Малыш и Странник (СИ) - Буевич Владимир Вацлавович
Вечером на посадочную площадку приземлился вертолет, из него выгрузили какие-то ящики и аппаратуру. Груз сопровождали гражданские лица, поэтому интерес у разведчиков, всегда следящих за подобными посадками вертушек, они не вызвали. Утром, пришедший из штаба, Панин сказал: «После обеда выезжаем со съёмочной группой программы „Новости“ снимать кино». Все обрадовались и стали наводить марафет: ещё бы, тебя покажут на всю страну и вот тут-то важно не ударить в грязь лицом.
Действительно, после обеда на их «БМП» загрузили несколько ящиков с аппаратурой. Рядом с Малышом, на башне 102, сидел оператор Семён Красильников с видеокамерой на изготовку. Выехав из части, машины направились к мёртвому кишлаку, к тому самому, где сдавали экзамены наши разведчики. Семён снимал окрестные пейзажи и очень старался не захватить в кадр разведчиков, сидящих на броне. Это обстоятельство насторожило Малыша: почему снимая сюжет о боевых буднях в Афгане, оператор избегает показа наших солдат. Добравшись до кишлака, долго выбирали съёмочную площадку. Режиссер сюжета оказался очень привередливым, то его не устраивает освещение, то панорама гор плохая. Наконец, после долгих переездов с места на место, он всё же выбрал подходящее по всем параметрам место. Разгрузили и установили съёмочное оборудование. «БМП» ушли в сторону зелёнки с одним оператором, другой расположился на месте, снимая общую панораму местности. Пришедший следом «КАМАЗ» привёз ящики из под боеприпасов и несколько старых покрышек. Панин, всё время крутившийся возле режиссера, давал Малышу указания по ходу дела. Ящики разгрузили в один из дувалов, а покрышки разложили во дворах двух других. Нужно будет по сигналу поджечь их и хорошенько «пошуметь» за ближайшими камнями, изображая крутой бой. Гранат, патронов, осветительных и сигнальных ракет не жалеть, всё должно выглядеть очень правдоподобно. Распределив позиции и сектора обстрела, стали ожидать условного сигнала.
Наконец, в небо взвилась красная сигнальная ракета и из дувалов начал подниматься чёрный дым от горящих покрышек, после зелёной ракеты ребятам предстояло имитировать бой. Вот и она, — разведчики открыли ураганный огонь из всех стволов, одна за другой разрывались гранаты, то тут, то там взлетали сигналки.
За спинами ребят в кишлаке зашлись очередями пушки «БМП», а над головами пролетели три «Крокодила», освобождаясь от «НУРСов» дружными залпами. Дым и пыль от разрывов клубами поднимались к небу.
Через несколько минут наблюдатель передал команду «Отбой». С довольными лицами ребята возвращались к месту сбора. С удивлением Малыш увидел, как «зелёные» грузят ящики в «КАМАЗ». Откуда здесь взялись бойцы Царандоя, никто не знал. Ответ на этот вопрос дал механик-водитель: «Мы их посадили на броню за кишлаком и привезли сюда. Нам приказали не высовываться из люков и открыть огонь в сторону гор. „Зеленые“ в это время „прочесывали“ кишлак и „брали“ склад боеприпасов. Потом нам дали „Отбой“ и разрешили вылезти на свет Божий».
Погрузив съёмочное оборудование, все опять разместились на броне и двинулись назад в часть. Семён подмигнул Малышу и сказал: «Через четыре дня смотрите „Время“». В части киношников уже ждал вызванный по радио вертолет, и, быстро перегрузив аппаратуру, они улетели.
За четыре дня ничего нового не произошло, взвод занимался не интересной работой по облагораживанию территории вокруг палатки и стоянки машин в парке. Такое бездействие угнетало, чтобы как-нибудь разнообразить серые будни, Исса с Малышом водили взвод на стрельбище, где совершенствовалось умение метко стрелять, расходуя как можно меньше патронов, это была очень увлекательная и полезная затея. По количеству мишеней делалась заявка на боеприпасы, причём, огонь велся в автоматическом режиме, а значит, количество выстрелов можно регулировать только нажатием на спусковой крючок. Обычно бралось 10 консервных банок на расстоянии 50 м и стартовое количество патронов 30 шт. Каждый стрелок, приступающий к стрельбе, заявлял, сколько патронов он истратит для поражения всех мишеней. Началось с того, что одного магазина даже не хватало, но после двух дней тренировок почти все стали вкладываться в 20 патронов, при этом ведя беглый огонь. Для самых метких задание усложнялось — стрельба по осветительной ракете, когда, взлетев вверх, она опускалась на маленьком парашютике и требовалось сбить горящую часть ракеты, пока она не погасла. Самым тяжёлым упражнением была «стрельба вслепую, на слух», с завязанными глазами нужно попасть в брошенную на землю банку. В таких упражнениях оттачивалось мастерство стрельбы; от скорострельности и точности стрельбы зависит порой судьба всего подразделения, что неоднократно подтверждалось в боях с крупными бандформированиями. Также каждый боец взвода овладевал мастерством рукопашного боя, в свободное время частенько организовывались внутривзводные соревнования. В результате многочисленных тренировок с закреплением результатов на практике любой боец Володькиного взвода стоил в бою целого отделения простых солдат и даже почти на равных, они могли противостоять взводу настоящего спецназа. Своими достижениями ребята очень гордились, но и не зазнавались, зная, что армия не может состоять только из специально подготовленных подразделений. Должны быть и пехота для создания толпы, и различные узко-профильные команды. Ведь война — это не только напор и атака, но и тяжёлая рутинная работа по обеспечению этих действий.
За тренировками пролетели обещанные четыре дня и, наконец-то, как-то вечером все уселись у телевизора в ожидании «своего» сюжета. Вот замелькали на экране знакомые окрестности, однако диктор говорил лишь об успехах афганских правительственных войск. Из-за строений кишлака, на броне наших «БМП», выехали бравые солдаты «Сарбоза», а диктор «заливал»: «Одно из подразделений народной армии провело успешную операцию по уничтожению склада боеприпасов в одной из провинций Афгана». Затем камера показала общую панораму кишлака с дымящимися дувалами, грохот взрывов и автоматных очередей иногда заглушал слова диктора: «За ближней околицей кишлака ещё идёт бой, где при огневой поддержке наших вертолетов бойцы Афганской народной армии завершают уничтожение крупного бандформирования моджахедов. Афганские саперы загружают ящики с боеприпасами в машины».
Постепенно звуки боя затихают и диктор, улыбаясь, говорит: «Как видите, операция прошла удачно, наши войсковые подразделения, кроме вертолётного звена, участия в бою не принимали. Афганская армия под руководством правительства и советских военных советников уже может самостоятельно выполнять задания любой сложности».
На этом сюжет закончился, гул негодующих голосов наполнил палатку, ведь в нём нет ни капли правды. Панин быстро всех успокоил: «Если сюжет преподнесён под таким ракурсом, значит так надо. Кто не хочет проблем с политотделом и особистами, лучше пусть помалкивает, а свою негативную энергию завтра сможете выплеснуть на духов. Идём брать караван с оружием». Распустив взвод и собрав сержантский состав в командирской комнате, он провел краткий инструктаж и разбор предстоящего «мероприятия». «Завтра нам предстоит выдвинуться на 17 заставу под видом обычной доставки продовольствия и боеприпасов. Два тентованных грузовика и „БТР“ сопровождения доставят взвод на исходную позицию, под прикрытием темноты будем выдвигаться на „задачу“ для организации засады. Такие меры предосторожности и секретности просто необходимы, ведь в каждом кишлаке есть духовские агенты и, как только разведгруппа выдвигается в своём обычном порядке на „БМП“, то душманское радио передает быстрее молнии нужную информацию. Сразу же в том направлении, куда мы едем, замирает всякая активность, и ждать караван просто бессмысленно». «Вооружение по максимуму: „НСПУ“, „ПБС“ и подствольники обязательно, у саперов нужно взять четыре мощные осветительные ракеты».
В 500 взвод подняли по тревоге и в районе складов загрузили в машины. Уже в 530 в сопровождении «БТРа» меленькая колонна покинула расположение части. Панин сидел в кабине головного «КАМАЗа», изображая старшего сопровождающего, а Малыш — в кабине второй машины. Водитель был весёлым увальнем из Костромской области — Толик Кузнецов, на его панаме было написано: «Кузя — Вохма — 85». Такие краткие надписи были в моде почти у всех солдат в 40й армии, по ним легко находили земляков. Первым шло имя или кличка, потом название города или местности, откуда ты родом, а цифры означали год призыва. Кузя сразу попросил Малыша накинуть свой бронежилет на дверь кабины, дабы обезопасить себя от боковых выстрелов. Кабина простого «УРАЛА» ведь представляет собой стеклянную витрину с готовыми мишенями, а бронежилет обезопасит хотя бы от боковых пуль. Уже, правда, в часть стали поступать машины с бронированными листами на лобовых стеклах и дверях, но пока они были редкостью. В кабине у Кузи был установлен трофейный магнитофон «Панасоник» и с кассеты звучали песни популярной в афгане группы «Каскад». Она была создана офицерами и солдатами сверхсрочниками, воевавшими в своё время тут жё. Основной репертуар составляли песни об Афганской войне, сочиненные самими же солдатами или переделанные популярные песни советских авторов. Они близки к сердцу каждого солдата, нетронутые цензурой слова песен, были чувственны и правдивы. Всё из-за той же цензуры вывезти такую кассету в Союз было, практически, невозможно.
