Клим Дегтярев - Супермены Сталина. Диверсанты Страны Советов
В феврале 1944 года отряд Виктора Карасева захватил железнодорожную станцию Матийов, прервав линию военных сообщений Вермахта.
Передвигаясь дальше на запад, по Ровенщине и Волынщине к Львову, советским партизанам пришлось вступать в бои не только с немцами, но и (практически каждый день) с отрядами бандеровской «Украинской повстанческой армии» (УПА).[7] От их рук партизан погибло больше, чем в боях с немцами. Многие были ранены, в том числе и комиссар отряда Михаил Филоненко, которого Алексей Ботян по приказу Виктора Карасева перевез за линию фронта в медсанбат Красной Армии. Одна из причин этих потерь — хорошо поставленные у бойцов УПА связь и разведка, а также поддержка местного населения.
Более лояльно относились к советским бойцам поляки. Местное польское население находилось в непримиримой вражде с бандеровцами. Но все же многие поляки были настроены антисоветски. Не способствовали согласию и взаимные претензию на Западную Украину (особенно на Львов), до 1939 года входившую в состав Польши. Впрочем, для Алексея Ботяна контакты с поляками облегчались его знанием польского языка. Выполняя разведывательные задания в Сарнах (в том числе и по подрыву немецких поездов), он действовал под именем железнодорожника Лексейки Колеяша (фамилия переводится как «железнодорожник»).
Во главе спецотряда
Возглавить разведывательно-диверсионный отряд Алексея Ботяна вынудил случай. Командовать он не любил, предпочитая лично ходить на боевые задания.
Когда бригада форсировала Буг, то попала под интенсивные бомбежки. Для спасения людей Виктор Карасев принял решение разделить подразделение на три группы и двигаться вперед с интервалом в один-два дневных перехода. Командиром первой группы назначил Алексея Ботяна. Когда новый командир спросил у выстроившихся бойцов, кто желает идти с ним, то вызвались все, кто знал его. А это о многом говорит.
Одна из причин — он старался беречь людей и избегать ненужного кровопролития. Вот типичный пример, о котором рассказал журналисту Сергею Маслову сам Алексей Ботян.
«Наткнулись мы как-то на аковцев — отряд Армии Крайовой. Очень недружелюбно они нас приняли. Пошли мы к ним на встречу. На переговоры выходили двое на двое. А позади каждой пары — по два пулемета. Их командир сначала удивился, услышав из моих уст польскую речь. Я по-польски говорил очень даже сносно. Так мой партнер по переговорам весь вскипел: «Ты есть поляк». Все не верил, что я белорус, все хотел выяснить, за сколько я Советам продался. А затем стал интересоваться, с какой целью мы прибыли. Отвечаю: помочь польскому народу освободиться от немцев. А в ответ: «Без вас освободимся. Вы нам здесь не нужны».
В конце концов удалось переломить конфронтационное развитие беседы и перевести ее в более спокойное русло. Дипломатия на войне в редких случаях может оказаться полезнее пулеметов. Разошлись мы довольно мирно. Аковцы с нами даже продовольствием поделились, сигарет дали. В общем, обошли мы их стороной без ненужных потерь. А вообще в некоторых отрядах АК у нас уже хорошая агентурная сеть была…»[8]
По словам Алексея Ботяна, «у меня два радиста были, я шел впереди и сообщал, где находятся немцы, какое количество, а потом уже Карасев шел другим путем или за мной шел, зная обстановку». Группа Ботяна действовала в Белгорайских и Яцровских лесах, около Вислы и Сана. Там они взаимодействовали с другими партизанскими отрядами — 4-го Управления (отряд Николая Прокопюка) и польскими. 2 мая 1944-го группа Ботяна (около 40 человек) двинулась в район Кракова.
Один из прототипов «майора Вихря»
Об операции по спасению Кракова написаны десятки статей и книг, сняты кинофильмы, но до сих пор многие детали этой акции остаются малоизвестными. По утверждению полковника КГБ Сергея Александровича Голова, одним из прототипов главного героя фильма «Майор Вихрь» стал Алексей Ботян, так как этот человек спас от разрушения один из красивейших городов Европы — Краков.[9]
Начнем с того, что в этой миссии участвовала не одна, а две разведгруппы. Первая — чекистов, во главе с Алексеем Ботяном («Алешей»), вторая — группа армейской разведки «Голос», которой командовал капитан Евгений Степанович Березняк («капитан Михайлов»), Согласно официальной версии — ему и его подчиненным удалось добыть планы минирования города,[10] а потом разрушить кабель… Мы не будем пересказывать финальную сцену фильма.
При этом, как и группа «Алеши», «Голос» занимался совершенно другими делами. Обе группы только волей случая оказались в центре событий. Например, руководитель фронтовой разведки (после войны он ушел в отставку в звании генерал-майора) Илья Васильевич Виноградов признался спустя много лет, что «в задачу группы («Голос». — Прим. авт.) не входило спасение Кракова, а только сбор информации о противнике, — в общем-то, задача, типичная для армейской разведки, так сказать, «среднего радиуса действия».[11] Да и партизаны Алексея Ботяна специализировались на диверсиях на коммуникациях противника и оказании помощи наступающим частям Красной Армии.
В том, что армейских разведчиков не предполагалось использовать для проведения активных действий в городе, свидетельствует состав группы. Резидент и радистка, был и третий человек, но он сдался фашистам. О том, как планировалось использовать группу, можно увидеть на примере их коллег, которых осенью 1942 года десантировали в окрестностях оккупированного немцами Минска. Капитану Красной Армии Федоту Акимовичу Калинину («Сене») было приказано создать в городе резидентуру и организовать сбор разведывательных сведений. При этом от него не требовалось создавать партизанский отряд (задача, которую приходилось решать почти всем чекистским группам).
В своей работе он мог рассчитывать на свои старые связи — перед войной он учился в столице Белоруссии и прекрасно знал город, ну и тех, кого сумеет «завербовать». С партизанами, бригады которых окружали город, он установил контакт случайно. После того как с двумя радистками обосновался в Минске, отправился в лес за спрятанной рацией, ну и наткнулся на «народных мстителей». Сначала те хотели его расстрелять, а потом отвели к своему командиру. Вот так и установил связь военный разведчик с отрядами чекистов. В дальнейшем эти люди не раз выручали его.[12]
С разведгруппой «Голос» была аналогичная ситуация. Используя связи третьего члена, собирать разведывательную информацию и передавать ее в штаб наступающей Красной Армии.
Мы не будем подробно рассказывать о действиях армейских разведчиков, а сообщим лишь несколько фактов, которые иллюстрируют деятельность группы Алексея Ботяна.
Во-первых, объем собранной в Кракове с помощью местных подпольщиков информации был таким большим, что радист передавал его в течение двух суток. Хотя, справедливости ради можно предположить, что такой продолжительный сеанс связи был связан не только с объемом радиограмм, но и с помехами, затрудняющими работу. Ведь в том районе работало множество армейских радиостанций.
Во-вторых, гарнизон Вермахта, прикрывавший Краков с юго-востока, располагался в нескольких десятках километров в городе Новы-Сонч. Его командование намеревалось заминировать город и при отступлении взорвать. Велась подготовка к взрыву Куровского моста, перекинутого через реку Дунаец в семи километрах от города вниз по течению, а также Рожнавской плотины, запрудившей Дунаец еще на десять километров дальше к северу. Немцы уже завезли несколько вагонов взрывчатки в подвалы Ягеллонского замка, расположенного на северной окраине города. Старинную резиденцию польских королей, польскую святыню, нацисты превратили в огромное вместилище смерти. Здесь они складировали снаряды, а в последнее время буквально завалили замок фаустпатронами, которыми надеялись остановить колонны советской бронетехники. Взрывчатки же хватило бы не только на Новы-Сонч, но, может быть, и на два Кракова.
Тогда было решено взорвать сами импровизированные «арсеналы». Во время обсуждения этой операции кто-то из членов разведгруппы высказался против этого, мотивируя это тем, что нельзя разрушать памятники архитектуры мирового значения. На что командир возразил: «А что, если немцы взорвут город, а замок пощадят?». После такого аргумента боец согласился с предложенным планом.
В качестве исполнителя выбрали… офицера СС, который служил в местном гарнизоне. О том, как советские диверсанты завербовали этого человека, Алексей Ботян, спустя много лет, рассказал журналисту Сергею Маслову:
«…A решили как-то два сотрудника гестапо расслабиться и отправились на охоту. Но на эту парочку нашлись другие охотники — мои ребята. Приводят их. Разговаривать с нами они не пожелали. Для задушевных бесед не было времени. Время-то военное было. Говорю ребятам: одного в расход.
