Евгений Примаков - Очерки истории российской внешней разведки. Том 4
— Надо, чтобы только одно упоминание моего имени приводило в трепет каждого русского и белоруса, чтобы у них мозг леденел, когда они услышат «Вильгельм Кубе».
Поэтому не случайны были многочисленные требования крестьянских сходок в освобожденных партизанами деревнях, решения судов партизанских отрядов и групп сопротивления в городах о необходимости покарать Кубе. В 1942 году как в Москве, так и в Белоруссии было принято решение о его ликвидации.
К этому времени на всей оккупированной территории развернулась массовая борьба патриотов с вражескими силами. Сотни партизанских отрядов и подпольных организаций действовали в Белоруссии. Часть из них возникла стихийно: рабочие, служащие, крестьяне, студенты, школьники, «окруженцы» и бежавшие из лагерей военнопленные сами объединялись в группы сопротивления. Ряд отрядов был создан партийными и комсомольскими организациями. И наконец, широко практиковалась заброска в тыл врага групп, в состав которых входили специалисты по разведке, диверсиям, минно-подрывному делу, радиосвязи.
В числе направляемых в тыл находились и ОРДГ — оперативные разведывательно-диверсионные группы. Одной из задач, поставленных перед ними, была ликвидация гауляйтера Кубе.
Эта операция считалась важной не только потому, что являлась актом возмездия. Требовалось показать фашистам, кто истинный хозяин на белорусской земле.
В марте 1942 года в район Минска была переброшена группа «Местные» во главе с разведчиком подполковником Ваупшасовым. Группа не случайно носила такое название. В период пребывания Западной Белоруссии в составе довоенной Польши польские власти именовали белорусов «местные». Это название, видимо, и взял для своей группы, в составе которой было много белорусов, Ваупшасов, принимавший в свое время активное участие в движении белорусского Сопротивления в Польше.
Первоначальные сведения, полученные разведкой, были неутешительными: Кубе имеет надежную охрану, он чрезвычайно бдителен и осторожен, постоянно меняет маршруты и время движения автомашины, может не явиться или сильно опоздать на назначенное им же мероприятие, избегает показываться в общественных местах.
В то же время выяснилось, что Кубе склонен к роскоши и содержит поистине «королевский двор», его обслуживает чуть ли не сотня местных жителей — горничных, поваров, кухарок, шоферов, садовников и других. В его распоряжении находилось также подразделение так называемого «корпуса самообороны», набранного из числа местных добровольцев.
Вот среди его окружения и требовалось искать и найти тех, кто готов участвовать в акте возмездия.
Разведчики начали изучение обстановки и отбор предполагаемых участников акции. Удалось выяснить расположение Генерального комиссариата, установить место жительства Кубе, лиц, имевших доступ в здание Генерального секретариата и в квартиру Кубе, и завязать первоначальные контакты со многими из них. Попутно выяснилась интересная деталь — при всей своей бдительности гестаповцы не придали должного значения тому, что некоторые лица из обслуживающего персонала имели близких родственников из среды сотрудников партийных и правоохранительных органов. Иные и сами работали в них на технических должностях, а кроме того, оказались и такие, у которых появились личные счеты к захватчикам: их родные пали жертвами фашистских расправ.
Активная работа разведчиков в окружении Кубе привела к тому, что вскоре они приобрели более пятидесяти (!) агентов в этой среде.
Среди них были горничная Кубе и две его домашних работницы, библиотекарша его личной библиотеки и повар, машинистка адъютанта Кубе и экономка его заместителя Кайзера, шофер областного комиссариата и командир подразделения «корпуса самообороны», управляющий домами, расположенными в непосредственной близости от Генерального комиссариата, и работница городской управы Минска, имевшая обширные связи в Генеральном и областном комиссариатах Белоруссии, работница столовой СД и другие.
Теперь, когда зверь был обложен, казалось, можно было начать охоту. Активные мероприятия по ликвидации Кубе начались в феврале 1943 года. И тогда же началась огорчительная серия неудач разведчиков и удивительного везения Кубе — «везунчика Кубе», как его за спиной называли коллеги.
17 февраля оперативная группа подполковника Кирилла Орловского получила данные о том, что Кубе вместе с компанией высокопоставленных офицеров комиссариата собирается на охоту в Ляхович-ский лес. На дороге к лесу была организована засада. Напряженно ждали разведчики приближения охотничьего кортежа. Наконец сигнал наблюдателя: «Едут!»
Шквал огня обрушился с обеих сторон дороги на немецкие автомашины. Из них выскакивали фигуры в офицерских мундирах и охотничьих костюмах и тут же падали, сраженные автоматными очередями.
Группа без потерь вернулась на базу, где ее встретили с радостью и уже готовились дать телеграмму об успешном выполнении задания, когда вдруг пришла весть: Кубе в числе прибывших на охоту не оказалось! Не доехав трех километров до Ляховичского леса, он неожиданно приказал шоферу развернуть машину и вернулся в Минск. И хотя в результате проведенной операции были убиты высокие чины — комиссар города Барановичи Фридрих Фенч, областной комиссар Фридрих Штюр, обергруппенфюрер Фердинанд Засориас, уничтожена охрана и несколько офицеров-гестаповцев, это служило слабым утешением.
Месяц спустя агент группы «Местные» — командир подразделения «корпуса самообороны» Куликовский — вызвался самостоятельно расправиться с Кубе. На вопросы начальника разведки, понимает ли Куликовский на что идет, он ответил: «Я знаю: вернуться живым мне не удастся. Но у меня свои счеты с немцами».
20 марта он, пользуясь своим служебным пропуском, проник в здание Генерального комиссариата и занял место, откуда мог застрелить проходившего по коридору Кубе. Но что-то в поведении Куликовского показалось охранникам подозрительным, и они окружили его. В завязавшейся схватке Куликовский убил двух офицеров-гестаповцев и застрелился.
Некоторое время спустя поступили данные, что Кубе намеревается посетить завод, где ремонтировались разбитые на фронте танки.
Разведчиками все было подготовлено для взрыва главного цеха, куда был приглашен «высокий гость», и они ждали этого момента в большом напряжении, так как взрывные устройства были закамуфлированы недостаточно надежно, и их могли обнаружить в любой момент. Тоскливо тянулись минуты ожидания. Прошел час. Полтора. Кубе не появлялся. Наконец какой-то шумок донесся из толпы начальства, и она начала расходиться. Раздалась команда подготовить цех к обычной работе. Это означало, что Кубе не приедет. Но это же значило и то, что при начале работ будут обнаружены взрывные устройства. И тогда пришлось привести их в действие. Так сорвалась еще одна попытка покушения. Правда, завод надолго вышел из строя.
Кубе вместе со своим заместителем Кайзером собрался в инспекционную поездку в Барановичи. Как обычно, ехать он должен был на машине в сопровождении усиленной охраны.
В машину Кубе удалось заложить мину замедленного действия. Взрыв мины прогремел в Барановичах в назначенный час. Но… Ожидаемого результата не дал: Кайзер вышел из машины за несколько минут до взрыва. А Кубе, верный себе, в последний момент перед отъездом изменил решение и остался в Минске.
Усилия военных разведчиков в «охоте» на Кубе тоже пока оставались тщетными. Хотя успехи были, и неплохие. Например, в начале июня 1943 года поступили данные о том, что из Минска в направлении Слуцка собирается выезжать группа высших должностных лиц. Не исключалось, что среди них может находиться и Кубе.
По дороге была устроена засада. О ее результатах 2 июля 1943 года «Правда» опубликовала следующее сообщение: «Стокгольм, 1 июля (ТАСС). Гитлеровская газета «Минскер Цайтунг» сообщает, что 10 июня белорусскими партизанами были убиты немецкий «областной комиссар» Людвиг Эренлейтер, правительственный инспектор Генрих Клозе, начальник областной жандармерии обер-лейтенант Карл Калла…» Далее в сообщении приводился список других уничтоженных жандармов и гитлеровских «хозяйственных руководителей». И на этот раз Кубе среди них не было.
В начале сентября 1943 года разведчикам стало известно, что в офицерской столовой Управления полиции безопасности и СД состоится банкет, на который в качестве почетного гостя должен прибыть Кубе.
О том, чем закончился банкет, рассказал Ганс Шмидт, капитан 52-й немецкой пехотной дивизии, перешедший на сторону Красной Армии:
«В конце августа я вместе с группой офицеров из резерва был направлен на Восточный фронт. По не зависящим от меня причинам я задержался на несколько дней в Минске. 6 сентября неизвестные взорвали офицерскую столовую-казино. После взрыва я лично осматривал разрушения, которые произошли. Из-под развалин было извлечено 30 убитых и 50 тяжело раненных немецких офицеров. Многие офицеры получили контузии и легкие ранения».
