Юрий Богданов - Сергей Круглов. Два десятилетия в руководстве органов госбезопасности и внутренних дел СССР
В чём же состояла особенность советского периода? После Октябрьской революции был во всеуслышание провозглашён свободный труд как обязанность каждого гражданина общества. Но с некоторых пор к нему добавился принудительный труд заключённых, которые представляли собой «чуждые» элементы, политических противников, нарушителей хозяйственного законодательства и уголовников. Но всё это были граждане нашей страны. Россия всегда решала свои проблемы за счёт собственных людских ресурсов. Исключением здесь являлись лишь временно находившиеся у нас военнопленные. Так вот, признать тот факт, что, кроме свободного труда, мы в стране строившегося социализма вынуждены применять принудительный труд, было и стыдно и страшно. Правда, в документах, регламентировавших деятельность лагерей, прямо говорилось, что их задачей, помимо изоляции, являлось «приучение праздного и паразитического элемента к труду» [43].
Как это ни покажется странным, но, на мой взгляд, прекрасно понимая сложившуюся обстановку, Сталин И.В. планировал когда-нибудь в будущем воздать должное безвестным труженикам-заключённым. Ведь недаром следственные дела на арестованных во время репрессий подшивались в папки, на которых типографским шрифтом в правом углу было набрано: «Хранить постоянно». А для несообразительных на этой же обложке дополнительно ставился ещё чернильный штамп: «Хранить вечно». По моим представлениям, Сталин И.В. не являлся кровожадным тираном, жаждавшим обязательной гибели своих жертв, как это сейчас часто стараются представить. Вождь народов был, как мне кажется, целеустремлённым полководцем, который повёл доверившиеся ему народы в лобовую атаку на крепость мирового империализма.
Приоритет использования труда заключённых для решения народнохозяйственных задач принадлежит, по-видимому, Берзину Э.П., латышскому стрелку, чекисту, фактическому создателю ГУЛАГа. Началось это так. После революции в двадцатые годы в стране имелась острая нехватка бумаги. Газеты выходили на таких ветхих листках, что со временем они просто рассыпались. Попытки приобрести бумагу, особенно высокого качества, за границей наталкивались на организованное сопротивление «буржуазных» поставщиков. Стране, боровшейся с неграмотностью, нужны были книги и тетради. Кроме того, для нужд картографии требовались специальные первоклассные листы. Для решения этой неотложной проблемы советским правительством было решено построить крупный бумажный комбинат, для которого выбрали место на Северном Урале, у подножия Полюдова кряжа на берегу реки Вишеры. В плане организации производства — это место было удобно тем, что вокруг росли бесконечные еловые и пихтовые леса, наиболее пригодные для изготовления хорошей бумаги. Быстрая река легко обеспечивала производственные нужды необходимым количеством чистой воды. При этом судоходная Вишера, являющаяся притоком Камы, впадающей в Волгу, давала возможность дешёвым водным путём транспортировать готовую продукцию и завозить требуемые для изготовления бумаги хлорную известь, серу, каолин и другие материалы.
Вопрос состоял в другом: как в этот безлюдный край с лютой зимой и прохладным летом завезти большое количество рабочей силы для строительства, а потом и для обслуживания комбината? Попытки добровольно набрать сюда вольнонаёмных рабочих не давали удовлетворительного результата. Тогда отчаявшийся Берзин Э.П., которому было поручено возведение этого объекта, обратился к руководству страны за разрешением использовать на строительстве комбината заключённых из Соловецкого лагеря особого назначения (СЛОН), представлявших собой лишённые свободы «классово чуждые элементы». (Считается, что предложение о трудовом использовании заключённых первым сделал Френкель Н.А., но в эти годы он сам сидел в Соловецком лагере, где лишь стал сотрудничать с администрацией, выдвинув свою идею повышения эффективности труда заключённых за счёт регулирования их питания путём введения «хлебной шкалы и шкалы приварка».) Такое разрешение было получено, и в порядке эксперимента в организованный на берегу Вишеры лагерь, представлявший собой обтянутую колючей проволокой зону с бараками, в 1927 году было конвоировано около трёх с половиной тысяч заключённых. На следующий год их количество увеличилось до пяти тысяч человек. Работы по строительству комбината пошли полным ходом. В период разгара его строительства на всех объектах стало работать сорок тысяч подневольных тружеников. В качестве лишь одного примера трудового подвига заключённых можно отметить, что на болотистую местность под здание комбината была вручную насыпана песчаная подушка толщиной от шести до восьми метров [44].
30 октября 1931 года Вишерский целлюлозно-бумажный комбинат был введён в строй и в честь председателя ОГПУ назван «имени В.Р. Менжинского». Комбинат стал выпускать писчую, типографскую и картографическую бумагу, а также давать пиломатериалы. Рядом вырос город Красновишерск [47].
Полученный опыт использования рабочих рук заключённых открывал большие перспективы: вместо того чтобы «врагов народа» и других нарушителей советского законодательства просто содержать за решёткой без дела, предоставлялась возможность «перековать» их путём добросовестного труда на благо Родины. 27 июня 1929 года Политбюро ЦК ВКП(б) утвердило постановление «Об использовании труда уголовно-заключённых», которым предписывалось в дополнение к единственному тогда Соловецкому лагерю создать сеть новых лагерей в отдалённых районах страны с целью их колонизации и разработки «природных богатств путём применения труда лишённых свободы». В плане реализации этого постановления по решению Совнаркома все концентрационные лагеря были переименованы в «исправительно-трудовые». Находившиеся в ведении Наркомата юстиции, места лишения свободы стали передаваться в Наркомат внутренних дел, и с 1934 года полностью сосредоточились в НКВД.
Ещё до завершения строительства Вишерского комбината стало ясно, что эксперимент с использованием заключённых вполне удался. В связи с этим постановлением Совнаркома СССР от 11 июля 1929 года отныне именно на ОГПУ возлагалась задача «развития наименее доступных, наиболее трудно освояемых и вместе с тем обладающих огромными естественными богатствами окраин нашего Союза, путём использования труда изолируемых социально-опасных элементов, колонизации ими малонаселённых мест». В принципе, эта идея, ставшая основной экономической доктриной ГУЛАГа, принадлежала Дзержинскому Ф.Э., который ещё в 1924 году писал, что «преступниками должны заселяться пустынные, бездорожные местности» [43].
В развитие этого постановления нарком внутренних дел 25 апреля 1930 года издал приказ, говоривший о том, что «одним из важнейших условий успешного выполнения этой правительственной задачи по организации новых лагерей в Сибири, на Севере, на Дальнем Востоке, в Средней Азии является комплектование руководящего состава лагерей из чекистских кадров». Надежда возлагалась на то, что «чекисты не раз показывали себя энтузиастами всякого нового дела». Им поручалось создать исправительно-трудовые лагеря, наподобие Соловецкого, которые «должны сыграть преобразовательную роль в хозяйстве и культуре далёких окраин». Для этой «ответственной, руководящей работы», «в условиях специфической обстановки» необходимы были «твёрдые чекисты» с крепким здоровьем, добровольно пожелавшие поехать и жить в отдалённых районах. Для «добровольцев из чекистских кадров», запись которых была немедленно организована, срок службы в лагерях устанавливался трёхгодичный и, «учитывая особые и трудные условия работы», предоставлялись льготы: к получаемой зарплате «в зависимости от местоположения» предусматривались надбавка до 50 % и отпуск раз в год сроком на два месяца «с выдачей пособия в размере месячного оклада». Кроме того, администрации предписывалось «установить ежемесячную посылку добровольцам книжных пайков бесплатно за счёт ОГПУ и обеспечить их максимальными льготами по приобретению предметов культурной необходимости, радиоаппаратуры, спортивных принадлежностей и проч.» Отметим, что столь «привлекательные условия» не вызвали массового потока добровольцев, в связи с чем комплектация администрации лагерей происходила в основном за счёт провинившихся и даже осуждённых работников ОГПУ-НКВД-МВД [43].
Тем не менее создание «Архипелага ГУЛАГ» пошло полным ходом. Кратко опишем историю некоторых довоенных «великих сталинских строек», выполнявшихся силами Наркомата внутренних дел, чтобы у читателя сложилось впечатление о том, как, помимо основных функций по охране правопорядка, в этом ведомстве возникло огромное производственное «хозяйство», которым после Великой Отечественной войны суждено было в качестве министра внутренних дел руководить Сергею Никифоровичу Круглову.
