Смерш. Главный козырь Сталина - Александр Александрович Зданович
Ошибки, допущенные командованием фронтов, коренились в том числе и в недостатках работы разведывательных органов, а отсутствие должной реакции Ставки ВГК — в искажённой информации о состоянии наступающих войск, способности их закрепить достигнутые успехи.
Эти обстоятельства подтолкнули Верховного Главнокомандующего и других членов ГКО принять необходимые организационно-кадровые решения, направленные на исправление положения.
Отложившиеся в архивах документы однозначно свидетельствуют, что никаких предложений об изменении положения органов военной контрразведки до конца марта 1943 г. в адрес ГКО и от самих членов Государственного комитета обороны не поступало. Более того, не нарком внутренних дел СССР Л.П.Берия и не заместитель главы НКВД начальник Управления особых отделов В.С.Абакумов, а первый заместитель наркома В.Н.Меркулов, курировавший контрразведывательный блок, в конце марта собрал в Москве первое за период с начала Великой Отечественной войны совещание руководителей особых отделов фронтов и некоторых армий[185]. Присутствовавшие на заседаниях заместители наркома И.А.Серов и В.С.Абакумов, а также начальник 2-го (контрразведывательного) управления П.В.Федотов выглядели в роли статистов, лишь изредка уточняли у выступающих отдельные положения их докладов.
Как главный на совещании ставился вопрос об усилении борьбы со шпионажем по линии военной контрразведки, укреплении её связи в практической работе с территориальными органами госбезопасности и внутренних дел. С основным докладом выступил не начальник УОО НКВД СССР комиссар госбезопасности 2-го ранга В.С.Абакумов (что было бы логично), а его подчинённый — начальник Особого отдела Западного фронта Л.Ф.Цанава, бывший нарком госбезопасности Белорусской ССР, близкий соратник В.Н.Меркулова и члена ГКО — наркома внутренних дел СССР Л.П.Берии. Оратор почти не упомянул о такой функции военной контрразведки, как информирование командования о вскрываемых недостатках в войсках. Другие выступающие не просто обратили на это внимание, но и высказались за усиление значения информационной работы, однако не нашли открытой поддержки руководства. Лишь отдельные замечания В.С.Абакумова могут свидетельствовать о его стремлении сохранить известный баланс между контрразведывательной и информационной работой.
Главный докладчик поставил под сомнение даже основополагающий принцип работы военной контрразведки: объектово-линейный. В случае внедрения линейного принципа, более характерного для территориальных органов госбезопасности, особисты потеряли бы контроль за обстановкой в войсках. Против идей Л.Ф.Цанавы резко выступил начальник Особого отдела Сталинградского (а на период совещания уже Южного) фронта Н.Н.Селивановский. Его аргументы были убедительными и прозвучали в контексте достигнутых отделом успехов в период Сталинградской операции.
Никаких конкретных решений по итогам совещания принято не было, всё свелось к уточнению некоторых аспектов работы особистов на фронте. Надо полагать, что В.Н.Меркулов без одобрения наркома не решился на серьёзные изменения, предложенные основным докладчиком, в условиях противодействия других участников.
Следует отметить, что в это время Л.П.Берия находился на Кавказе и за исключением нескольких первых дней марта 1943 г., не был на приёме в кабинете Верховного Главнокомандующего И.В.Сталина[186]. Лишь 31 марта мы видим его фамилию в списке посетителей. Характерно, что одновременно с ним, в те же самые часы, на совещании присутствовали члены ГКО В.М.Молотов, Г.М.Маленков, а также заместитель начальника Генштаба по организационным вопросам генерал-лейтенант Ф.Е.Боков, начальник Главного разведывательного управления генерал-лейтенант И.И.Ильичёв, заместитель наркома обороны — начальник Главного политического управления РККА генерал-полковник А.С.Щербаков, первый заместитель наркома внутренних дел комиссар госбезопасности 1-го ранга В.Н.Меркулов и впервые приглашённый в кабинет главы государства начальник Управления особых отделов НКВД СССР комиссар госбезопасности 3-го ранга В.С.Абакумов.
Состав участников не оставляет сомнений, что обсуждались важные вопросы в области разведки, контрразведки и правоохранительной деятельности.
Ход дальнейших событий показывает, что к 13 апреля 1943 г. И.Сталин определился с разделением НКВД на два ведомства и передачей военной контрразведки в Наркомат обороны. Вероятно, глава государства уже проработал эту идею с некоторыми высшими политическими и военными руководителями и получил полное согласие. Возвратившись с Кавказа, Л.Берия, в свою очередь, посчитал, что появилась возможность, не снижая темпов работы, провести организационную перестройку чекистских аппаратов. Структура Наркомата внутренних дел на начало 1943 г. оставалась достаточно сложной и уже не отвечала требованиям, предъявляемым Государственным комитетом обороны.
Ещё до совещания у И.В.Сталина начальник УОО НКВД СССР В.Абакумов провёл необходимую предварительную работу, создав временную группу разработчиков основополагающих документов, необходимых для проведения реорганизации. Вот что вспоминал о создании и функционировании группы ветеран военной контрразведки полковник И.Я.Леонов:
«А.М.Сиднев (начальник Особого отдела Карельского фронта. — Авт.) буквально через десять дней после вступления меня в должность пригласил к себе и сообщил, что по согласованию с Центром я включён в состав представительной комиссии Управления особых отделов по решению вопросов по подготовке необходимых нормативных документов реорганизации особых отделов, для чего я должен выехать в Москву. Поскольку А.М.Сиднев был в курсе дел о предстоящей работе комиссии, он чётко определил мои задачи и высказал ряд своих рекомендаций… 3 апреля я выехал в Москву и приступил к работе в вышеуказанной комиссии. 19 апреля 1943 г. в связи с подготовкой и проведением крупных наступательных операций Красной армии и с возросшими контрразведывательными задачами ГКО издал Постановление о реорганизации особых отделов в органы военной контрразведки “Смерш” (“Смерть шпионам”) и переводе их из системы НКВД СССР в Наркомат обороны, что предусматривало ещё большее взаимодействие органов контрразведки с военным командованием, позволяло улучшить их материально-техническое обеспечение и повышало мощь в борьбе с разведками противника. Это была смелая, разумная и дальновидная перестройка наших органов военной контрразведки… Следует отметить, что работа комиссии по реорганизации особых отделов была хорошо подготовлена, проходила при непосредственном участии И.В.Сталина и под его руководством. Создана она была при Управлении особых отделов НКВД СССР во главе с заместителем начальника Управления, опытнейшим контрразведчиком генерал-лейтенантом И.Я.Бабичем. В комиссию вошло по одному представителю особых отделов каждого фронта, военного округа и от каждой штатной должности, начиная от старшего оперативного уполномоченного до заместителя начальника Особого отдела фронта, военного округа. В состав комиссии был также включён представитель и от особых отделов Военно-морского флота… Комиссия работала де-сять дней, заседания комиссии проходили ежедневно с 13.00 до 24 часов в кабинете И.Я.Бабича, иногда в этих заседаниях принимал участие и В.С.Абакумов. Обсуждения выносимых на заседания вопросов всегда проходили активно. Особенно мне запомнились выступления двух подполковников: Фролова — начальника штабного отделения Особого отдела 1-го Белорусского фронта и Веселова — начальника отделения по руководству подчинёнными особыми отделами войск Ленинградского фронта. Они отличались хорошим знанием специфики работы оперативных работников в войсках, вопросов взаимодействий их с
