Спектакль для предателя - Валерий Георгиевич Шарапов
Андрей прошел мимо нее на цыпочках, долго путался в шторах, пытаясь открыть форточку. Сплошные неудобства, весь табачный дым достался бы спящей женщине. Не сказать что он стремился ее оберегать…
Глухо ругнувшись, Зимин вышел из номера. В коридоре, устланном ковриками, горел тусклый свет. Типичная коридорная система – двухметровый проход, двери в шахматном порядке. Он вышел, прикрыл дверь. Хотел спуститься вниз, покурить, а заодно осмотреться. На этаже царила густая тишина. Народ спал – чтобы пораньше проснуться и приступить к осмотру достопримечательностей. До выхода на лестницу было несколько шагов. Мягкое покрытие скрадывало звуки.
Дверь на лестницу оказалась заперта – бывает. Чертыхнувшись, он отправился обратно, в другой конец коридора. Прошел свою дверь. За спиной глухо щелкнуло – повернули собачку замка. Но не в его номере – напротив. У кого-то в этих «нумерах» идеальный слух. Он повернулся, стал всматриваться.
Дрогнула дверь, стала открываться. Образовалась щель в несколько сантиметров. Постоялец намеревался выйти, но передумал, дверь плавно закрылась, сработала «собачка». Человек на цыпочках отошел от двери. Кто из туристов проживал в этом номере? Хрен его знает, но определенные мысли возникли.
Убедившись, что встреча отменяется, Зимин двинулся дальше, добрался до выхода на лестницу, где обнаружил, что и там дверь заперта! Его начал разбирать ядовитый нервный смешок. Советских туристов надежно оберегали от внешних воздействий. А также от собственных необдуманных поступков. Дверь была прочная, и замок ничего, без шума не выломаешь. Явно работа Инги Мироновны, та еще фурия…
В коридоре было душно, отсутствовали окна. Он вернулся в обратно, постоял у двери, за которой проживал стеснительный, но любопытный товарищ. В номере было тихо. Андрей вернулся к себе, заперся. Из комнаты доносилось размеренное сопение – чересчур уж размеренное. Курить пришлось в ванной, к счастью, там имелась вытяжка. Он снова угнездился в ненавистном кресле. Злости не было – работа есть работа, не такие уж тяготы и лишения.
– Позвольте догадаться, – утробно проговорила «спящая» женщина. – Курили вы в номере, значит, спуститься вниз не смогли. Двери закрыты, верно? Самому не смешно, Андрей Викторович? Разве это нормально? Самое передовое и справедливое государство – это ведь к нам должны бежать, а не от нас? Где отток европейцев, желающих переселиться в Советский Союз и вдохнуть наконец воздух настоящей свободы? Ах, простите, вы же запретили мне говорить о политике…
Он скрипнул зубами, сделал попытку уснуть. Не хотелось растрачивать себя на пустую демагогию. Когда-нибудь она поумнеет – там, за 101-м километром…
– Ладно, не мучайтесь, – подобрела Дина. – Ложитесь в кровать, только не раздевайтесь. Но ботинки, конечно, снимите. Ваше место на самом краю, и ни сантиметром ближе. – В голосе Дины Борисовны послышались ядовитые нотки.
Предложение было неожиданное. И он бы решительно его отверг, если бы не ныли все кости. Помявшись, Андрей перебрался на кровать, пристроился с краю, вытянув ноги. Это было настоящее блаженство, он расслабился впервые за неделю.
Дина Борисовна выжидающе молчала. Лежать с ней в кровати было странно, неловко, даже стыдно, хотя она и находилась где-то далеко, закутанная в одеяло, защищенная «пуленепробиваемой» сорочкой…
«Не о том думаешь, майор, – одернул себя Зимин, – это не то, о чем ты мечтал тоскливыми зимними вечерами».
Он выгнал из головы вредные мысли и быстро уснул.
Глава пятая
Наутро Андрей вскочил, изрядно замерзший, побежал под душ. Часы показывали без малого семь, начинался новый день.
Дина Борисовна спала, завернутая как мумия.
Зимин достал «Советский спорт», завалявшийся в сумке, отвернулся к стене, отгородившись от внешних раздражителей.
Скрипнула кровать, зашлепали гостиничные тапки, в ванной зашумел душ. Она вернулась, забрала одежду, снова ушла. Когда вернулась окончательно, частично причесанная, одетая, заметно помятая, на нее смотрели бесстрастные глаза майора госбезопасности.
– Вот только не надо этих ваших штучек, – проворчала Дина. – Ну хорошо, больше никакой клеветы, пока сами не попросите. И объясните, зачем вы пытались сорвать с меня ночью одеяло?
– Давайте подумаем, – усмехнулся Зимин. – Лично я этого не помню, но есть предположение. Здесь прохладно, это не Советский Союз, где в каждой квартире работает паровое отопление. Но вы отстояли свое одеяло, не отдали его врагу?
– Отстояла, – Дина Борисовна задрала нос и снова отправилась в ванную – наводить марафет.
Вся эта нервотрепка уже бесила. Заграничье не радовало, напротив, начинало раздражать. Завтрак, автобус, натянутые улыбки руководства группы. Из номера, где проживал любопытный жилец, пожелавший остаться неизвестным, наутро вышел зевающий Аркадий Семенович. Кто бы сомневался! Это было неприятно. За беглецами, которым никак не удавалось убежать, велось наблюдение. Оставалось только игнорировать данный факт.
Настроение у туристов было неплохое, народ добродушно впитывал свежий инструктаж. Надоевший автобус, примелькавшиеся лица. В принципе «Интурист» работал четко, без задержек и отмен. Видимо, это не сложно – при ограниченном количестве туристов.
Достопримечательности мелькали перед глазами, не задевая ничего в душе. Увиденное быстро забывалось. Сенатская площадь с белоснежным Кафедральным собором (визитная карточка города с постоянным наплывом туристических автобусов), Рыночная площадь Хаканиеми, по которой практически пробежались, чтобы не выбиться из графика, Художественный музей с обилием непонятных картин и скульптурных изваяний, зато основанный соотечественником Синебрюховым…
Группу держали кучно, никого не выпускали из вида. Вся надежда оставалась на универмаг «Стокманн», который продолжал значиться в программе. Ну что ж, повторение – мать учения…
– Универмаг «Стокманн», – объявил Виктор Павлович, когда автобус въехал на стоянку перед внушительным шестиэтажным зданием. – Мы находимся в квартале Газель района Клууви. Универмаг считается самым крупным в Европе, хотя, по некоторым данным, это не так. Но тем не менее… Представлена мода всего мира, оригинальные финские товары, одежда, обувь, аксессуары, товары для дома. Здание построено в 1930 году по проекту архитектора Сигурда Фростеруса, с тех пор неоднократно перестраивалось и реконструировалось. Универмаг спроектирован в скандинавском стиле ардеко. Обратите внимание на оригинальные часы у главного входа. В народе их называют «Часы Стоки», пятачок под ними является популярным местом встреч. У вас в запасе ровно час, товарищи. Потом все в автобус и начинаем выдвигаться к советской границе. Просьба вести себя сдержанно, без суеты. Да и денег, думаю, после посещения универмага «Сокос», – Виктор Павлович усмехнулся, – у вас осталось немного. Или кое-что приберегли, а, товарищи? – Насмешливый взгляд скользнул по лицам Зимина и его спутницы. – Повторяю, ровно через час всем быть в автобусе. Время сейчас неурочное, универмаг полупустой, не заставляйте за каждым из вас бегать.
Универмаг действительно практически пустовал! Скрипели старые эскалаторы, поднимая и опуская немногочисленных посетителей. В центре зала располагалась шахта лифта – для
