 400 м юго-вост. БЛИНОВО.
8. 238 СД из р-на КОРЬ в 14.30 выступила в направлении ДОЛИНА, ШУКЛЕЕВО, имея задачей наступать за 133 СД.
9. Соседи: справа — 53 СД ведет бой за овладение КОСАЯ ГОРА; слева — 340 СД ведет бой за овладение ГОРОХОВКА.
10. Связь: с дивизиями — радио, телефон, телеграф, офицерами связи. С 154 СД телефон через 217 СД. Опергруппой — телефон, телеграф, радио. Со штабом фронта — радио, БОДО.
11. Погода: ясно, ветер сев., 2 м в сек. Видимость 15 км. Температура — 15 градусов холода.
Начальник штаба 49 Армии полковник ВЕРХОЛОВИЧ.
Военком штаба Армии ст. бат. комиссар СЫРОЕГИН.
Зам. нач. оперотдела Штарма подполковник ЛЕДНЕВ»{38}.
Итак, армия наступала, занимала новые и новые населенные пункты, отодвигала фронт на запад. Но Жукова не удовлетворяли темпы наступления. Как никто другой, он чувствовал симптомы усталости войск и понимал, что последует за остановкой наступления.
— Была у нас там, под Юхновом, с Иваном такая история. К нам во взвод прислали пулеметный расчет. «Максим» и при нем трое пулеметчиков. Куда мы, туда и они. Земли копать им пришлось много. Но мы им помогали. Пулемет при взводе — это сила. В бою всегда прикроют.
Раз вышли мы на старые позиции, с сорок первого года еще остались — окопы, траншеи, даже землянки. Заняли мы их. А утром немец контратаковал и нас с той позиции вышиб одним махом. Летели мы оттуда, друг друга обгоняли. Правда, никого не потеряли, двоих только ранило. Ротный злой. Бегает, матерится, наганом нас в бока толкает. И — к пулеметчикам: «Где пулемет? Бросили?!» Те стоят, моргают. А пулемет действительно бросили. Пулемета при них нет. «Не будет вам трибунала! — кричит им ротный. — Я вас сам приговорю и приговор тот исполню!» И посылает их назад, за ручей, к дороге, где мы только что сидели в тепле, в землянках. А там — немцы.
Нам бы надо куда-нибудь подальше отойти, пока он пулеметчиков сторожил и приговаривал своим ротным трибуналом, а мы рты разинули, смотрим, что дальше будет. И вот что дальше. Посмотрел он, ротный, по сторонам, нас с Иваном и еще троих из нашего взвода подзывает. И посылает нас с ними. Вот так мы и попали в штрафные.
Ну ладно, пулеметчики действительно сплоховали, материальную часть бросили. А нас-то за что?
Пошли. Идем, пулеметчиков ругаем, ну их кобыле в трешшину... А первым номером у них сержант был, такой бедовый огонь-парень, что я тебе дам!.. Шли, шли, и сержант тот говорит: «Стоп, ребята. Надо все обмозговать. Разведку надо послать». В разведку пошел он сам и нас с Иваном взял.
Вышли мы к дороге и вот что видим: на наших позициях стоят две повозки, запряженные в сани, а возле землянок немцы копошатся, человек семь. Пулеметы устанавливают. Пулеметов у них два. На станках. Подкручивают те станки, налаживают. Чтобы огонь вести в глубину дороги в нашу сторону. Словом, закрепляются на захваченных позициях.
Вернулись мы, начали решать, что делать дальше. «Гранату надо кинуть, — говорит нам сержант. — А как? От дороги не докинешь...» Не докинешь, точно. Там метров сто, не меньше. Ближе подойти невозможно. Кустарник кончается, и начинается чистое поле. Срежут из пулемета сразу, как только на той чистине появишься. «А вот что, ребята, — говорит сержант, — я один пойду. Давайте мне все гранаты. Я виноват, мне и искупать. Если у меня не получится, назад уходите. Вам эту позицию уже не взять».
Расстегнул ремень, распустил шинель пошире. Каску — долой. Гранаты за ремень, под шинель. И пошел по дороге прямо к немцам. А нам приказал стрельбу открыть сразу, как только он остановится.
Лежим, винтовки приготовили. Иван мне и говорит: «А что, если он и вправду сдаваться пошел? Ротный-то ему пулемета брошенного не простит...» У меня и у самого такая думка была, что пулеметчик нас за нос водит. Уж больно верткий малый. Подвел я прицел ему между лопаток и так держу.
А он идет по дороге, руками машет, вверх их поднял, кричит немцам: «Пан! Пан! Хенде хох! Сталин капут!» Немцам, видать, это понравилось. Увидели они его, вышли к дороге. Только один возле пулемета остался дежурить. Я тогда прицел на него перевел. А сержант, смотрю, руки опускать начал. Близко подошел, уже гранату докинуть можно. Но, видать, руки у него замерзли, начал их отогревать. Дышит на них, под мышки засовывает. Немцы ждут, винтовки приготовили, по сторонам смотрят. Тоже не дураки. Хотя наши дезертиры в ту пору шли к ним постоянно, и то, что появился еще один, сомнения у них не вызывало.
Как же, думаю, он изловчится гранату бросить? И тут он остановился. А приказ был какой? Стрелять сразу, как только он остановится. Я сразу выстрелил в того пулеметчика, который находился возле пулемета в открытом окопе. Ребята тоже открыли огонь. Иван в одну минуту всю обойму выпалил. А сержант кинул гранату, залег, откатился в кювет, за снежный горб, и оттуда еще одну гранату зашвырнул к немцам.
Когда мы подошли, он уже немецкий пулемет развернул и сидел за ним, улыбался.
Нашли они и свой пулемет. «Максимка» целый и невредимый стоял. Немцы его не тронули. Только ленту из приемника вытащили и в кусты зашвырнули. Ленту пулеметчики отыскали, на место вставили.
А дальше было вот что. Немцев мы собрали, сложили под соснами в снегу. Сержант разгорелся, азарт его взял, и говорит мне: «Беги к нашим, ротному доложи, что позицию отбили, захватили трохвеи, пускай назад возвращаются».
Куда ж тебя, думаю, парень, понесло кобыле в трешшину... Но приказ надо исполнять. Сержант прав. Раз вышла удача, надо дело и дальше поправлять.
Вернулись мы в свои окопы. Вечером комбат прибыл. Ездил он всегда на лошади, вместе со своим связным. Ночью к нам на усиление еще один взвод подошел.
А утром мы были уже в Юхнове.
Стрельба там шла всю ночь. Наши наступали. Нам приказано было держать дорогу, не пускать немца ни из города, ни в город. Ночью со стороны города показался обоз. Пять или шесть повозок. Пулеметчики наши сразу открыли огонь. Всех коней побили, душегубы. Коней жалко. Немцев там было мало, человек двенадцать. Остальные гражданские. Кто такие, мы так и не узнали. Их тут же забрали, повели в тыл. Некоторые были ранены.
Еще не рассвело, поступил приказ: сняться с позиций и двигаться вдоль дороги в сторону города. Город уже горел. Мы вошли в Юхнов без боя.
Глава 10
«ЮХНОВ ГОРИТ...»
Документы свидетельствуют. Кто брал Юхнов. Трофеи, захваченные в городе и окрестностях. 133-я стрелковая дивизия генерала Захарова и 34-я бригада полковника Акимочкина. Наступление вдоль трех дорог: Варшавки, Гжатского тракта и Вяземского большака. 194-я стрелковая дивизия очистила Гжатский тракт. Жуков усиливает 49-ю армию. Действия армейской авиации. Драка за каждый бугорок. Были ли у 49-й армии вторые эшелоны?
«Оперсводка № 126 к 5.00 5.3.42 г.
Штарм 49.
Карта 50 000 и 100 000.
1. Армия в течение ночи продолжала наступать, тесня пр-ка в с.-з. и ю.-з. направлениях. К 2.00 5.3.42 г. части армии с 34 СБр и 133 СД овладели ЮХНОВ. ЮХНОВ горит.
2. 194 СД с 38 лыжбатом и 51 лыжбатом к 3.00 овладели ЛАДЫШКИНО, КОЗЛОВКА. Встречая сильное огневое сопротивление пр-ка из р-на КУНОВКА, РУБИХИ-НО, продолжает наступать в направлении РУБИХИНО, НИКИТИНО с выходом на ГЖАТСКОЕ шоссе. К 13.00 части дивизии вели бой на рубеже: 616 СП частью сил — 100—150 м сев.-вост. КУНОВКА, главными силами 200— 250 м вост. РУБИХИНО.
470 СП зап. окр. КОЗЛОВКА.
954 СП в прежнем р-не.
38, 51 лыжбаты сосредотачиваются в р-не ПИТОМНИК с готовностью к действиям в качестве отряда преследования совместно с 53 СД с утра 5.2.42 г.
3. 5 Гв. СД, преодолевая сопротивление пр-ка со стороны отдельных сараев ю.-з. ПИТОМНИК, огневое сопротивление из р-на леса 1,5 км с.-з. МОКРОВО, в течение ночи продолжала наступать в направлении ШУКЛЕЕВО с выходом к утру 5.3.42 г. на рубеж ШУКЛЕЕВО, ДОЛИНА. К 24.00 части дивизии вели бой на рубеже:
21 Гв. СП 100—150 м сев.-вост. сараев, что ю.-з. ПИТОМНИК;
17, 12 Гв. СП — шоссейная дорога 300 м сев.-зап. МОКРОВО.
4. 133 СД, сломив сопротивление пр-ка на сев.-зап. окр. МОКРОВО, в 23.00 овладела этим пунктом. В 24.00 с севера ворвалась в ЮХНОВ. Действуя совместно с 34 СБр, к 2.00 овладела ЮХНОВ. К 3.00 части дивизии вели бой на рубеже:
521, 681 СП — зап. окр. ЮХНОВ;
418 СП — во втором эшелоне сев. ЮХНОВ, заканчивает очистку города от оставшихся мелких групп автоматчиков.
5. 34 СБр в 23.00, сломив сопротивление пр-ка сев.-вост. окр. СЛОБОДА, к 1.00 овладела этим пунктом. Действуя совместно с 133 СД, к 2.00 овладела южной частью гор. ЮХНОВ и к 3.00, ведя бой на зап. окр. ЮХНОВ, левее частей 133 СД, бригада сосредотачивается во втором эшелоне в р-не ЮХНОВ. В бараках населенного пункта СЛОБОДА обнаружено до 250 человек раненых и больных красноармейцев и немецких солдат.
